За хромированной балюстрадой начинался верхний этаж: акры гладких стеклянных стен без дверей и ручек.

Я понятия не имела, сколько здесь комнат. Судя по размеру нижних этажей, пятьдесят и больше.

Мы шли вдоль стеклянных стен, пока небольшая и невидимая мне деталь не указала на вход. Бэрронс прижал ладонь к затемненной панели, скользнувшей в сторону, и втолкнул меня в комнату. Но не зашел за мной, а продолжил шагать по коридору.

Панель закрылась, оставив меня наедине с Риоданом в самом сердце «Честерса». Тут все было из стекла — стены, пол, потолок. Я видела, что происходит снаружи, но никто не мог заглянуть внутрь.

По периметру потолка были расположены десятки маленьких мониторов. На них транслировалось изображение с видеокамер, установленных во всех уголках клуба, словно мало было стеклянного пола под ногами. Я осталась на месте. Каждый шаг по прозрачному полу был как прыжок наугад, поскольку единственная видимая надежная опора находилась в сорока футах под ногами.

— Мак, — сказал Риодан.

Он стоял за столом, теряясь в тени, — массивный смуглый мужчина в темной рубашке. Комнату освещали только мониторы над нашими головами. Мне хотелось наброситься на Риодана, выцарапать ему глаза, укусить, пнуть, ударить его копьем. Степень моей враждебности удивила даже меня.

Это Риодан заставил меня убить Бэрронса.

Там, на утесе, мы избили, изрезали и проткнули копьем того, кто спасал мне жизнь со дня моего приезда в Дублин. И я несколько дней, которые показались мне годами, размышляла о том, почему Риодан хотел убить Бэрронса.

— Я думала, что ты обманом заставил меня его убить. Что ты его предал.

— Я не раз советовал тебе уйти. Ты не ушла. Ты не должна была увидеть, кто он такой.

— Кто вы такие, — поправила я. — Все девять.

— Осторожней, Мак. О некоторых вещах лучше не говорить. Никогда.

Я потянулась к копью. Риодан мог сказать правду на том утесе, но, как и Бэрронс, позволил мне страдать. И чем дольше я думала о том, что оба они скрыли правду, способную избавить меня от агонии, тем сильнее злилась.

— Я просто хочу убедиться, что, если я проткну тебя копьем, ты вернешься, чтобы я могла повторить свою попытку.

Я уже сжала оружие, но он внезапно поймал мою руку и повернул острие к моему горлу.

Риодан мог двигаться, как Дэни и Бэрронс, — так быстро, что я не успевала защититься. Он стоял за мной, обхватив рукой мою талию.

— Никогда больше не угрожай мне. Убери копье, Мак. Иначе я заберу его ради твоего же блага. — Он ткнул меня острием, намекая.

— Бэрронс не позволит тебе это сделать.

— Ты удивишься, узнав, что он мне позволяет.

— Поскольку считает меня предательницей.

— Я сам видел тебя с Дэрроком. Я слышал, что ты говорила на аллее прошлой ночью. Когда слова совпадают с действиями, правда ясна.

— Я считала вас обоих мертвыми. Чего ты ждал? Тот самый инстинкт самосохранения, который так восхищает вас друг в друге, во мне раздражает. Думаю, это беспокоит тебя. Делает меня непредсказуемой, что тебе не нравится.

Риодан подвел мою руку к ножнам и заставил спрятать копье.

— Ключевое слово «непредсказуемость». Ты сменила приоритеты, Мак?

— А что, похоже?

Он убрал волосы с моего лица, нежно заправив их за ухо. Я вздрогнула. Риодан искрился той же энергией, что и Бэрронс, — жаром, мускулами, опасностью. Меня возбуждали прикосновения Бэрронса. Но теперь, когда за мной стоял Риодан, удерживая меня стальной рукой, — это пугало до жути.

— Позволь объяснить кое-что о смене приоритетов, Мак, — нежно прошептал он мне в ухо. Я вздрогнула. — Есть хорошие люди, которые осознают, что иногда поступают неправильно. Есть плохие люди, которые каждый день вынуждены держать себя под контролем. А есть те, кто испорчен до мозга костей и плюет на все, пока его не поймали за руку. Но зло — это совершенно иное, Мак. Зло всегда уверено, что оно добро.

— Что ты хочешь сказать, Риодан? Что я перебежала на другую сторону и слишком глупа, чтобы это понять?

— Если туфелька подходит...

— Не подходит. Интереса ради: а вы с Бэрронсом к кому относитесь? К испорченным и плюющим?

— Как ты думаешь, почему Книга убила Дэррока?

Я понимала, к чему он клонит. У Риодана была теория насчет того, что это не я гоняюсь за «Синсар Дабх», а она меня находит. Он собирался рассказать мне, что Книга убила Дэррока ради долгосрочных целей и чтобы подобраться ко мне. Он ошибался.

— Книга убила Дэррока, чтобы остановить его. Она сказала мне, что никто не сможет ее контролировать. Наверное, «Синсар Дабх» узнала от меня, что Дэрроку известно, как захватить и использовать ее, и решила убить его, пока он ни с кем не поделился этим знанием.

— Как она могла узнать это от тебя? Вы болтали за чаем?

— «Синсар Дабх» нашла меня той ночью, когда я была в пентхаусе Дэррока. Она... влезла в мой мозг. Пробовала меня, познавала, как она это называет.

Рука Риодана напряглась.

— Мне больно!

Рука медленно расслабилась.

— Ты сказала об этом Бэрронсу?

— Бэрронс был явно не в настроении разговаривать.

Внезапно Риодан исчез из-за моей спины. Он снова был за столом. Я потерла живот, радуясь, что Риодан перестал ко мне прикасаться. Он был так похож на Бэрронса, что близость его тела волновала меня на множестве уровней. Я не могла различить в тени его лицо, но мне это и не требовалось. Он был в такой ярости, что не доверял себе и решил выдержать дистанцию.

— «Синсар Дабх» способна вытаскивать мысли из твоей головы? А ты подумала о том, что это может за собой повлечь?

Я пожала плечами. У меня было не так уж много времени на размышления. Я была занята, прыгая со сковородки в огонь и из огня на сковородку, так что размышления о вероятностях и осложнениях не попали в список моих приоритетов. Кто будет волноваться о потенциальных осложнениях, когда реальные уже бьют по зубам?

— Это значит, что Книга узнала о нас, — процедил Риодан.

— Во-первых, какое ей до вас дело? Во-вторых, я о вас почти ничего не знаю, так что получила она немного.

— Я убивал и за меньшее.

В этом я не сомневалась. Риодан был холодным, как камень, и не испытывал проблем с тем, чтобы кого-то прикончить.

— Даже если «Синсар Дабх» удосужилась вытащить из меня информацию о вас, она узнала только то, что я уверена в вашей смерти. А вы живы.

— Неправда. Тебе известно гораздо больше, и о том, что Книга могла узнать о нас, нужно было сразу же сообщить Бэрронсу. Сразу, как только он превратился и ты поняла, что он жив.