домой. Ника с Владиславом ездили в город раз в несколько дней, чтобы пройтись по магазинам или по рынку. Каждый день приезжал Даниил Александрович. Вернулись из отпуска Ольга и Антон. Ольга тоже осталась с ними на даче, Антон приезжал, как только ему удавалось выкроить хоть немного времени. О том, что может случиться с Владиславом, Ольге никто ничего не сказал. В общем, все было как и раньше, если не считать того, что телохранителей теперь постоянно было двое. На этом настоял Даниил Александрович, мотивируя это тем, что оставить столько человек с одним телохранителем будет просто неразумно. Владислав на его доводы только криво усмехнулся и сказал:

– Мальчиком меня считаешь? – но, увидев болезненную тень на лице дяди, добавил более примирительно: – А впрочем, если ты считаешь, что так нужно, то пусть будут. Мне они не мешают. Сажай их здесь хоть десяток.

Внешне на даче царила обстановка праздного безделья. По утрам Владислав, Алик и кто-нибудь из телохранителей убегали на пробежку по берегу реки, после завтрака вся компания перебиралась на пляж, купались и валялись на солнце до обеда. В середине дня занимались кому чем вздумается. Женщины обычно сидели в комнате и строили обширные планы по поводу рождения детей, а мужская часть устраивалась на открытой веранде. Алик и Катя иногда уходили в лес или снова шли на берег. К вечеру появлялись гости…

Все было отлично, если не считать тревожных взглядов телохранителей, Алика и Даниила Александровича, направленных на Владислава, когда он их не замечал, и того, что, приехав, Илья и Эрик прежде всего узнавали, как себя чувствовал Владислав на протяжении дня.

Как-то, когда с утра пошел дождь и все вынуждены были остаться дома, Владислав предложил Алику:

– Ты не хочешь поехать куда-нибудь отдохнуть с Катериной? Сидите здесь как привязанные. Хоть бы в Крым съездили.

– Не хочу, – покачал головой Алик. – Мне и здесь хорошо.

– Ты можешь ехать и ничего не бояться, – Владислав смотрел на дождевые капли на стекле.

– Па, я же сказал, я хочу остаться здесь. Мне хорошо и здесь.

– Алинька, – Владислав повернулся к сыну, приподнял его голову за подбородок и пристально посмотрел в глаза, – ты не научился еще врать настолько хорошо, чтобы скрыть от меня все свои эмоции. Мне просто жаль смотреть на то, как ты мучаешься.

– Я не мучаюсь, – Алик покраснел.

– Алик, не заставляй меня говорить, что мне показалось, – Владислав прищурился. – Ты же знаешь, что пытаться меня обмануть – дело неблагодарное и практически невозможное. Я еще не ослеп.

– Я хочу остаться здесь, – настойчиво повторил Алик.

– Хорошо, пусть так, – Владислав убрал руку и тяжело вздохнул. Он отвернулся и прижался лбом к холодному стеклу. – Лучше бы тогда все сразу…

– Па… – у Алика дрогнул голос.

Владислав повернулся. Алик стоял перед ним бледный, с расширившимися от ужаса глазами. Перед ним был тот маленький мальчик, который плакал у гроба. Сейчас он не плакал, он смотрел сухими глазами, полными ужаса. У Владислава больно сжалось сердце. Он обнял Алика и прижал к себе, как когда-то в детстве.

– Прости меня, сынок, – прошептал он. – Я не такой хороший отец, которым должен был бы стать…

– Ты – лучший. Ты всегда будешь лучшим, – ответил Алик.

Если не считать Ольгу, которая не знала истинного положения дел, из общей массы своим спокойствием выделялась Ника. Алик и Гена пришли к выводу, что она просто очень хорошо вошла в роль, Даниил Александрович и Неля Викторовна – что она в силу возраста не осознает еще всей опасности.

– Знаешь, – сказал ей как-то Алик, когда Владислав с Эриком занимались делами, – я не ожидал от тебя такой выдержки.

– Ты о чем? – Ника отложила в сторону вязанье.

– Об отце. У тебя такой вид, что ничего не произошло. Ты классно держишься.

– Алик, а ведь он не умрет, – Ника спокойно смотрела на Алика. Тот только опустил голову. – Я точно знаю… Он не сможет оставить нас одних.

– Откуда ты это знаешь? – Алик вскинул голову и напряженно посмотрел на Нику.

– Я знаю, – совершенно спокойно ответила Ника и снова начала вязать.

Ника действительно была совершенно спокойна. Говорят, что с бедой нужно переспать ночь. В тот вечер, когда она вернулась от Даниила Александровича, ей казалось, что улыбаться в лучшем случае она сможет час-два. Она улыбалась весь вечер. Переживания дня дали себя знать, и Ника очень быстро уснула, прижавшись к плечу Владислава. Проснулась она под утро. У нее было такое ощущение, что ее кто-то толкнул. Она открыла глаза и села в постели. Владислав спал рядом, закинув руки за голову. За окном начало сереть.

Лицо Владислава во сне было спокойным, дышал он ровно. Осторожно Ника погладила его по щеке. Он улыбнулся во сне. Она легла, прижавшись щекой к его груди. Не просыпаясь, Владислав обнял ее.

– Неужели ты сможешь уйти от меня? От нашего ребенка? От Алика? – прошептала Ника. – Неужели ты сможешь оставить нас?

Она не поняла, откуда пришла уверенность, что он не оставит их. Это была даже не просто уверенность. Она не знала, как назвать это чувство. С ним она и уснула.

Проснулась Ника, когда в просвет между шторами били яркие солнечные лучи. Владислав проснулся раньше, но лежал не двигаясь, чтобы ее не потревожить. Она приподнялась и нежно поцеловала его. Уверенность, пришедшая к ней, никуда не делась. Владислав запутался пальцами в ее волосах и прижал к