собственного сердца. Ощутила сгустившуюся предгрозовую атмосферу раннего вечера.
И все же угроза бури, готовой вот-вот разразиться за стенами беседки, была ничтожной по сравнению с той, что бушевала в душе Кэро. И причиной этого стало присутствие человека, стоявшего за ее спиной в душном полумраке. Его застывшие пальцы по-прежнему касались ее спины.
Она вдруг почувствовала, что он придвинулся ближе. Наклонил голову, так что ветерок дыхания коснулся ее щеки.
– Если бы вы могли выбирать… какими, по-вашему, могут быть наши дальнейшие отношения? Как должно развиваться все то, что возникло между нами?
Колкий озиоб заставил ее повести плечами.
Если бы она могла выбирать…
Кэро в отчаянии заломила руки. Решительно шагнула вперед, вынуждая его отпустить ее. Он отпустил. Неохотно.
– Я вдова, – прошептала она, останавливаясь и резко оборачиваясь.
Он удивленно всмотрелся в нее, но Кэро вызывающе вскинула подбородок.
– По-моему, любовная связь между нами не только естественна, но и позволительна.
Майкл от удивления, казалось, лишился дара речи. И долго молчал, прежде чем уточнить:
– Позвольте говорить с вами откровенно. Я верно понял: вы, Веселая вдова, готовы лечь со мной в постель? Это так и есть?
Кэро прикусила губу и нерешительно помялась. Слишком трудно отвечать на такой прямой вопрос.
– Да, – коротко обронила она и тревожно всмотрелась в его лицо. Бесстрастное. Замкнутое. Непроницаемое.
Потом он едва заметно шевельнулся. Едва слышно вздохнул.
А когда снова заговорил, оказалось, что голос лишен малейших признаков беспечности, прежних бархатных ноток, всех претензий на искушение.
– Но я не желаю банальной связи, Кэро. Я хочу жениться на вас.
Она не смогла скрыть реакции: инстинктивной, глубоко укоренившейся паники, отчаянного отвращения к самим словам… вернее, угрозы, содержавшейся в этих словах. Она снова стала задыхаться: легким не хватало воздуха. Мышцы болели от напряжения.
Даже в полумраке Майкл сумел понять, какой ужас владеет Кэро, как потускнели от страха серебристые глаза, и всеми силами воспротивился порыву схватить ее в объятия, утешить, разуверить… Да что это такое?!
– Повторяю, я не хочу выходить замуж. И никогда не стану ничьей женой. Ни вашей, ни какого-либо другого мужчины.
Голос подрагивал от волнения, но был исполнен решимости.
– А теперь, прошу извинить меня, я должна вернуться домой, – отчеканила она, почти бросаясь прочь.
– Кэро…
– Нет! – вскрикнула она, пошатнувшись. – Пожалуйста, забудьте. Забудьте все, что я сказала. Ничего не выйдет.
И, подхватив юбки, почти пробежала через беседку, спорхнула со ступенек и помчалась по газону.
Майкл стоял в тени беседки, не обращая внимания на усилившийся ветер, и гадал, что же, черт возьми, это было и каким образом он ухитрился все испортить.
Поздно ночью он стоял у окна библиотеки со стаканом бренди в руке, слушая завывания бури в дымоходах и тревожный шелест деревьев в лесу, наблюдая, как огненные молнии раскалывают небо, и думал. О Кэро.
Он не понимал и не мог даже предположить, что стоит за ее внезапным отвращением, полным и недвусмысленным неприятием второго брака. Перед глазами снова и снова всплывало лицо Кэро в тот момент, когда он сделал предложение.
Но несмотря на случившееся, его намерения ничуть не изменились. Он женится на ней. Мысль о том, что его женой станет другая, была совершенно неприемлемой… он и сам еще не понимал почему, но твердо знал, что это так. События сегодняшнего вечера каким-то странным образом только укрепили его решимость.
Майкл отпил бренди, невидящими глазами посмотрел в окно, пытаясь составить план. Он не из тех, кто уклоняется от вызова, даже от такого, которого не мог предвидеть в самых безумных мечтах.
Судя по тому, как обстоят дела, его задача не просто совратить Кэро в обычном смысле, – похоже, в этом он уже достаточно преуспел или сможет преуспеть, как только пожелает. Его истинная цель – заманить ее к алтарю.
Майкл саркастически скривил губы. Осушил стакан. Направляясь из Сомерсхэма на юг, чтобы найти идеальную невесту, он и подумать не мог, что его ждет такая битва. Что леди, которую он посчитал самой подходящей для себя супругой, вместо того чтобы быть на седьмом небе от счастья, откажется от предложения.
Как же он наказан за слепое высокомерие!
Отвернувшись от окна, он опустился в кресло, поставил пустой стакан на столик, сложил пальцы домиком, оперся подбородком о большие пальцы и уставился в пространство.
Кэро своевольна и упряма.
