Они приехали в экипаже. Не приплыли на лодке, как сегодня.

Девочка повернулась назад и посмотрела в сторону Дома у Черного Залива. За деревьями виднелась труба над крышей. Ее мама не умела грести, поэтому они приехали в экипаже. Почему она вспомнила о лодке? Джулиана не могла сказать. Но лодка каким-то странным образом была связана с тем страшным днем. Она подумала, что виной всему ее немота, и временами старалась ее преодолеть, не понимая, почему ее так тянет взобраться на огромный валун и почему именно там она пытается обрести речь.

На мельнице пахло свежесрубленным деревом, там шли ремонтные работы. Пол и скамейки были покрыты опилками. Бет стряхнула мусор со старого стула и села. Зигрид примостилась на краю стола, качая ногой.

– Предупреждаю заранее, Бет Стюарт, что я могу и не отвечать на ваши вопросы. Джина мне доверила тайну. Ее смерть не означает, что я имею право выдавать ее секреты.

– Я сюда пришла не из праздного любопытства, мне нужно знать кое-что для решения собственных проблем. На вопрос, который я собираюсь задать, вы сможете ответить, не обманув ничьего доверия. Джину шантажировали?

Глаза Зигрид беспокойно забегали:

– Кому нужно было ее шантажировать?

– Вам.

Бет произнесла это спокойно, но твердо. 3игрид не сдержала возглас изумления:

– Мне кажется, что Дом у Черного Залива повлиял на ваш рассудок! Зачем мне было шантажировать бедную дурочку?

– По очень веской причине: Джине предстояло унаследовать Холстейнгаард и все земли после смерти деда. Она ведь была старшей.

Впервые на лице Зигрид промелькнул испуг.

– Вы хотели, чтобы она передала вам свое право на наследство, а потому пытались запугать: это было единственное оружие, которым вы располагали.

Зигрид сидела не шелохнувшись, соображая, что предпринять.

– Предположим, что я признаюсь. Что вам это даст? Что вы собираетесь делать? – спросила она хрипло.

– Мне нужно знать, как реагировала Джина на эти притязания.

– А потом?

– Потом я должна выяснить, есть ли какая-нибудь связь между шантажом, Домом у Черного Залива и смертью Джины.

– И это все? Вы можете поклясться, что не разгласите то, что я вам скажу?

Бет удивленно посмотрела на Зигрид:

– Вы спрашиваете, все ли это? Разве смерть сестры для вас столь ничтожный пустяк? Обещаю, что никто не узнает того, что вы соблаговолите мне рассказать. Я пытаюсь провести расследование исключительно в своих личных целях.

Зигрид протестующе взмахнула рукой:

– Нет, разумеется, я не отношусь к смерти Джины спокойно. Мне очень тяжело сознавать, что она погибла так рано и так трагично.

Зигрид спрыгнула со стола и машинально прошлась по засыпанному опилками полу до пилы и обратно.

– Хорошо, – произнесла она, очевидно, придя к решению. – Раз вы обещаете никому не говорить, могу признаться: да, я ее шантажировала. Ее было так легко запугать, что никто не стал бы меня винить. Достаточно было пригрозить, что я расскажу о ее секрете Паулю, и она потеряла голову. Согласилась дать письменное свидетельство, что передаст мне право наследства, когда бы ни умер дедушка. Никому не могло прийти в голову, что она умрет раньше старика. В обмен на документ я обещала не сообщать Паулю, что благодаря ей Анну поместили в психиатрическую лечебницу.

– Вы хотите сказать, что Джина приложила к этому руку? – спросила потрясенная Бет.

Зигрид криво усмехнулась:

– Хотя Анна младшая из нас троих, она уже в то время положила глаз на Пауля и твердо решила заполучить его в мужья. Тогда она ему, конечно, нравилась, он сам был молод и горяч. Джина бледнела в сравнении с Анной. Но Анна отличалась взбалмошным характером и доставляла деду много хлопот своими дикими выходками. Чистой и правдивой Джине не стоило большого труда убедить деда в душевной болезни Анны. Он даже обрадовался предлогу освободиться от младшей внучки, отослал ее в лечебницу и вскоре после этого выдал Джину замуж. Мы остались с ним вдвоем. Если бы я была внуком, он бы расшибся в лепешку ради меня: он же видел, как я люблю эту землю. Но он так и не простил нам, что мы родились девочками, он и дочек ненавидел по той же причине. Так как его единственный сын был незаконнорожденным, жизнь деда была лишена радости. Я управляюсь с фермой не хуже любого мужчины, но дед никогда бы не признался в этом. Он терпел меня в доме, потому что ему была нужна бесплатная нянька и экономка. Вот и все, больше мне сказать нечего.

Да, подумала Бет, Зигрид, действительно, сказала все и даже больше. Из всех троих самой несчастной оказалась Анна. Джина, как натура слабая, прибегла к предательству, чтобы отстоять свою любовь, пожертвовав младшей сестрой. Шантаж Зигрид тоже не делал ей чести. И главным звеном всей цепи трагических событий был один человек – невольная причина семейной драмы.

– Из того, что вы говорили, я не смогла понять, какое отношение ко всему этому имеет дом у Черного Залива, – сказала Бет, стараясь понять, где Зигрид солгала. Но она не надеялась, что Зигрид что-то добавит к сказанному, и решила, что нужно благодарить судьбу за то, что удалось узнать. Бет направилась к выходу, но Зигрид преградила ей дорогу.