лестницей, Мадлен обнаружила, что все двери на улицу заперты. Тогда она бросилась к боковым дверям в поисках запасного выхода. Заворачивая за угол в коридоре, предназначенном для пожарных, она вдруг налетела на мужчину в смокинге, который, казалось, ждал именно ее.
— Добрый вечер, госпожа Валлемберг.
— Дайте мне пройти, — произнесла Мадлен, поднимая статуэтку, словно готовилась ударить ею незнакомца.
Мужчина не сдвинулся с места:
— Я ждал вас. Мне нужно сказать вам нечто очень важное. Именно вам, госпожа Валлемберг.
Незнакомец произнес это твердым, решительным голосом. Он не был похож ни на журналиста, ни на фотографа, ни на поклонника. Ему было около сорока лет. Мадлен успела заметить подтянутую фигуру и атлетическое сложение. Незнакомец был довольно привлекателен и выглядел почти щеголевато: тщательно подстриженная, ухоженная бородка отливала серебром.
Мадлен шагнула вперед, но широкоплечий незнакомец закрыл собой узкий коридор:
— Госпожа Валлемберг, вы в опасности. Я полагаю, что в ближайшие дни вам потребуется помощь. Тогда позвоните мне.
Он протянул ей визитку, но Мадлен не взяла ее:
— Дайте мне пройти!
Мужчина настойчиво протягивал ей визитную карточку. Мадлен уступила и взяла ее.
— Там указан номер моего мобильного телефона, — сказал незнакомец.
Мадлен Валлемберг посмотрела на визитку:
— Вы — военный?
— Полковник Пантель, к вашим услугам.
— Хотите, чтобы я работала на армию? — насмешливо спросила Мадлен и разорвала визитку. — Даже не мечтайте…
— Госпожа Валлемберг, вы не правы. Не стоит плевать в колодец, даже если вы уверены, что никогда не будете из него пить.
— Пропустите меня!
— Главное, помните — в ближайшие дни вы должны быть особенно осторожны.
— Это угроза?
— Нет, просто совет. Не спешите делать ложные выводы. Мы с вами по одну сторону баррикад.
С этими словами мужчина наконец посторонился и позволил Мадлен пройти.
В одиннадцать часов вечера Мадлен Валлемберг сидела в парижском метро — в вечернем платье, босая, с туфлями в руках. На коленях у нее лежала статуэтка Фельдмановской премии — все тот же крылатый мозг.
Девушка жалела, что забыла взять сумочку, в которой остался кошелек. Ловить такси без денег не имело смысла. Да и вообще, в такое время и в таком виде вообще останавливать машину не стоило. И Мадлен решила ехать на метро, перепрыгнув через турникет.
Никто вокруг не обращал внимания на ее нелепый вид.
«
От гнева она стиснула зубы.
«
От новых туфель у нее болели ноги, и она стала растирать большие пальцы ног. Потом закрыла глаза и постаралась вызвать перед мысленным взором образы, которые возвращали мир ее душе.
«
Ребекка сидела на страусе и, крепко держа поводья, управляла огромной птицей. Она мчалась во весь опор по кольцевой дороге, поросшей, травой… Встречные полосы движения разделяла небольшая река. Прекрасная темноволосая амазонка словно на мотоцикле обгоняла двухколесные повозки, в которые были запряжены казуары.
Цапли, стоя на мелководье, смотрели ей вслед.
«
Машины срывались с места. Скутеры тарахтели, фары рассекали ночную мглу. Рекламные щиты, заполонившие все вокруг, внезапно показались ей непристойными. Все вокруг словно кричало: «Покупайте! Потребляйте! Это сделает вас счастливыми!»
Девушка бежала по городу, наслаждаясь прикосновением босых ступней к асфальту…
Мадлен вставила ключ в замочную скважину и открыла дверь своей квартиры. Не успела она войти, как вдруг какой-то мужчина захлопнул дверь у нее за спиной и навел на нее пистолет, казавшийся очень длинным из-за привинченного к стволу глушителя.
Обладательница Фельдмановской премии успела заметить, что в квартире все перевернуто вверх дном.
Непрошеный гость потушил свет, и в слабом свете уличного фонаря теперь можно было различить лишь очертания его фигуры.
— Где оно? — спросил мужчина. Он говорил с сильным акцентом.
— Что вам нужно? — спросила Мадлен, часто дыша, чтобы остановить нарастающую панику.
— Вы сами знаете.
— Уходите, или я вызову полицию! — пролепетала она, доставая мобильный телефон.
Мужчина выхватил трубку и раздавил ее одним ударом каблука:
— Мы готовы хорошо заплатить, госпожа Валлемберг. Очень хорошо.
— Я не понимаю, о чем вы говорите! Как вы сюда попали? Немедленно уходите! — Мадлен старалась, чтобы ее голос звучал как можно тверже.
— Я бы очень хотел, чтобы мы договорились по-хорошему.
— Да кто вы такой, в конце концов?
Не опуская пистолета, человек обошел вокруг нее:
— Предположим, я агент страны, народ которой хотел бы стать невосприимчивым к радиации. Речь идет… о людях.
— Я провожу эксперименты только на мышах и…
Мужчина подошел к ней сзади, заломил руку за спину и приставил пистолет к затылку. Девушка вздрогнула. От прикосновения смерти по спине пробежали ледяные мурашки.
— Не надо так с нами, госпожа Валлемберг. Мы знаем все о каждой минуте ваших экспериментов. И нам известно, как далеко вы продвинулись в своих исследованиях.
Мадлен попыталась вырваться:
— Пустите меня!
Вдруг она наступила на что-то мягкое. Мягкое и теплое.
— Вы убили Мари-Кюри! — воскликнула Мадлен.
— Я решил, что это бешеная собака, которая собирается меня укусить.
Мадлен упала на колени и прижала мертвое животное к груди. Мари-Кюри была самкой утконоса и первым донором, предоставившим клетки для экспериментов. Мадлен приручила ее и так привязалась к ней, что взяла к себе домой. В ванной комнате она поставила специальное корытце, в котором ее питомица могла плавать.
В слабом свете, просачивавшемся с улицы, она разглядела густые черные усы на лице незнакомца.
— За что вы ее убили? Ведь это безобидный утконос!
Незнакомец вырвал мертвое животное из рук Мадлен и отшвырнул:
— Я не шучу, госпожа Валлемберг. Мы хотим знать, где оно.
Мадлен побледнела:
