назначаемых русскими властями, и двое казахов, избираемых и назначаемых их соотечественниками. Канцелярия — неотъемлемая часть палаты; она включает секретаря и нескольких переводчиков. Палата облечена судебной и полицейской властью. Отряд линейных казаков расквартирован в каждом округе и находится под непосредственным командованием офицеров. В его задачи входит выполнение решений палаты. «Приказ» действует через султанов, облеченных исполнительной властью. Волостные султаны, так же как врачи, переводчики и другие служащие, прикрепленные к «приказу», получают жалованье от русского правительства. Органы управления всей Казахской степью подчинены пограничным начальникам, находящимся в непосредственном ведении генерал-губернатора Западной Сибири.
Постановления относительно поселения русских в пределах обитания кочевых народов применяются также и к краю, о котором идет речь, где русским запрещено законом селиться или заявлять права на какое-либо недвижимое имущество без официального разрешения казахов[94] . (Впоследствии такое положение было фактически ликвидировано административными реформами 60-х годов XIX века. —
Среди свойств, характерных для казахов, следует особенно отметить исключительно развитый слух, зрение и зрительную память. Правда, надо сказать, что этими качествами отличаются все кочевые народы. Многочисленные доказательства этого я наблюдал не только у алтайцев, тувинцев и других сибирских народностей, но и у арабов, курдов и тюрков во время моих бесконечных странствований по Востоку. Однако я не помню, чтобы какой-нибудь из этих народов, кроме казахов, дал мне повод поражаться такой необычайной степени развития этих способностей. Все, кто имел возможность наблюдать казахов, были поражены этими их качествами.
Иванин, подполковник Императорского генерального штаба, очень образованный офицер, сведущий во всем, что касается народов Арало-Каспийского бассейна, среди которых он долго жил, рассказал мне следующий случай. Старый, совершенно слепой казах служил отряду казаков проводником в степи и вполне уверенно провел этот отряд более чем на 200 километров. Для ориентации он время от времени обращался к казакам с просьбой описать ему форму окрестных холмов, положение курганов и озер, направление течения рек, ручьев и т. д. Бывали случаи, когда он собирал травы и подносил их ко рту и носу и следил за ветром и подробно расспрашивал, откуда он дует. Иванин утверждает, что он знает казахов, которые могут на расстоянии одного километра обнаружить человека, спрятавшегося в засаде, а также в сумерки, когда люди вырисовываются на горизонте едва заметными точками, не только разглядеть человека, но и отличить соотечественника от иноплеменного.
Казаки?, сами обладающие необыкновенно острым зрением, в чем я мог не раз убедиться, утверждают, что казахи видят ночью так же хорошо, как и днем, сочетая, таким образом, одновременно нормальное зрение с преимуществами зрения альбиноса и летучей мыши[95].
Другое свойство, которое особенно необходимо казахам во время набегов, известных под названием «барымта», — эта поразительная ловкость и умение запутывать следы коней, чтобы избежать погони. Если только казаху удается выиграть время, чтобы хотя бы на четверть часа опередить погоню и потеряться из виду своих преследователей, то ему почти всегда удается скрыться.
Уводя стадо, казахи заставляют его двигаться рысью, а если это табун лошадей, то даже карьером. Достигнув речки, казахи бросаются в воду впереди стада и пикой наносят легкую рану одному из животных, находящихся в первом ряду. Как только обезумевшие животные увидят кровь, они бросаются в воду. Минута — и уже пыль клубится столбом на противоположном берегу. Подобно тюркам и вообще всем кочевым народам Центральной Азии, казахи прекрасные наездники.
...26 сентября (8 октября) мы выехали из Усть-Каменогорска и направились снова в Казахскую степь. Ровная поверхность отделяет город от Иртыша, который в этих местах, впервые освобождаясь от долгого плена, свободно разливается по равнине. Контраст между гористым и степным ландшафтами здесь очень резок. Юго-западный край Алтайского хребта разделен на неправильные пирамиды, западные склоны которых постепенно понижаются и сливаются с равниной, простирающейся до города и пристани.
Порода, образующая высокий район берега, — слюдяной сланец, похожий на тот, который мы видели у деревни Согра, и на породу, слагающую бугры Казахской степи. Наклон этого сланца с юго-запада на северо-восток. Порода претерпевает локальные изменения и, незаметно пройдя ряд переходных форм, превращается в очень интересную диоритовую породу, пестро раскрашенную пятнами и пересеченную полосками черного цвета. По мнению господина Соважа, которому я показал образец этой породы, она по составу очень похожа на породу, обнаруженную нами на правом берегу Чулышмана (река на Восточном Алтае. —
Погрузившись на большой паром вместе с лошадьми и тарантасами и благополучно переправившись на противоположный берег, примерно в течение получаса мы ехали по равнине. Постепенно рельеф местности менялся. Цепи холмов и даже более или менее значительные высоты пересекали равнину чаще всего с север-северо-востока на юг-юго-запад. Почти все они с закругленными вершинами. Удлиненные холмы понижались и незаметно пропадали по мере приближения к Иртышу.
Все эти высоты образованы из очень блестящего слюдяного сланца, содержащего жилы кварца, с криволинейным изломом и жирной поверхностью. Нередко кварц значительными массами залегает у подножия возвышенностей из слюдяного сланца. Он образует жилы толщиной в несколько футов (2—3 метра —
Таким образом, слюдяной кварц, слюдяной сланец, гнейс и гранит могли бы считаться непрерывным рядом превращений одной и той же породы. Тусклый белый кварц с жирной поверхностью и листиками слюды мог бы оказаться слюдяным сланцем (с большим содержанием кварца), не принявшим еще слоистого строения. Нормальный слюдяной сланец мог бы перейти в гнейс путем развития кристаллов полевого шпата и превратиться в гранит, теряя свое слоистое строение. Гранит всей долины Аблаикита (о ней см. ниже) кажется идентичным с тем, который образует жилы или замечательные дайки, обнаруженные нами поблизости от деревни Согра. Это обстоятельство могло бы послужить указанием на геологические связи между слюдяным сланцем и гранитом, аналогичные тем, которые эти две породы проявили в окрестностях Согры.
Пирамида Монастырской горной цепи с тремя вершинами все яснее вырисовывалась перед нами. У ее подножия поверхность все более и более снижалась, резко отличаясь от рельефа района по ту сторону Иртыша, где угрожающие массивы Алтая возвышаются над рекой и сужают ее русло.
По мере продвижения вперед слюдяной сланец незаметно переходит в очень черный глинистый сланец, все более теряющий свой блеск. Пласты его залегают с наклоном с юго-запада на северо-восток. Возвышенности, которые образует эта порода, тянутся несколькими рядами, почти полукругом, с юго-востока на север-северо-запад. Эти горы почти совершенно скрыли Аблаикитскую горную цепь. Нам были видны лишь ее пики и купола.
Вскоре мы переправились через небольшую речку с совершенно плоскими берегами, называемую Аблаикит. Поверхность долины, по которой она протекает, беспорядочно всхолмлена. С двух сторон долину окаймляют горы с резкими очертаниями и острыми вершинами. Они образованы из глинистого сланца.
Мы переменили лошадей у первого казачьего пикета, расположенного на левом берегу потока, в 35 верстах от Усть-Каменогорска[96].
Жара была невыносимая: в два часа дня термометр показывал на солнце 32°. В разгар лета здесь, среди этих равнин, окруженных скалами с оголенными склонами, должно быть очень душно. В нескольких местах я заметил потемневшие, как от золы, поверхности, имеющие вид вулканической формации. Меня уверяли, что это лишь последствия пожара, который внезапно занимается в травах, высохших на солнце. Этим же объяснили неожиданно поднявшийся невдалеке от нас столб дыма. Во всяком случае, вызваны ли эти пожары солнцем или рукой человека, в нескольких местах, а именно в окрестностях второго пикета, мы увидели бесконечное количество огней, мелькавших на склонах горы. Ночью это зрелище производит
