кричала о. боли, но это никого, очевидно, не волновало.

— Джейми!

В толпе она не видела и не слышала брата.

А затем из ниоткуда вдруг появился огромный черный жеребец, и толпа разбежалась, когда лошадь, став на дыбы, сверкнула подковами, разгоняя людей.

С бьющимся сердцем взглянув вверх, Калли увидела лорда Сина. И когда он, с умением искусного воина успокоив лошадь, протянул Калли руку, она без колебаний приняла ее, а он поднял девушку и усадил впереди себя.

Оглядевшись, Калли увидела, что Джейми спас рыцарь с темно-русыми волосами на светло- серой лошади, и, с облегчением вздохнув, перекрестилась и быстро прошептала «спасибо» Господу и всем святым.

Но ее облегчение длилось недолго, она внезапно осознала, что за мужчина ее держит. Он излучал энергию, которая вызывала в ней странный жар. Хотя лорд Син, возможно, и был англичанином, в нем было что-то такое, что Калли находила чрезвычайно привлекательным, что-то, что вызывало в ее теле горячий сладостный трепет, который ошеломил ее.

В свои двадцать пять лет Калли вовсе не была наивной девушкой, которой ничего не было известно об отношениях между мужчинами и женщинами. Хотя мужчина никогда не прикасался к ней, ее замужние подруги позаботились просветить ее в отношении супружеских обязанностей. Но то, что они описывали ей, она всегда находила не совсем пристойным. Во всяком случае, до того момента, пока не увидела обнаженную грудь лорда Сина. В тот момент ее мысли совершили резкий поворот.

Калли не понимала почему, но мысль об интимных отношениях с ним не казалась ей неприятной или распутной. На самом деле ее очень занимал вопрос о том, каковы будут на вкус его губы и какие ощущения вызовут у нее его большие смуглые руки, касающиеся ее тела, пока она пальцами будет перебирать его волосы.

— Похоже, миледи, вы, вырвавшись из когтей Сциллы, угодили в лапы Харибды.

— Мой дядя говорит, что я обладаю особым талантом к этому. — Его низкий голос изменил ход ее мыслей, и она сосредоточилась на том, что с ней происходило сейчас.

Лорд Син улыбнулся, и Калли охватила странная слабость — от его улыбки у нее просто остановилось дыхание.

Повернув лошадь, Син направился обратно в замок.

— Вряд ли я смогла бы подкупить вас, чтобы вы нас отпустили, — сказала Калли.

— Вы и сами это понимаете.

— Все, что я хочу, — это попасть домой. — У Калли сжалось горло, и она проглотила слезы, услышав в его голосе суровую непреклонность. — Неужели вы этого не можете понять?

Глаза Сина затуманились, будто ее слова пробудили какие-то печальные воспоминания.

— Да, миледи, — бесстрастно ответил он, — я хорошо понимаю ваши чувства.

— Тогда почему вы не можете позволить мне убежать?

— Потому, что вы нужны Генриху здесь, чтобы он был уверен, что ваш народ оставит его в покое.

— Вы хотите сказать, оставит ваш народ в покое.

— У меня нет народа, — мрачно ответил он с потускневшим взглядом.

Калли мельком взглянула на его грудь, где английские рыцари носили гербы или отличительные знаки дворянства. У него на груди не было ничего, и внезапно она поняла почему.

— Если вы не принесли клятву верности Англии, тогда позвольте… — помолчав, заговорила она.

— Я принес клятву верности Генриху, и Генрих хочет, чтобы вы остались здесь.

— Чудесно, — бросила она, сжавшись от возмущения. — Но я не оставлю своих попыток.

— А я не перестану ловить вас.

Сложив руки на груди, Калли изо всех сил старалась не коснуться его. Но это было невыполнимой задачей, особенно когда его руки, словно стальные обручи, сомкнулись вокруг ее талии, удерживая ее в седле.

Они ехали по внутреннему двору замка, и Калли чувствовала исходивший от Сина теплый, пьянящий аромат ягод бузины и сандалового дерева, а лопатками ощущала мощные удары его сердца.

Этот загадочный мужчина был невероятно красив, и она понимала, что он вовсе не дьявол, каким старался себя представить, хотя он сам неоднократно называл себя так, а придворные постоянно уверяли ее в этом. Если бы он был злобным чудовищем, он не был бы способен на такую доброту и его не волновало бы то, что могло случиться с Калли и ее братом.

Когда они подъехали к конюшне, Калли увидела, что их ожидают английский король с двумя стоящими позади него телохранителями и еще небольшая группа знатных мужчин и женщин, которые с любопытством смотрели на прибывших и на короля, несомненно ожидая пищи для сплетен.

— Что случилось? — потребовал ответа король Генрих, когда всадники остановились перед ним, и его лицо было отнюдь не приветливым. — Нам доложили, что она убежала, и мы готовились послать на розыски.

Лорд Син помог Калли спуститься, а потом, перекинув через спину лошади длинную ногу, спрыгнул сам.

— Ничего, — ответил он и добавил после небольшой паузы: — сир. Просто леди почувствовала необходимость подышать свежим воздухом. Я все время не спускаю с нее глаз.

Пока Саймон и Джейми спускались с лошади, Генрих, прищурившись, подозрительно смотрел на Калли, Саймон мягко держал за плечо ее брата, и Джейми сохранял молчание, оробев в присутствии английского короля, про которого их дядя говорил, что это Люцифер, принявший человеческий облик. Неудивительно, что парнишка не смел пошевелиться.

— Что ж, — король выразительно посмотрел на лорда Сина, и Калли отметила, что его взгляд несколько смягчился, — нам очень приятно видеть вас двоих вместе. Мы надеемся, вы хорошо подойдете друг другу.

— Прошу прощения, ваше величество? — Калли охватило неприятное чувство, и она нахмурилась.

Не удостоив ее вниманием, Генрих шагнул к Сину и сказал тихо так, чтобы его услышали только они:

— Мы нашли такого священника, Син, и завтра увидим вас обоих обвенчанными.

— Простите, — с замиранием сердца повторила Калли, — что вы сказали?

Син не обратил на нее внимания, а взгляд короля стал холодным и скрытным.

— Мы были невнимательны? — спросил Генрих притворно невинным тоном. Он понимал, что девушка не имеет представления, о чем он говорит, и ее сердит, что он играет ею, как игрушкой. — Каледония Макнили, познакомьтесь со своим будущим мужем — Сином.

— Как ее зовут? — спросил Син, и Калли увидела, как в его черных глазах вспыхнула и разгорелась ярость при упоминании ее имени.

— Каледония[2], — повторил Генрих.

Син выругался. Но Калли не могла понять, почему ее имя могло так взбесить его, хотя, честно говоря, ей было все равно. Она не собиралась выходить замуж за англичанина.

— Я не выйду за него замуж.

— Если вы хотите вернуться домой, то выйдете. — Недовольный ее тоном, Генрих нахмурился.

— Мои люди убьют его.

— Они, возможно, попытаются, — засмеялся Генрих, — но мы заверяем вас, что им это не удастся.

— Вы об этом знали? — обратилась она к Сину.

— Я еще должен дать согласие.

— Ты дал слово, — усмехнулся Генрих, — что, если мы найдем священника для церемонии, ты выполнишь условия нашего соглашения.

Скрестив руки на груди, Син внимательно, с подозрением смотрел на Генриха. Если бы ее будущее не зависело от итогов этого противостояния, Калли, возможно, нашла бы их поведение забавным. Женщине нечасто доводится видеть схватку двух таких могучих людей.

— Прежде всего, — медленно произнес Син, — я хочу познакомиться с этим вашим священником и убедиться, что он не какой-то крестьянин, переодевшийся в монашеские одежды.

— По-твоему, мы на такое способны? — Королю удалось выглядеть одновременно оскорбленным и ироничным.

— Нисколько не сомневаюсь.

— Син, мой мальчик, — рассмеялся король, — ты слишком хорошо нас знаешь, но на этот раз здесь нет никакого обмана. Такова воля нашего Спасителя, чтобы мы нашли тебе супругу.

— Такова воля Люцифера, чтобы вы мучили меня до того дня, когда он сможет забрать меня к себе.

— Возможно.

Калли по очереди смотрела на обоих мужчин. Она не представляла себе, каким образом между двумя англичанами могло быть заключено соглашение без ее согласия. Особенно если такое соглашение может нанести существенный вред ее клану.

— Какую бы сделку вы оба ни заключили между собой, меня она не касается. Я не выйду замуж за англичанина.

— Что ж, очень хорошо, — задумчиво протянул Генрих, поглаживая бороду. — Тогда мы введем армию на ваши земли и, чтобы гарантировать мир, уничтожим всех мужчин и детей мужского пола. А начнем завтра же утром с казни вашего юного брата.

Джейми, задохнувшись от страха, попятился и наткнулся на Саймона. Придя в ужас, Саймон подхватил мальчика и, прижав к себе, похлопал Джейми по спине, чтобы успокоить.

— Вы не осмелитесь на такое. — Хладнокровная угроза Генриха вселила в Калли ужас, и у нее чуть не остановилось сердце.

Ее вызывающие слова выходили за границы дозволенного, и все это понимали. Генрих бросил на нее взгляд, от которого Калли содрогнулась, но она все равно не собиралась отступать, особенно в таком серьезном деле, когда угроза касалась Джейми. И если Генрих попытается исполнить свое обещание, она сама лично проследит за тем, чтобы он заплатил своей жизнью за это преступление.

— Мы бы рекомендовали вам следить за своим языком, — произнес Генрих низким злым голосом. — Возможно, по происхождению вы и относитесь к шотландской королевской линии,