Наконец вышли на улицу. У входа в театр по тротуару прогуливались зрители, дожидавшиеся начала следующего просмотра — фильма под названием «Правда убивает». Он начинался в полночь. Элизабет уловила обрывки разговора на эту тему.

— …язык в этой ленте потрясающий.

— …оператор — просто кудесник. Что он вытворяет своей камерой, уму непостижимо! Кадры у него все один к одному.

— …сценарий у меня отличный, но пока что нет спонсоров.

— …полностью неверно истолковал, символику уличной сцены…

Толпа под яркими огнями, освещавшими вход в театр, быстро редела. Но Элизабет заметила еще один островок яркого света, а вокруг него — маленькую группу людей. Люди деловито сновали взад и вперед, явно объединенные какой-то деятельностью.

— Вон там ставят фильм, — сказала Элизабет. — Должно быть, тоже участвуют в конкурсе.

— Хорошо бы они не загородили выезд, — заметил Джек, даже не посмотрев в ту сторону, куда показывала Элизабет. — Я не собираюсь опаздывать на встречу с Леджером только потому, что какие-то кретины решили снимать на стоянке кино.

Элизабет взглянула на разыгрываемую сцену более внимательно.

— Выезд свободен. Они расположились рядом. Похоже, снимают какой-то детектив. Смотри, на земле тело.

— В каждом фильме, который мы здесь смотрели, есть труп. — Джек сунул руку в карман, ища ключи. — Похоже, убийство — основа жанра.

— Естественно. Ты что, за целую неделю так этого и не понял? «Черный» жанр отображает темные стороны городской жизни и моральную деградацию. Для американских режиссеров сороковых годов эти темы были настолько естественны, что они даже не догадывались, что создают новый жанр. А французы придумали этому жанру название.

— Не надо. — Джек открыл дверцу и помог Элизабет забраться в машину, — У меня нет настроения выслушивать еще одну лекцию о кино.

— Оно и видно.

Джек обошел вокруг машины и сел за руль. Плавно тронув машину с места, поехал к выходу со стоянки.

Элизабет опустила стекло. Ей было интересно посмотреть, как снимают фильм. В самом дальнем конце стоянки на земле лежало тело. Рядом стояли двое актеров в черных масках. Один держал в руках длинную металлическую трубу. Другой — пистолет, на вид совсем как настоящий. Вокруг бродил оператор с кинокамерой.

— Всем приготовиться! — крикнул полный мужчина в кепке. — Пройдем эту сцену еще раз. Но только пусть драка продолжается чуть дольше, прежде чем Келвин нажмет на спуск. Ведь парень, которого бьют, надул своего партнера и спал с его женой. Понимаете? Надо ему как следует отомстить.

Джек выехал на улицу. Элизабет откинулась на спинку сиденья и закрыла окно,

— Холодновато для съемок, — заметила она.

— Насколько я могу судить, этим киношникам никакой холод нипочем.

Элизабет призадумалась.

— Есть что-то трогательное в том, как эти артисты относятся к своему искусству, — наконец проговорила она.

— Ты называешь это искусством?

Элизабет улыбнулась.

— Поскольку ты собираешься стать продюсером фильма «Восход темной луны», тебе следует лояльнее подходить к данному вопросу.

— За последнюю неделю я достаточно узнал о кинопроизводстве, чтобы считать это занятие бизнесом, а не искусством.

— Ха! Посмотрим, что ты запоешь, когда увидишь свою фамилию в титрах.

— Сомневаюсь, что мое мнение изменится. А скажи-ка, Элизабет, ты пойдешь со мной на премьеру моего фильма?

Это предложение почему-то застало Элизабет врасплох. Наверное, потому, что речь шла об их совместном будущем. Ей и в голову не приходило, что Джек об этом думает. И она решила уйти от ответа.

— Видишь ли, — сказала она, откашлявшись, — для того, чтобы поставить фильм, даже такой, требуется довольно много времени. Скорее премьера леджеровского шедевра состоится только на следующем фестивале. А до него еще целый год.

— Верно. — Джек притормозил, поворачивая на стоянку отеля «Миррор-Спрингс». — Ну так как, пойдешь?

Он говорит совершенно серьезно, поняла Элизабет. Словно рассчитывает, что год спустя они все еще будут поддерживать отношения. Она заметила, что Джек прерывисто дышит. Сама она так дышала, когда была напряжена или взволнована. Или испугана. Или возбуждена.

— Поживем — увидим, — тихонько проговорила она. Джек припарковался, выключил двигатель и резким движением выдернул ключи из замка зажигания.

— Люблю, когда ты такая решительная.

— Ну ладно, договорились. — Элизабет раздраженно нажала на ручку дверцы. — Если ты и в самом деле снимешь фильм, я пойду с тобой на его премьеру.

— Будешь вести себя со мной как паинька, так и быть, дам тебе роль без слов, — поддразнил Джек.

— В постельной сцене?

— Естественно! — Его глаза озорно блеснули.

— Ну ладно, пошли искать Леджера. — Элизабет быстро открыла дверцу и вышла.

Джек последовал ее примеру, и они зашагали рядышком к, ярко освещенной гостинице. Молодой человек в красной рубашке и черном галстуке-бабочке открыл дверь.

В вестибюле, кроме администратора, никого не было. Джек не стал задерживаться у конторки и звонить Леджеру в номер, а направился прямиком к лифтам. Элизабет пришлось ускорить шаг, чтобы от него не отстать.

Пока они поднимались на третий этаж и выходили из лифта, Джек молчал. Элизабет явственно ощущала его волнение. Сама она чувствовала смутную тревогу. Интересно почему? Ведь нужно радоваться тому, что они с Джеком наконец-то напали на след. А вместо радости душу терзает какое-то недоброе предчувствие.

— Как ты думаешь, он нашел Пейджа? — спросила она, когда они шли по коридору.

— На его месте я бы не стал беспокоить меня по пустякам. Леджер и цента от меня не получит, если расскажет жалкую байку о том, что видел Пейджа где-то в городе.

Они остановились перед дверью с номером 305. Из-за нее доносился приглушенный звук телевизора. Джек поднял руку, собираясь постучать.

Опустив глаза, Элизабет заметила, что из замка торчит ключ.

— Подожди, — сказала она.

Проследив за ее взглядом, Джек нахмурился.

— Какого черта Леджер оставил его в двери?

— Иногда это случается. — Элизабет с трудом сглотнула. — Если человек о чем-то задумался, он может забыть вытащить ключ из замка.

— Гм, — буркнул Джек и стукнул три раза, очень тихо, но вместе с тем решительно. Ответа не последовало. Элизабет почувствовала, как у нее сжалось сердце.

— Мне это не нравится, — заметила она.

— Ну да? — Джек повернул ключ в замке. — Я как раз подумал то же самое.

Он распахнул дверь. Единственным источником света в комнате был мерцающий экран телевизора. Элизабет вновь почувствовала волнение, хотя и не понимала почему. Нужно взять себя в руки, подумала она. Она попыталась выбросить из головы фрагменты фильмов, где герой и героиня приходят на полночную