автомобиля,И крыса прошмыгнет в нору.Вот так! Не добрая, не злая,Под эту музыку жила я,Под эту музыку умру.

1922

31 января

Евдокии Федоровне Никитиной

Кармином начертала б эти числатеперь я на листке календаря,исполнен день последний января,со встречи с Вами, радостного смысла.Да, слишком накренилось коромыслосудьбы российской. Музы, не даря,поэтов мучили. Но вновь – заря,и над искусством радуга повисла.Delphine de Cirardin, Rachel, Vernhaga,Смирнова, – нет их! Но оживленыв Вас, Евдокия Федоровна, сныте славные каким-то щедрым магом,—и гении, презрев и хлад, и темь, спешат в Газетный, 3, квартира 7.

1922

* * *На запад, на восток всмотрись, внемли, —об этих днях напишет новый Пимен,что ненависти пламень был взаимену сих народов моря и земли.Мы все пройдем, но устоят Кремли,и по церквам не отзвучит прокимен,и так же будет пламенен и дымензакат золотоперистый вдали.И человек иную жизнь наладит,на лад иной цевницы зазвучат,и в тихий час старик сберет внучат.«Вот этим чаял победить мой прадед», —он вымолвит, печально поражен,и праздный меч не вынет из ножон.

Георгий Вяткин

Художнику

Своей стезей светло и вдохновенноИди вперед, сверши заветный круг,Всему живому вечный брат и другИ в радости и в горе – неизменно.Скорбит земля под ношей крестных мук,Но Творчество – как солнце над вселенной.Ты слышишь зов: быть с красотой нетленной.Ты видишь лес подъятых к солнцу рук?Пусть мишурой блестит докучный рынок; —Нет, глух и слеп к соблазнам суеты,Не изменяй путям своей мечты.И всех и все зови на поединокВо славу жизни, воли, красоты.Что мир без творчества и что без мира ты?

Шаман

Священный бубен поднят, вознесен.Он пахнет дымом, потом, старой кожей,Но он любим шаманами, он – Божий.И вот, гудит певучий перезвон.Ложится мгла на серый небосклон.Над юртой веет ветер непогожийИ в тишину пустынных бездорожийНесет молитвы, жуткие, как стон.И день и ночь кругом шумит тайга,А там за ней, суровы и безлюдны,Горят в сияньи северном снега,И светятся, таинственны и чудны,Равнины тундр и горы вечных льдов.Мир полон тайн. Мир страшен и суров.

Из цикла «Алтай»

3

Катунь

Царица рек, в немеркнущей короне, —Рожденная неведомо когдаВ снегах вершин, в их непорочном лоне, —Светла Катунь, быстра ее вода.Меж диких скал в несокрушимой броне.Под шум лесов, немолкнущий года,Летят ее бесчисленные кониИ отдыха не знают никогда.Вспененные, с мятущеюся гривой,То тяжело, то ласково- игриво,Сбежав к степям, шумят у берегов.А там, вверху, там новые родятся,Вздымаются и прыгают и мчатсяВ алмазах брызг и в пене жемчугов.

Велимир Хлебников

* * *Мои глаза бредут, как осень,По лиц чужим полям,Но я хочу сказать вам – мира осям:«Не позволям».Хотел бы шляхтичем на сейме,Руку положив на рукоятку сабли,Тому, отсвет желаний чей мы,Крикнуть, чтоб узы воль ослабли.Так ясновельможный пан Сапега,В гневе изумленном возрастая,Видит, как на плечо белее снегаМеха надеты горностая.И падает, шатаясь, панНа обагренный свой жупан...

1911

* * *Когда над полем зеленеетСтеклянный вечер, след зари,И небо, бледное вдали,Вблизи задумчиво синеет,Когда широкая золаУгасшего кострищаНад входом в звездное кладбищеОгня ворота возвела,— Тогда на белую свечу,Мчась по текучему лучу,Летит без воли мотылек.Он грудью пламени коснется,В волне огнистой окунется,Гляди, гляди, и мертвый лег.

1911-1912

* * *И смелый товарищ шиповника,Как камень, блеснул В лукавом слегка разговоре.Не зная разгадки виновника,Я с шумом подвинул свой стул.Стал думать про море.О, разговор невинный и лукавый,Гадалкою развернутых страницЯ в глубь смотрел, смущенный и цекавый,В глубь пламени мерцающих зениц.

1913

Николай Гумилев

Сонет

Как конквистадор в панцире железном,Я вышел в путь и весело иду,То отдыхая в радостном саду,То наклоняясь к пропастям и безднам.Порою в небе, смутном и беззвездном,Растет туман... но я смеюсь, и жду,И верю, как всегда, в мою звездуЯ, конквистадор в панцире железном.И если в этом мире не даноНам расковать последнее звено,Пусть смерть приходит, я зову любую!Я с нею буду биться до конца,И, может быть, рукою мертвецаЯ лилию добуду голубую.

1905

* * *Нас было пять... Мы были капитаны,Водители безумных кораблей.И мы переплывали океаны,Позор для бога, ужас для людей.Далекие загадочные страныНас не пленяли чарою своей,Нам нравились зияющие раны,И зарева, и жалкий треск снастей.Наш взор являл туманное ненастье,Что можно видеть, но понять нельзя.И после смерти наши привиденьяПоднялись, как подводные каменья,Как прежде, черной гибелью грозяИскателям неведомого счастья.

1908

Судный день

В. И. Иванову

Раскроется серебряная книга,Пылающая магия полудней,И станет храмом брошенная рига,Где, нищий, я дремал во мраке будней.Священных схим озлобленный расстрига,Я принял мир и горестный, и трудный,Но тяжкая на грудь легла верига,Я вижу свет... то день подходит Судный.Не смирну, не бдолах, не кость слоновью —Я приношу зовущему пророкуБагряный ток из виноградин сердца.И он во мне поймет единоверца,Залитого, как он, во славу РокуБлаженно расточаемою кровью.

1909

* * *Нежданно пал на наши рощи иней,Он не сходил так много-много дней,И полз туман, и делались теснейОт сорных трав просветы пальм и пиний.Гортани жег пахучий яд глициний,И стыла кровь, и взор глядел
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату