В Вашингтоне не знали, что делать. Американским политикам меньше всего хотелось подвергать критике Горбачева, которому и так приходилось туго. Но и промолчать было невозможно. Пока Горбачев оправдывался по поводу Вильнюса и решал, как ему вести себя, началась война в Персидском заливе.
ОТВЕРГНУТЫЙ УЛЬТИМАТУМ
Саддаму Хусейну предъявили ультиматум: если до 15 января 1991 года он не выведет оккупационные войска из Кувейта, международная коалиция, выполняя решение Совета Безопасности ООН, добьется этого силой оружия.
Многие полагали, что Саддам пойдет на попятный. Он и не думал этого делать. Саддам был азартным игроком. Невероятно самоуверенный, он не слушал ничьих советов. Он боялся отступить и признать свою ошибку. Он не хотел, чтобы кто-то заподозрил его в слабости.
17 января, когда началась война в Персидском заливе, в семь утра Горбачев собрал в Ореховой комнате Кремля совещание. Его помощники приехали еще раньше и уже сочиняли заявление от имени президента.
Министр обороны маршал Язов доложил, что происходит в Персидском заливе. Язов сразу предположил, что американцы Багдад брать не будут. Это им не нужно.
Горбачев спросил Язова, когда министру обороны стало известно о начале боевых действий. Выяснилось, что через час после начала бомбардировок. Служба радиоперехвата главного разведуправления генштаба засекла переговоры пилотов бомбардировщиков с американским авианосцем.
Пока шла война, раз в неделю в кабинете Горбачева собирались Бессмертных, Примаков, Язов, маршал Ахромеев, еще несколько человек. Обсуждали ситуацию. Язов, опираясь на данные военной разведки и анализ генштабистов, показывал на карте ход боевых действий.
Тем временем генерал Норман Шварцкопф докладывал генералу Пауэллу итоги первого дня бомбардировок:
— Большинство целей поражено.
— Наши потери? — сразу спросил Пауэлл.
— Колин, ты не поверишь, — ответил Шварфкопф, — сбиты всего два самолета.
Американцы предполагали, что в первый день иракцы собьют больше семидесяти боевых машин. Но ПВО Ирака не могла противостоять крылатым ракетам и истребителям-невидимкам F-117А «Стелс».
18 января Горбачев разговаривал с президентом Бушем. Изложил ему свой план:
— Мощь иракской армии уже подорвана, зачем продолжать кровопролитие? Надо сделать перерыв и предложить Хусейну вывести войска из Кувейта.
Буш ответил, что Саддам на это не пойдет.
На следующий день, 19 января, Горбачев приказал отправить шифровку советскому послу в Багдаде Виктору Викторовичу Посувалюку с поручением передать Саддаму: если иракское руководство конфиденциально сообщит Москве о готовности вывести войска, Горбачев договорится с Бушем о прекращении боевых действий.
Советский президент получил ответ только через два дня. Буш оказался прав. Саддам Хусейн высокомерно отверг предложение и велел сообщить Горбачеву, что с такими предложениями надо обращаться не к нему, а к американскому президенту.
ОМОНОВЦЫ В БОЛЬШОЙ ИГРЕ
20 января 1991 года вильнюсская история повторилась в столице Латвии.
В Латвии первым секретарем ЦК был Альфред Рубикс, противник независимости республики. Латвийский ЦК взял на вооружение стратегию напряженности: вызвать в республике кризис, спровоцировать кровопролитие, дать повод для применения военной силы и отстранения от власти Верховного Совета и правительства Латвии.
Еще 6 декабря 1990 года члены президиума Вселатвийского комитета общественного спасения во главе с Рубиксом подписали обращение к президенту Горбачеву с просьбой ввести президентское правление.
Это был такой же комитет, как и тот, что попытался свергнуть законную власть в Литве, — мифическая надстройка, призванная замаскировать тайную операцию, проводившуюся КГБ, армией и руководством республиканской компартии.
На пленуме ЦК было решено, что комитет должен взять власть в Латвии. Но это решение не было осуществлено, потому что Горбачев не санкционировал применение силы. А без его разрешения ничего не получилось. В распоряжении ЦК оставался только рижский ОМОН.
Год с небольшим — от провозглашения независимости Латвии до ее признания Москвой — отряд милиции республиканского назначения был в каком-то смысле хозяином Риги. Его использовали для психологического террора против новой власти. Именно омоновцы стали для латышей олицетворением политики Москвы.
20 января 1991 года омоновцы захватили здание республиканского министерства внутренних дел. В перестрелке погибли несколько человек…
В Вашингтоне опять пришли в ужас: что делать с Горбачевым? Как его осудить за события в Латвии, если он так нужен для совместных действий против Ирака? Лидеры сената возмущенно говорили:
— Если это цена, которую пришлось заплатить за сотрудничество русских в Персидском заливе, то это слишком дорогая цена.
Сенаторы требовали приостановить оказание помощи Советскому Союзу. Но президент Буш держался твердо:
— Я хочу сохранить отношения с Горбачевым.
ОХОТА ЗА СКАДами
Во время войны в Персидском заливе авиация союзников совершила в общей сложности сорок тысяч боевых вылетов. Несколько раз самолеты поднимались в воздух в надежде уничтожить самого Саддама.
Но ничего не получилось. Он был безумно осторожен. Он не пользовался ни телефоном, ни радио, чтобы американцы не запеленговали его местопребывание.
Никто не знал, где он проведет следующую ночь. Каждый вечер его охрана готовила сразу шесть домов, и только в последнюю минуту он сам выбирал место для ночевки. Иногда, когда его охватывал приступ страха, он предпочитал поспать в хорошо охраняемом и комфортабельном автобусе где-нибудь на обочине пустынной дороги.
Американцы охотились за пусковыми установками ракет СКАД и уничтожали объекты, на которых иракцы разрабатывали химическое и биологическое оружие.
Ракеты СКАД — это советские тактические комплексы Р-17 с ракетой 8К14. Они были разработаны конструкторским бюро Виктора Петровича Макеева еще в 1962 году. Дальность полета — до трехсот километров. Ракеты могли нести ядерную боеголовку весом до полутора тонн. Производились СКАДы на Воткинском машиностроительном заводе.
Ираку ракеты продавались с фугасной боеголовкой. Иракцы модернизировали жидкостный двигатель и увеличили дальность полета, потеряв в точности попадания.
Президент Путин, беседуя с американскими журналистами, невысоко оценил возможности СКАД:
— Это, собственно говоря, модернизированные немецкие ракеты «Фау», это те самые ракеты, которыми Германия в период Второй мировой войны забрасывала Лондон.
Немецкая ракета А-4 вошла в историю под названиеь «Фау-2», это сокращение от немецкого слова Vergeltungswaffe — оружие возмездия.
Создателю «Фау» — Вернеру фон Брауну — было всего двадцать восемь лет. В девятнадцать он написал работу «Теория дальних ракет». В двадцать четыре года предложил германскому военному министерству создать боевую ракету.
«Фау-2» впервые обрушились на британскую столицу 8 сентября 1944 года. Они летели со скоростью, превышающей скорость звука, поэтому сначала ракета взрывалась, а затем только до людей доносился гул ее полета. Ракеты были неуязвимы для зенитного огня и истребительной авиации.
Каждый день в сторону Англии отправляли несколько ракет, каждая несла боевой заряд мощностью в одну тонну.
Ракеты обрушились на Англию в тот момент, когда англичане решили, что война уже кончается.
