Но поскольку Мадлен внимательно слушала все теории Себастьяна и старательно запоминала его уроки, в ее решении присутствовал и эгоизм. С новым покровителем можно подождать, а тем временем приютить своих родных.
– Этот дом будет моим до тех пор, пока я не решу переселиться. Если вас устраивает, я была бы рада, если бы вы переселились ко мне.
Жюстина захлопала в ладоши.
– С удовольствием! Верно, Анриетта?
– Чрезвычайно великодушно с твоей стороны, детка, – любезно отозвалась Анриетта, понимая всю сложность положения. – Но что подумает лорд д’Арси?
– Если мое решение ему не понравится, он сообщит об этом, вернувшись в Лондон, – возразила Мадлен. – А до тех пор я смогу ссылаться на его обещание предоставить мне полную свободу. Он попросил вас навестить меня, и, поскольку у меня нет компаньонки, общество двух дам ни у кого не вызовет подозрений.
– Пожалуй, нас не назовешь подходящими компаньонками для юной леди, – негромко заметила Жюстина.
– Кто-нибудь из вас знаком с леди Элизабет Дайтон?
Анриетта вскинула брови.
– Я знаю ее.
– Лорд д’Арси считает, что я могла бы сделать ее наперсницей, – многозначительно сообщила Мадлен.
Анриетта язвительно рассмеялась:
– Эту английскую сучку? Да в ее постели перебывали почти все знатные мужья и холостяки Лондона!
В том числе и Себастьян, мысленно добавила Мадлен.
– Если маркиз считает, что дружба с этой женщиной не повредит моей репутации, тогда он не будет иметь ничего против вашего общества. – Она помедлила и впервые за день покраснела. – Кстати, вы, случайно, не знаете, как пользоваться
– Мадлен! – Жюстина зажала рот ладонью и залилась краской.
Анриетта улыбнулась:
– Себастьян бывает весьма рассудительным молодым человеком. Временами.
– Кстати, где он сам? – спросила Жюстина, по простоте душевной пропустившая мимо ушей намеки Мадлен на то, как она несчастна.
Мадлен вскинула голову.
– Он… в отъезде.
– Но ведь вы…
Суровым взглядом Анриетта заставила сестру замолчать.
– Мы будем рады перебраться к тебе немедленно.
Мадлен благодарно улыбнулась:
–
– Разумеется! Мы устроимся сами. – Анриетта встала. – Идем, Жюстина. Придется уладить немало дел, чтобы как можно быстрее покончить с переездом. До свидания, детка. До завтра.
Мадлен улыбнулась:
– До завтра! А как быть с де Вальми?
– Предоставь его мне, – заявила Анриетта.
– Как по-твоему, что происходит? – спросила Жюстина, усаживаясь в экипаж. – Себастьян неизвестно где, а Мадлен выглядит совсем потерянной.
Анриетта пожала плечами:
– Милые бранятся – только тешатся, разве ты забыла?
– Ну что ты! – Глаза Жюстины засияли. – Особенно хорошо я помню примирения. Однажды один прусский офицер, гусар, служивший у фон Шилля…
Не слушая воспоминаний сестры, Анриетта принялась обдумывать более насущный вопрос: положение племянницы. Девочка не могла так быстро надоесть Себастьяну. Лицо Мадлен сияло восторгом первой любви. Но был и более красноречивый знак – темные круги под прелестными глазами, следы недавних слез. Очевидно, она пережила внезапное и бурное расставание. Конечно, в юности всякое случается, чувства непредсказуемо переменчивы. Но ни один мужчина, даже такой щедрый и великодушный, как лорд Себастьян д’Арси, не стал бы дарить бывшей любовнице великолепный особняк просто так, в память о коротком романе! Судя по всему, в объятия Мадлен Себастьяна толкнуло не мимолетное увлечение, а иное, более серьезное чувство.
Эта мысль порадовала Анриетту. Себастьян называл себя бессердечным, однако отличался привычкой брать на себя роль благородного рыцаря, спасителя дамы, какого бы низкого звания она ни была.
Анриетта понимала, почему Себастьян стремится защитить женщин, особенно тех, кто совсем беспомощен. Следовательно, пока он считает Мадлен одинокой в этом мире, хрупкой девочкой,
