— он был из племени сиу — давно умер, она так и осталась жить с сиу. Чейены и сиу старались держаться вместе, потому-то между ними так много смешанных браков. И неизвестно, кого там больше, чейенов или сиу.

— А ты там бывал?

— Да. Когда мне было пятнадцать, я жил там с отцом. Неспокойные были времена. Индейцы как огня боялись каких-либо мер со стороны правительства. Да и до сих пор там, в краю сиу, напряженно, проблемы так и не решены.

У него изумительная, совершенная фигура, подумала Элли. Ей доставляет удовольствие смотреть на него. Конечно, он храбрый, красивый мужчина, но он.., индеец. Не думать о нем, не давать воли своим чувствам! Она заметила, стоит ей только подумать о нем, как у нее сразу же появляется какое-то странное непонятное ощущение. Нельзя ни в коем случае позволять ему дотрагиваться до нее! Но ведь она была не против его поцелуев, а когда он коснулся рукой ее груди…

Элли смущенно отвела взгляд от Итана, уставившись на сковородку. Вот и опять она думает об этом. Интересно, в ту ночь, перед “земельным марафоном”, он хотел напугать ее, и только?.. Или он бы позволил себе и большее, если бы она не возражала? Они не вспоминали об этом, будто ничего не произошло. Может быть, так и лучше? Они просто хорошие друзья.

— Ну, а мой отец… — продолжал Итан. — Я долго не видел его, а в прошлом году он навестил меня, сказал, что собирается вернуться в Иллинойс. Наверное, и в резервации Стоящая Скала у него были неприятности из-за виски. Недавно я получил от него письмо. Мне кажется, он очень болен. Я собираюсь поехать повидаться с ним. И сделать это надо как можно скорее.

— Да, да, конечно. — Элли взяла кусок мяса. — Ну а твоя работа армейского разведчика, наверняка, полна приключений: пальба, стычки. Ты был ранен? Итан присел к костру на бревно, напротив Элли.

— Да, есть, что вспомнить. Бывали стычки, перестрелки и с белыми и с индейцами. И раны и шрамы…

Какая у чего красивая улыбка, подумала Элли, не в силах отвести глаз.

— Наверное, тяжело быть полукровкой? Ведь ты как бы принадлежишь двум расам. А ты сам кем себя считаешь, кто тебе ближе, белые или индейцы?

Он окинул ее таким взглядом, что Элли вздрогнула. Неужели она опять обидела его?

— Я постоянно об атом думаю, — ответил он. — Я веду образ жизни белого человека, но по своим взглядам, убеждениям и здесь, — он показал рукой на сердце, — я все-таки индеец. Все дело в том, что я не могу жить так, как жили мои предки-индейцы. — времена уже не те. Да и мои родственники в резервациях тоже вынуждены приспосабливаться к переменам. Все сейчас по-другому, благодаря “стараниям” нашего правительства. События, подобные бойне в Сэнд Крике, не проходят бесследно. Наверное, я живу как бы в двух мирах, белых и индейцев, и никуда от этого не деться. — Итан заметил, что очередь у поезда стала меньше. — Пойду-ка я посмотрю, доставили твою плиту или нет. Дай мне, пожалуйста, список, заодно проверю и остальное.

Элли встала и вытерла руки полотенцем.

— Нет, спасибо. Не беспокойся! Ты и так много сделал. Я сама справлюсь. Итан затоптал сигару.

— Хорошо. Я тем временем поищу людей, чтобы перетащить твою плиту. Чугунные плиты очень тяжелые, нужно, как минимум, троих-четверых человек. Она улыбнулась.

— Я жду не дождусь, когда начну печь хлеб. Держу пари, от посетителей не будет отбоя, — ей стало не по себе от его оценивающего взгляда.

— Я в этом не сомневаюсь, Элли. Но не забывай, что среди твоих покупателей будет много мужчин. И они не всегда будут приходить к тебе только за хлебом. Будь осторожна и осмотрительна!

— У меня есть пистолет.

Ел роскошные рыжие волосы высохли и теперь отливали золотистым блеском. Он хотел схватить ее, заключить в свои объятия, просить, умолять выйти за него замуж, бросить все и жить с ним в форте. Он будет любить и оберегать ее. Разве мог он подумать, что влюбится в эту маленькую лгунишку из Нью- Йорка.

Ни к одной женщине он не испытывал такого сильного физического влечения. Интуитивно он чувствовал, что нравится ей. Но как пробудить в ней желание, страсть, как тогда ночью, когда он целовал ее…

— Я пойду поищу носильщиков, — он вышел. Элли задумчиво смотрела вслед удаляющемуся Итану. Вот и хорошо, что он уедет, подумала она. У нее будет возможность разобраться в своих чувствах, понять, что с ней происходит. Она совсем потеряла голову, иначе не объяснишь ее увлечение этим мужчиной, индейцем!

Элли вошла в палатку, надела шляпку и взяла сумку. Сегодня она потратит почти все свои деньги, но зато у нее будет все необходимое для работы. Она откроет свое дело. Ей надо забыть об Итане Темпле и думать о более серьезных проблемах! Ну, например, где бы найти художника, который напишет вывеску для се магазинчика. Она уже и надпись придумала: “В гостях у Элли”. Просто, лаконично и красиво.

Элли подошла к поезду и увидела на вагоне-платформе новенькую черную чугунную плиту, чехол был снят. Сердце ее забилось от радости. Вот она! Эта плита поможет ей стать самой богатой женщиной Гатри.

Элли терпеливо ждала своей очереди, поглядывая на плиту. Когда она уже была у стола торговца, появились несколько мужчин и начали перегружать плиту с вагонной платформы на телегу с громадными деревянными колесами — механическое приспособление, предназначенное, очевидно, для перевозки тяжелых грузов. Она решила, что это грузчики, которых нанял Итан, но вдруг заметила полного, лощеного господина, следившего за погрузкой плиты. Это был не кто иной, как Нолан Айвс!

— Это моя плита! Почему вы позволяете этим людям заниматься ее погрузкой? — закричала она, подходя к торговцу.

— Что?

Элли указала рукой в сторону грузчиков — они уже погрузили плиту на телегу, — Эту плиту заказывала я! Вы сами сказали, что ее привезут сегодня! Вы не помните? Я заказала ее четыре дня тому назад.