шута возникла идея создать братство, которое стало бы бороться против зануд и диктаторов, скряг, любителей читать нравоучения, непримиримых консерваторов, фанатиков и расистов.

— Главным принципом братства стал лозунг: «Юмор против тиранов». И в то же время Дов понимал, что победить в этой борьбе можно, только оставаясь серьезным.

— Знаю-знаю: «С юмором не шутят».

Б словно не заметила его слов.

— Дов систематизировал основы юмора, установив шестьдесят четыре способа рассмешить. Именно на этих шестидесяти четырех способах уже две тысячи лет основаны все анекдоты, и до сих пор никто не открыл ни одного нового.

— Знаю. Некоторым из них вы меня уже научили. Это «обрыв темы», «резкая перемена точки зрения», «двусмысленность», «прием скрытого персонажа», «ложь замедленного действия», «чрезмерное нагнетание страстей»… — перечислил Тристан, чтобы показать Б, какой он прилежный ученик.

Б продолжала рассказ:

— Дов был предан двумя его последователями, страстно желавшими выпытать тайну Абсолютного Анекдота.

— Абсолютного Анекдота? — переспросил Тристан.

— Анекдота, который заставит всех смеяться… до смерти.

— Как тогда, в кресле, с револьвером у виска?

— Нет. Безо всяких кресел. Абсолютный Анекдот — это нечто вроде Грааля для поклонников юмора. Это своего рода способ достичь совершенного, всеобщего веселья. Он несравненно мощнее любого другого анекдота. Он состоит из трех частей, а после того, как прозвучит его последнее слово, слушатель начинает смеяться так сильно, что его сердце останавливается.

Перед мысленным взором Тристана тут же открылись новые горизонты.

— Невероятно!

— Вот именно. Это невероятно, потому что неверно. Ведь юмор относителен. Он не может быть абсолютным. По мнению большинства из нас, Абсолютного Анекдота не существует.

— А если все-таки…

— Забудьте об этом, господин Маньяр. Уверяю вас, это просто легенда. Я, как никто другой, мечтаю о том, чтобы Абсолютный Анекдот существовал на самом деле. Однако это совершенно невозможно. Теперь вернемся к истории нашего братства. Дов был убит своими учениками, но его учение не погибло. Другие ученики убили убийц своего учителя и продолжили его дело. Они и создали наше тайное братство, которое на протяжении двух тысячелетий ведет борьбу против всех форм тоталитаризма.

— Насколько это братство тайное?

— На нашем первом занятии вы уже слышали имена некоторых знаменитых людей, принадлежавших к братству.

— Аристофан, Теренций, Бастер Китон?

Б кивнула.

— Чарли Чаплин? Братья Маркс? Пьер Дак?

— Все, кого вы назвали, так или иначе вступали в контакт с нашими братьями. Именно благодаря нашей поддержке и некоторым полученным у нас знаниям они смогли поднять свое искусство комического на новую высоту, изменить собственную творческую манеру и прикоснуться к юмору вселенского масштаба. Другие юмористы лишь копировали их, даже не догадываясь о нашем существовании.

Тристан взглянул на висевшие на стенах портреты великих комиков:

— Теперь я понимаю, почему у меня всегда было ощущение, что я жулик.

— Вы им и были. Во всяком случае, вы были продуктом средств массовой информации и, судя по всему, который, должно быть, продвигал продюсер или импресарио. Вы тоже питались крохами с нашего стола. Но это были именно крохи. Хорошо, что вы сумели критически взглянуть на себя. Большинство знаменитых юмористов полагают, что умение смешить — это их врожденная способность! Словно они получили от природы некий магический дар! А на самом деле они — всего лишь актеры, перевирающие наши тексты! — Б говорила так, словно обличала преступников. — Несчастные!.. Они дошли до того, что убедили себя, будто сами сочинили наши анекдоты!

— Значит, вы собираетесь спасти мир смехом? — спросил Тристан.

— Остроумие… Это слово вовсе не случайно означает как способность ума проникать в любые тайны мира, так и чувство юмора. Смех может уменьшить напряженность во всем мире так же, как он повышает настроение и расслабляет мышцы тела одного человека.

— Ваше братство — это что-то вроде масонов?

— За исключением нашего названия — Великая Ложа, у нас нет с масонами ничего общего. Мы ведем совершенно разные битвы, хотя считается, что масоны тоже стремятся поднять человечество на новую ступень духовного развития.

Б подвела Тристана к карте мира, занимавшей целую стену. Каждой стране был присвоен свой балл, а ее территория окрашена особым цветом.

— Вот здесь, господин Маньяр, отображен мировой уровень развития юмора. Для каждой страны. Вы можете видеть результаты нашей работы. В странах, где царят диктатура и фундаментализм, наши возможности сильно ограниченны. У нас есть и свои мученики. Пьер Депрож говорил: «Можно смеяться над чем угодно, но не с кем попало». — Б указала на мраморную доску, укрепленную на другой стене. На ней были выбиты имена юмористов из Великой Ложи, которые отдали жизнь ради великой цели. — Многих из них убили за то, что они высмеивали человека, облеченного властью. Главу государства, лидера религиозной конфессии, крестного отца мафии, коррумпированного министра… Это мировая война против глупости. Наших врагов много, они действуют под разными обличьями.

— Ваших врагов? — переспросил Тристан.

— Тех, кто «серьезен», тех, кто хочет подавить свой народ страхом. Но есть и еще более опасные противники.

— Цензоры?

— Гораздо хуже. Плохие юмористы. Юмор — это очень мощная энергия, она может как спасти, так и уничтожить.

— Это как в «Звездных войнах», когда воины-джедаи могли поддаться искушению и перейти на темную сторону Силы?

— Совершенно верно. Некоторые юмористы сначала сражались на стороне света, но потом перешли на сторону тьмы. Самое печальное — видеть так называемых юмористов, которые ради свободы смеяться над чем попало откровенно пропагандируют педофилию, расизм, поддерживают диктатуру, смеются над умершими, глумятся над самой жизнью. Они уже не видят, где заканчивается добро и начинается зло. Они воображают себя мятежниками, потому что подвергают осмеянию разум и благородство!

— Не волнуйтесь так…

— Нет! Эти люди дискредитируют нас! Они не способны вовремя остановиться. А хуже всего то, что они пользуются нашим аргументом: «Необходима свобода смеяться над всем чем угодно». Но для достижения прямо противоположной цели: уничтожить свободу смеяться! — Девушку трясло от плохо сдерживаемой ярости. — Низкопробный юмор проникает повсюду, и люди начинают с подозрением относиться к юмору в целом. Они считают его разновидностью цинизма или злой насмешки. Вот почему, господин Маньяр, нам приходится готовить элитных бойцов.

Тристан подождал, пока Б успокоится, и вновь попытался приблизиться к ней, но девушка поспешно отступила, словно его движение вызвало у нее какое-то мучительное воспоминание.