величину k-фактора, равную единице, достигнув показателя не менее одного и четырех сотых. Свернуть работу именно сейчас, когда мы наконец оказались на пороге создания управляемой цепной реакции, было бы очень печально.

— Кроме того, назовет ли хоть кто-нибудь такое место, где мы будем в безопасности от ящеров? — спросил Себринг. Его трудно было назвать красавцем: вытянутое лицо, кустистые брови, торчащие зубы. Однако он, как всегда, говорил решительно и серьезно.

После него снова заговорил Сцилард:

— Итак, согласны ли мы с предложением Йенса, который считает, что нам следует оставаться в Чикаго, пока это возможно, и одновременно принять все меры для подготовки к эвакуации на случай чрезвычайных обстоятельств?

Собравшиеся молчали. Сцилард щелкал языком между зубами. Когда он нарушил молчание, голос его звучал сердито:

— Мы здесь не решаем вопросы в авторитарной манере. Те, кто считает, что покинуть город было бы разумнее, пусть приведут свои аргументы. Если можете, убедите нас, и, если сумеете доказать свою правоту, мы так и поступим.

Артур Комптон, руководитель металлургической лаборатории, сказал:

— Мне думается, Лео, что Себринг великолепно сформулировал суть: есть ли такое место, где мы могли бы скрыться, не опасаясь преследования ящеров?

— Если мы решили, что Чикаго необходимо оборонять, — заметил Сцилард, — то должны убедить в этом и армию.

— Армия в любом случае будет стремиться удержать Чикаго, — сказал Комптон. — Этот город — центр, вокруг которого вращаются Соединенные Штаты, и военные об этом знают.

— Еще важнее, — негромко добавил Ферми, — учитывая то, чем мы здесь занимаемся: это центр, вокруг которого вращается весь мир, а вот этого армия не знает. Мы должны послать кого-то из нас, чтобы рассказать им.

— Нужно послать двоих, — заявил Сцилард, и Ларсен сразу же понял, что они с Ферми заранее разработали эту стратегию. — Мы должны послать двоих человек отдельно друг от друга, на случай, если один по дороге столкнется с какими-либо непреодолимыми препятствиями. Повсюду идет война, и случиться может всякое.

Теперь пришел черед говорить Ферми, словно их разговор со Сцилардом был диалогом из заранее заученной пьесы:

— Нужно отправить коренных американцев. Их военное командование скорее всего выслушает более внимательно, чем кого-либо из иностранцев, кого-то из чужаков, выходцев из вражеских стран, кому нельзя полностью доверять даже сейчас, когда вторглись настоящие чужаки — ящеры.

Ларсен кивнул — к сожалению, что в основе слов итальянца лежала правда. В это время Себринг поднял руку и сказал:

— Я поеду.

— И я — тоже, — услышал Ларсен собственный голос. Он удивленно замигал, ибо не знал, что способен вызваться добровольцем, пока эти слова не вылетели у него изо рта. — Уолт Зинн сумеет управиться с этой шайкой прохвостов, что строят реактор.

— Пока мне удается спасать их от тюрьмы, я сумею с ними поладить, — согласился Зинн. То, как он выговаривал предлог «от», выдавало его канадское происхождение.

— Значит, решено, — удовлетворенно потер руки Сцилард. Ферми также выглядел довольным. Сцилард продолжал: — Вы отправитесь так можно скорее. Один из вас поедет на машине… На автомобиле поедете вы, Йенс. Вы, Джералд, отправитесь поездом. Надеюсь, вы оба доберетесь до Вашингтона целыми и невредимыми. И еще надеюсь, что, когда вы туда прибудете, Вашингтон по-прежнему будет находиться в руках людей.

От его слов по спине Ларсена пробежали мурашки. До сих пор он не представлял себе ящеров, марширующих по Пенсильвания-авеню, мимо Белого дома. Но если они могут двигаться на Чикаго, значит, они в состоянии двинуться и на

Вашингтон. Интересно, эти захватчики из иного мира хоть соображают, что там находится столица Соединенных Штатов?

Глядя на довольное выражение лица Сциларда, он понял, что венгр получил именно то, чего хотел. При всей его преданности демократии Сцилард манипулировал собранием, как прихлебатель одного из чикагских политиканов. Ларсен усмехнулся. «Ну, если это не демократия, тогда что же?»

— Господин адмирал, могу доложить о том, что одна загадка разгадана, — сказал Кирел.

— Это приятное разнообразие, — отрезал Атвар. Чем больше он воевал с Тосев-3, тем более желчным становился. Но надо проявлять сдержанность. Да, все подчинялись Императору, но находившиеся ниже его соперничали между собой: интриги между офицерами не были редкостью. И потому Атвар смягчил тон:

— Итак, что же нового вы узнали о Больших Уродах?

— Наши технические специалисты обнаружили, почему мощные ядерные бомбы, которые мы применили во время первого удара, не сумели полностью уничтожить радиосвязь тосевитов.

Кирел подал знак одному из таких специалистов, который вплыл в кабинет Атвара с добытым тосевитским радиоприемником. Атвар усмехнулся:

— Большой, уродливый и убогий, как и сами тосевиты.

— Истинная правда, господин адмирал, — сказал подчиненный Кирела. — Да, уродливый и примитивный. Электронные компоненты даже не собраны в монолитные блоки. Тосевиты применяют такие ухищрения, как огромные стеклянные трубки, из которых выкачан воздух.

Радиотехник снял заднюю стенку приемника, чтобы показать детали, о которых говорил.

— Как видите, господин адмирал, они массивны, а количество избыточного тепла, которое они выделяют, просто чудовищно. Эти так называемые «лампы» имеют невероятно низкий коэффициент полезного действия. Но именно потому, что они такие большие и грубые, лампы менее восприимчивы к электромагнитным пульсациям, чем незащищенные интегральные схемы.

— Благодарю вас, техник второго ранга, — сказал Атвар, распознав его звание по раскраске. — Ваши данные ценны. Служите Императору.

Услышав, что его больше не задерживают, радиотехник опустил глаза вниз, воздавая почести верховному правителю, затем взял приемник и покинул кабинет главнокомандующего.

— Как видите, господин адмирал, система связи у тосевитов сохранила работоспособность только вследствие своей крайней примитивности, — сказал Кирел.

— Их приемники примитивны, и это играет им на руку. Они пока не знают, как строить настоящие управляемые снаряды, поэтому стреляют гигантскими артиллерийскими снарядами, что также идет им на пользу. Чем все это кончится, командир корабля?

— Нашей победой! — решительно ответил Кирел. Атвар с благодарностью посмотрел на него. Возможно, единственная причина лояльности Кирела коренилась в том, что он не хотел становиться главнокомандующим и возлагать на свои плечи ношу, которая сулит больше неприятностей, чем славы. Атвару было все равно. Главное — рядом есть кто-то, кому можно пожаловаться.

— Однако тосевиты не так примитивны, как кажется. Клянусь памятью Императоров прошлого, у кого еще хватило бы безумия вообразить, что можно построить гигантские корабли, на которых размещаются самолеты? Кто бы до этого додумался, я спрашиваю, кроме Больших Уродов? —

Да, родная планета ящеров, как и Работев-2 и Халесс-1, имели водные пространства, но в виде рек, прудов и озер (на Работев-2 было даже два небольших моря). Но ни один из миров Расы не омывали такие бескрайние океанские просторы, как Тосев-3, и ни один из народов Империи не использовал свои водные ресурсы так, как Большие Уроды. Появление самолетов буквально из ниоткуда, как это случилось при налете на их базу на побережье Китай, оказалось тяжким сюрпризом. Не меньшим сюрпризом явилась и дальнобойная морская артиллерия, которая обстреливала прибрежные базы Расы.

— Зато теперь мы знаем, — возразил Кирел, — что они нападают с моря, и мы можем топить их огромные корабли, причем с легкостью, — их ведь не скроешь от глаз. Так что проблема исчезнет, причем