– Возможно, для Хенрика это и хобби, но я сейчас обнаружил больше нового материала, чем кто-нибудь выкопал за последние тридцать пять лет. В расследовании существуют открытые вопросы, и я работаю над ними по заданию Хенрика.
– Если Хенрик умрет, всему этому проклятому расследованию моментально придет конец. Тогда тебя сразу же отсюда вышвырнут, – сказала Сесилия Вангер и прошла мимо него.
Все было закрыто. Хедестад практически полностью опустел, а население, похоже, разъехалось праздновать день летнего солнцестояния на свои дачи. Под конец Микаэль все же нашел работающее кафе при городской гостинице, где смог заказать кофе с бутербродом и почитать вечерние газеты. Ничего существенного в мире не произошло.
Он отложил газеты и задумался о Сесилии Вангер. Ни Хенрику, ни Дирку Фруде он не рассказывал о том, что окно в комнате Харриет открыла именно она. Он боялся навлечь на нее подозрение, и меньше всего ему хотелось навредить ей. Но рано или поздно этот вопрос нужно будет задать.
Просидев в кафе час, Микаэль решил отложить все проблемы в сторону и посвятить праздничный вечер чему-нибудь, не связанному с семейством Вангер. Его мобильный телефон молчал. Эрика куда-то уехала развлекаться со своим мужем, и поговорить ему было не с кем.
Он вернулся на остров около четырех часов и принял еще одно решение – бросить курить. Со времен службы в армии он регулярно тренировался как в спортзале, так и совершая пробежки по южному берегу озера Меларен, но забросил тренировки, когда начались проблемы с Хансом Эриком Веннерстрёмом. Только в тюрьме он снова начал качать мышцы, в основном чтобы отвлечься, но после освобождения опять расслабился. Пора было набирать форму. Он решительно надел тренировочный костюм и совершил медленную пробежку по дороге до домика Готфрида, свернул к Укреплению и усложнил себе задание бегом по пересеченной местности. Микаэль не занимался ориентированием со времен армии, но ему всегда больше нравилось бегать по лесу, чем по ровным дорожкам. От изгороди хозяйства Эстергорд он вернулся обратно в селение. На последних шагах к своему домику он уже тяжело дышал и чувствовал себя совершенно разбитым.
Где-то около шести он принял душ. Сварил картошку и вынес на шаткий столик возле дома селедку в горчичном соусе, зеленый лук и яйца. Он налил рюмку водки и за неимением компании выпил в одиночестве. Затем открыл детектив Вэл Макдермид «Поющие русалки».
В семь часов к нему пришел Дирк Фруде и тяжело опустился на садовый стул напротив. Микаэль налил ему водки.
– Кое-кто сегодня был вами возмущен, – сказал Фруде.
– Я это понял.
– Биргер Вангер – придурок.
– Я знаю.
– Но Сесилия Вангер далеко не глупа, а она вне себя.
Микаэль кивнул.
– Она требует от меня проследить за тем, чтобы вы прекратили копаться в семейных делах.
– Понятно. И ваш ответ?
Дирк Фруде посмотрел на рюмку с водкой и внезапно осушил ее.
– Мой ответ: Хенрик дал четкие инструкции относительно того, что он хочет, чтобы вы делали. Пока он их не изменил, вы работаете согласно составленному нами контракту. Я надеюсь, что вы будете изо всех сил стараться выполнить свою часть условий контракта.
Микаэль кивнул и взглянул на небо, которое начало затягиваться тучами.
– Надвигается гроза, – сказал Фруде. – Если будет штормить слишком сильно, я вас поддержу.
– Спасибо.
Они немного помолчали.
– Можно мне еще рюмку? – спросил адвокат.
Буквально через несколько минут после того, как Дирк Фруде отправился восвояси, перед домиком Микаэля затормозил автомобиль Мартина Вангера и припарковался у обочины. Мартин подошел и поздоровался, Микаэль пожелал ему приятного праздника и спросил, не хочет ли он рюмочку.
– Нет, мне лучше воздержаться. Я заехал только переодеться, а потом поеду обратно в город, чтобы провести вечер с Эвой.
Микаэль молча ждал продолжения.
– Я разговаривал с Сесилией. Она сейчас немного нервничает – они с Хенриком очень близки. Надеюсь, вы простите ее, если она наговорит чего-нибудь… неприятного.
– Я очень хорошо отношусь к Сесилии, – ответил Микаэль.
– Это понятно. Но с ней бывает трудно. Я только хочу, чтобы вы знали: она категорически против вашего копания в прошлом семьи.
Микаэль вздохнул. Похоже, все в Хедестаде уже поняли, для чего Хенрик его нанял.
– А вы?
Мартин Вангер развел руками:
– Хенрик одержим этой историей с Харриет уже не одно десятилетие. Я не знаю… Харриет была мне сестрой, но прошло столько лет, все это ушло уже так далеко. Дирк Фруде сказал, что у вас железный контракт, разорвать который может только сам Хенрик, но боюсь, что в его теперешнем состоянии это принесло бы больше вреда, чем пользы.
– Значит, вы хотите, чтобы я продолжал?
– Вам удалось что-нибудь сделать?
– Извините, Мартин, но если я что-нибудь расскажу вам без разрешения Хенрика, это будет нарушением контракта.
– Я понимаю. – Он вдруг улыбнулся. – В Хенрике есть что-то от заговорщика-теоретика. Но главное, я хочу, чтобы вы не вселяли в него ложных надежд.
– Это я обещаю. Я излагаю ему лишь факты, которые могу подтвердить документально.
– Отлично… Кстати, вот еще что – у нас ведь имеется другой контракт, о котором тоже надо подумать. Поскольку Хенрик заболел и не может выполнять свои обязанности в правлении «Миллениума», я должен его там заменить.
Микаэль ждал, что дальше.
– Нам, вероятно, надо созвать правление и обсудить ситуацию.
– Это хорошая мысль. Однако, насколько я понимаю, уже решено, что следующее заседание правления состоится только в августе.
– Я знаю, но, может быть, нам следует перенести его поближе.
Микаэль вежливо улыбнулся:
– Возможно, но вы обращаетесь не по адресу. В настоящий момент я в правление «Миллениума» не вхожу. Я покинул журнал в декабре и не имею никакого влияния на решения правления. По этому вопросу вам лучше обратиться к Эрике Бергер.
Такого ответа Мартин Вангер не ожидал. Немного подумав, он встал.
– Вы, конечно, правы. Я с ней поговорю.
На прощание он похлопал Микаэля по плечу и направился к машине.
Микаэль задумчиво смотрел ему вслед. Ничего конкретного сказано не было, но в воздухе явно нависла угроза. Мартин Вангер положил на чашу весов «Миллениум».
Через некоторое время Микаэль налил себе еще водки и взялся за книжку Вэл Макдермид.
Около девяти появилась пятнистая кошка и потерлась о его ноги. Он поднял ее к себе на колени и почесал за ушами.
– Значит, будем скучать в праздничный вечер вдвоем, – сказал он.
Когда начали падать первые капли дождя, он вошел в дом и лег спать. Кошка предпочла остаться на улице.
Лисбет Саландер извлекла из подвала свой мотоцикл и посвятила праздничный день его обстоятельной проверке. «Кавасаки» с двигателем в сто двадцать пять «кубов» был, возможно, не самым крутым мотоциклом на свете, но он принадлежал ей, и она умела с ним обращаться. Саландер собственноручно перебрала его гайку за гайкой, приведя в порядок до предела возможного и еще чуть-чуть
