наказывать тех, кто ему противоречил или приносил дурные новости.

Когда Луи Фрея назначили в ФБР, он приказал убрать из своего кабинета компьютер. Он никогда не пользовался электронной почтой. За восемь лет его директорства неуважение к современной технологии превратилось в бедствие для ФБР. К моменту теракта 11 сентября тринадцать тысяч компьютеров ФБР безнадежно устарели. Невозможно было использовать современные программы, работать с графикой и компакт-дисками.

Электронная почта внутри ФБР была настолько маломощной, что сервер не справлялся и записки, отправленные агентам, просто до них не доходили. Внешней линии электронной почты не было вообще. Агентам приходилось по старинке писать письма и отправлять их почтой. Поскольку служебные компьютеры не осиливали графику, фотографии подозреваемых полицейские пересылали агентам ФБР домой.

В результате бюро получало горы информации, которые не могло ни разобрать, ни проанализировать.

Луи Фрей вовремя подал в отставку — за четыре месяца до катастрофы 11 сентября. Вместо него директором ФБР назначили Роберта Мюллера-третьего, бывшего морского пехотинца, он служил во Вьетнаме и получил два ордена.

Когда его пригласили к президенту Бушу на беседу, у Мюллера внезапно зазвонил мобильный телефон. Он знал, что Буш этого не выносит.

— Все, — обреченно сказал Мюллер, — мне конец.

Президент добродушно рассмеялся. Джорджу Бушу понравилась непосредственность кандидата. Мюллер вступил в должность 4 сентября, за неделю до теракта. Он успел только заказать новые компьютеры и съездить в академию ФБР, где он объявил, что нужно открыть курс подготовки аналитиков.

Ветераны ЦРУ с ностальгией вспоминают о временах холодной войны. Но разговоры о прежнем расцвете разведки — это миф. На самом деле число ценных агентов и в те времена можно было пересчитать по пальцам. Когда президентом был Рональд Рейган, который не жалел денег ни разведке, ни вооруженным силам, в Советском Союзе ЦРУ имело десяток агентов. И все они были в одночасье арестованы КГБ, когда сотрудник ЦРУ Олдрич Эймс стал работать на советскую разведку.

Оперативники ЦРУ хороши на приемах и коктейлях, но плохи, когда нужно работать на улицах чужого города. Один журналист презрительно писал о сотрудниках ЦРУ, которых он видел в Чили во время военного переворота в сентябре 1973 года: мне трудно представить себе, что генералу Аугусто Пиночету хоть чем-то помогли эти манерные пижоны, которые и испанским-то плохо владели.

Во времена «холодной войны» разведчики выискивали будущих агентов на светских вечеринках, держа в руках бокал шампанского. Террористы не ходят на приемы и коктейли. Если они появляются в посольстве, то за рулем грузовика, нагруженного взрывчаткой. Можно ли вообще представить себе сотрудника спецслужбы, действующего внутри террористической группы? Это почти наверняка означает участие в терактах, в убийстве невинных людей. Кто же из работающих в аппарате разведки захочет играть такую роль?

Остается одно — вербовать самих террористов.

Но директор ЦРУ при Клинтоне Джон Дейч требовал от своих подчиненных тщательно проверять прошлое агентов. Он запрещал вербовать тех, у кого руки в крови. К сожалению, только те, кто сам убивал и мучил людей, знают планы своих соратников. Указание Дейча было воспринято как сигнал к тому, что лучше сидеть в конторе, чем рисковать.

Джон Дейч, бывший профессор химии, до назначения в ЦРУ был заместителем министра обороны. Он обидел разведчиков, сказав, что они менее компетентны, чем профессиональные военные. Дейча сменили на Джона Тенета, который прежде руководил аппаратом сенатского комитета по разведке.

В сенате Тенет занимался контролем за тайными операциями ЦРУ. Он заставил ЦРУ свернуть две большие операции, после того как выяснил, что разведчики действовали наперекор политике страны и позволяли своим агентам тратить деньги из спецфонда на личные нужды.

Через неделю после теракта 11 сентября Буш приехал в штаб-квартиру ЦРУ. Он успокоил разведчиков:

— Я вам доверяю. И вы мне нужны. Я знаю, какую важную работу вы делаете.

В ЦРУ были довольны. Президент мог возложить на них всю ответственность. Но он не стал искать козла отпущения и предпочел приободрить разведчиков. Хотя ЦРУ ничего не смогло сделать, чтобы спасти страну от чудовищного теракта. Говорили, что все дело в неумении соединить обрывки информации, которыми спецслужбы будто бы обладали… Это не так. Не было даже обрывков информации.

Американская разведка сильна техникой. Разведывательные спутники и самолеты обшаривают поверхность земли и мирового океана. Специальные сенсоры по всему миру анализируют воздух, землю и воду, выискивая следы радиоактивных частиц. Мощные антенны перехватывают миллионы телефонных-и радиопереговоров, потоки электронной почты.

Техническая разведка не пропустит ни одного запуска ракеты. Но сейчас разведка имеет дело с противником, у которого нет ракет. Террористы передвигаются по одиночке, спрятав взрывчатку в подошву туфель.

— Мы восхищаемся тем, что можем из космоса увидеть номерные знаки любого автомбиля, а что толку от этого? Пока у нас не будет агентов среди наших врагов, ничего не получится, — сокрушался на сенатских слушаниях по терроризму заместитель министра обороны Пол Вулфовиц.

ЦРУ получает огромное количество снимков со спутников, но неопытные аналитики не в состоянии их освоить. Он призвал приглашать аналитиков со стороны, чтобы избавить агентство от интеллектуальной лени.

По мнению ЦРУ, американские спецслужбы опаздывают на пять лет в организации системы борьбы с международным терроризмом. Прежде всего не хватает личного состава и агентуры.

Оперативный директорат ЦРУ насчитывает четыре тысячи сотрудников, каждый четвертый занят борьбой с терроризмом. Но это всего лишь тысяча оперативников — столько же, сколько Федеральное бюро расследований держит в только Нью-Йорке.

В середине девяностых ЦРУ было в загоне. Десять лет назад учебные курсы ЦРУ в Вильямсбурге в штате Вирджиния, которые именуются «Фермой», заканчивали всего двадцать пять человек в год. А через учебные лагеря «Аль-Кайды» в Афганистане, организованные Бен-Ладеном, проходили по две тысячи моджахедов в год.

Что разрешил своим спецслужбам Буш?

ФБР наделили правом подслушивать разговоры подозреваемого террориста, каким бы телефоном он ни пользовался. Прежде агенты должны были получать санкцию на прослушивания каждого конкретного аппарата, а их, с учетом мобильных, могло быть множество. Пока агент получал разрешение, терророрист успевал сменить номер.

ФБР получило возможность преспокойно заниматься священнослужителями. Прежде агенты не рисковали заходить в мечеть. Не разрешалось знакомить с информацией, полученной разведкой, агентов, занимавшихся расследованием уголовных преступлений. Но террорист и уголовник часто если не одно и то же лицо, то как минимум они помогают друг другу.

Теперь курсы ЦРУ каждый год заканчивают двести начинающих разведчиков. Но подготовка оперативника с учетом изучения трудного иностранного языка занимает примерно семь лет.

ЦРУ вербует молодежь открыто — через рекламу в Интернете, газетах и журналах. Молодежи обещают уникальную международную карьеру. Требования — интерес к международным делам, знание иностранных языков, умение добывать информацию и быстрая реакция. Важнейшее качество — это коммуникабельность, способность разговорить собеседника.

Еще десять лет назад в ЦРУ работали только мужчины с белым цветом кожи. Теперь берут женщин, афроамериканцев и американцев азиатского происхождения. Для работы в России, бывших социалистических странах вербуют молодежь в Чикаго и Детройте, где много выходцев из Центральной Европы.

Для оперативной работы подбирают уже состоявшихся людей в возрасте двадцати восьми — тридцати лет, тридцать пять лет — это уже предельный возраст. Зарплата начинающего разведчика составляет сорок-пятьдесят тысяч долларов в год. В бизнесе платят больше.