Беделина и том, что входящие в нее города сделали для восстановления страны после войн.

— Нам надо взвесить то, что может произойти, если мы объявим о своей лояльности. Армии, состоящей из двух человек — Фиамболоса и Кирьякоса, — может оказаться недостаточно для того, чтобы противостоять разъяренным баронам.

— Не думаю, что бароны станут вас беспокоить до того, как избавятся от королевы.

— В таком случае мы должны оценить ваши шансы.

— Лучшего предложения не будет. Да и более благоприятной возможности вам не представится, — заметил Рагнарсон.

После того как депутация отбыла. Браги сказал Черному Клыку:

— С утра начинай сборы. Пусть создастся впечатление, что мы собираемся ускользнуть следующей ночью. Я не хочу ждать, пока они будут разыгрывать свои карты.

Следующей ночью снова появился Чам Мундуиллер. Он был ужасно расстроен и хотел знать, почему Рагнарсон уходит.

— Так как вы решили? — спросил Браги.

— За. Некоторые, правда, очень неохотно. Самые трусоватые полагают, что удача вам все же изменит. Лично я этим решением удовлетворен. Именно за это я и выступал.

— Значит, этой ночью?

— С нашей стороны все готово.

— В таком случае мы тоже готовы.

— Еще кое-что. Нам хотелось, чтобы вы поставили свою подпись под некоторыми положениями. Мы тоже подписались. Надо было заставить их сделать это, чтобы трусы в последний момент не отступили.

Изучив пергамент, Рагнарсон рассмеялся.

— В таком случае происходит обмен грамотами. Вот мои личные гарантии. — С этими словами он передал купцу подготовленный заранее документ. — Кроме того, я даю вам свое слово, которое стоит больше любой подписи. Если, конечно, ваша преданность королеве не будет вызывать сомнений.

— В качестве акта доброй воли хочу поделиться с вами информацией, которой за пределами Советов нордменов располагаю лишь я.

Рагнарсон вопросительно поднял брови.

— Каптал Савернейка совершает объезд баронов. Он тайно покинул Седлмейр как раз перед вашим приходом.

— Что из этого?

— Он утверждает, что настоящий ребенок старого короля находится под его опекой. Вы, надеюсь, слышали рассказы о подмене? Теперь Каптал вербует сторонников «настоящего» наследника.

— Каптал? Старец? — спросил Браги и описал колдуна, увиденного им и Насмешником в Рудерине.

— Следовательно, вы с ним встречались?

— Так. Походя. Вы, дружище, рассказали мне больше, чем сами представляете. Я возвращаю вам долг. Но прошу, пусть это останется между нами. За Капталом стоит огромная держава. Это Шинсан.

Кровь отлила от лица Мундуиллера, и он спросил:

— Какой им интерес в Кавелине?

— Только как путь на запад. Незаметно обретенный плацдарм, с которого Шинсан, выждав срок, начнет завоевание мирового господства. Все это, конечно, пока лишь мои домыслы под влиянием момента. Кому ведомы пути Шинсана?

— Справедливо. Выступаем через два часа. Я проведу вас к боковым воротам, находящимся под нашим контролем.

Браги захватил Седлмейр, взял в плен нордменов и разоружил их войско, не нарушив сна жителей города. Барон Картье поверил в то, что Рагнарсон решил этой ночью снять свой лагерь.

Оккупировав Седлмейр, Браги сделал то же самое с Дельхагеном и лишь после этого действительно снял лагерь.

Теперь его армия насчитывала две с половиной тысячи человек, более половины которых были кавелинцы. Но среди них не было людей, которых он отправил с Рескирдом к броду у Армстида. Если придется драться, ему будет очень недоставать этих двухсот луков. Как ему стало известно, Драконоборец настолько успешно удерживал брод, что Водичка чуть было не решил повернуть назад. Однако с тыла на него неожиданно напала баронесса Брейтбарт. Рескирду едва удалось выскочить. Поспешно отступя к Востоку, он наткнулся на волстокинцев, форсировавших реку выше по течению. Побросав все, кроме оружия, лучники переплыли Эбелер и теперь скрывались в лесах Боденстида, Водичка выразил свою признательность баронессе тем, что захватил ее в плен и разграбил Дамхорст. Этот благородный воин, отбросив всякое притворство, двигался в направлении Форгреберга, грабя на ходу все и вся.

Положившие глаз на столицу бароны теперь видели в Водичке главную опасность.

В самом Волстокине тоже начались волнения. Какие-то конные банды начали совершать партизанские рейды по стране. Браги подозревал, что это действует Гарун.

Прекрасно. Ничто не мешало ему осуществить задуманное. Он, совершив бросок на Восток и пройдя всего в двадцати милях от Форгреберга, вышел на караванный путь к востоку от города. Отсюда, сея панику среди нордменов. Браги добрался до устья прохода Савернейк со стороны Кавелина, в том месте, где хребет Капенрунг соединяется с горами М'Ханд. Он считал, что самой серьезной угрозой для королевы является Каптал.

Его прямой, как полет стрелы, бросок не замедлялся до тех пор, пока войско не вступило в Савернейк и не поднялось в горы выше уровня лесов. Здесь Браги остановился. Он вызвал к себе Черного Клыка, Альтенкирка, замещающего Драконоборца Ярла Аринга и сэра Андвбура Кимберлина из Караджи — командира нового батальона из вессонов. Вся пятерка внимательно изучила расположенный выше перевал. Их подчиненные тем временем отдыхали.

— Не нравится мне все это, — сказал Рагнарсон. — Слишком тихо.

Перевал был молчалив. Создавалось впечатление, что вокруг все вымерло.

— Будто время остановилось, — заметил Черный Клык. — Хоть орлы-то здесь могли быть? Или иная живность?

Альтенкирк сказал что-то одному Марена Димура, и тот тщательно осмотрел лежащий перед ними путь.

Голубые ледяные глаза Рагнарсона были обращены в небо. Он выслал вперед разведчиков, и те в случае возникновения опасности должны были послать дымовые сигналы.

— Мне приходилось бывать здесь раньше, — произнес сэр Андвбур. — Говорят, что такая тишина здесь бывает лишь перед тем, когда Каптал ожидает схватки.

Марена Димура что-то сказал, и Альтенкирк перевел:

— Разведчики все еще движутся впереди нас.

— Хм-м, Каптал знает, что мы на подходе. В Тролледингии защитники перевалов скатывают каменные глыбы на головы наступающих. Альтенкирк, направь по роте на каждую сторону обрыва, пусть заранее сбросят каждый камень, превосходящий по размерам мышь. Это займет немало времени, но осторожность сейчас важнее быстроты.

— Отсюда всего лишь четыре или пять миль до Майсака, — сказал сэр Андвбур. — Путь лежит вокруг того утеса, что похож на человеческое лицо. Майсак примыкает к обрыву в том месте, где проход сужается. Имперские военные строители приспособили под казармы естественные пещеры, сведя каменотесные работы к минимуму.

Браги однажды, через несколько лет после окончания войн, проходил через Савернейк в Некремнос, но путь ему запомнился слабо. И это понятно — ведь он торопился на встречу с женщиной.

Марена Димура поползли по неровным склонам. Оставшиеся внизу, взявшись за оружие, внимательно следили за их продвижением. Однообразный ритм марша, продолжавшегося день заднем и неделя за неделей, нанес урон моральному духу войска. Приказ проявить бдительность был призван этот дух поднять.

— А что это? — спросил Рагнарсон, показывая на черную струйку, вьющуюся над утесом, о котором говорил сэр Андвбур. — Не дым ли?