снаружи? Это личный разговор.

Они неохотно поплелись к выходу.

— Все в порядке, Барни, — сказал я в трубку. — Пожалуйста, объясните, в чем дело. Я не слышал никаких сплетен.

— Тогда, наверное, вы единственный, так сказать, доверенный человек во всей стране, который ничего не слышал, — прорычал он. — Все говорят, будто Грир улетел на юг, чтобы избежать грандиозного скандала, который якобы вот-вот разразится в «Уч-микро».

— Кто это говорит?

— Господи, откуда мне знать? — он снова кричал. — Если бы я знал, я бы привлек этих сволочей к суду за злостную клевету. Половина маклеров и спекулянтов в нашей проклятой богом стране слышали эту сплетню. Они утверждают, что «Учебные микро» накануне краха, что Стив Грир замешан в этом и что он удрал, пока крыша не обрушилась ему на голову. Боже милостивый, что они сделают с нашими акциями! Мы полетим ко всем чертям, когда биржа откроется во вторник…

— А что, у вас действительно плохи дела?

— Плохи? — он чуть не взвыл. — Послушайте, мистер, «Учебные микрофильмы» в два раза надежнее казначейства США!

Я бы не сказал, что это было самое удачное сравнение, учитывая размеры нашего государственного долга, но решил не поправлять Лумиса.

— Юджин, — продолжал он, — за первые три квартала этого года мы получим после уплаты всех налогов сорок один миллион восемьсот тысяч чистой прибыли. Мы не должны никому ни цента по долгосрочным обязательствам, и мы завалены заказами выше головы. Лучше нашего баланса нет и быть не может.

Он продолжал грохотать. У них не было никаких скандалов, никаких неприятностей с федеральными властями. Грир отказался от всех юридических дел «Уч-микро» месяц тому назад. Никаких связей с Гриром у него нет, если не считать, что его сын Майк выступает посредником между прессой и миссис Грир, но это уже благодаря мне, а не Барни. Так кто же пытается разорить Барни Лумиса, распуская лживые слухи? Кто и почему?

— Я не знаю, Барни, — отвечал я, — но, может быть, вы мне поможете. Если эти распространители слухов так хорошо осведомлены, где сейчас, по их мнению, Грир?

— Рио! — рявкнул он. — Знаете, есть такой городишко в Бразилии, куда удирают с добычей все крупные мошенники?

Неужели все считают, что Стив Грир сейчас в Рио-де-Жанейро? Об этом говорил Полик, Ингрем утверждает, что ЦРУ и ФБР имеют такие же сведения.

— Вы думаете, что это правда, Барни? — спросил я.

— Откуда, черт побери, мне знать? Спросите в ФБР. А теперь слушайте, Джин…

Оказалось, он хотел совсем немного: чтобы Белый дом выступил с заявлением, в котором бы сообщалось: а) что исчезнувший Грир не имеет никакого отношения к «Учебным микрофильмам», б) что президент абсолютно уверен в финансовой благонадежности корпорации.

— Минуточку, Барни! — прервал я его. — Вы же знаете, Белый дом не может давать гарантии за корпорации. Если вам нужна реклама, обратитесь в рекламное агентство.

— Стив Грир не мой друг! — завопил он. — Он приятель вашего босса. Скажите от меня Полу Роудбушу, что за ним должок, — он знает, о чем речь, — что сейчас пришло время его вернуть, и что если он не вытащит меня из этой истории, я больше не выколочу на его предвыборные кампании ни цента!

— Полно, Барни! — я пытался отшутиться. — Вы же любите потрошить своих богатых друзей…

— Сейчас не время для дурацких шуточек, — оборвал он меня. — Скажите от меня Полу, что…

— Хорошо, хорошо! Попробую до него добраться. Я вам позвоню.

Он бросил трубку. Будь на его месте любой другой, я бы после этого не шевельнул и пальцем. Но Барни, несмотря на его вспыльчивость, был добрым и верным другом. И похоже, он действительно попал в переплет. Хильда соединила меня со спальней президента.

— Добрый вечер, Джин, — сказал он. — Я в постели, почитываю. Вы уже утрясли окончательный вариант?

Я рассказал о телефонном звонке и просьбе Лумиса. Он посмеялся, когда я передал ему некоторые выражения Барни в смягченном варианте.

— Мне кажется, вы приглаживаете Лумиса, — сказал он. — От него я слышал кое-что похуже. — Он помолчал. — Джин, дело обстоит так: примерно месяц назад Стив пришел ко мне и сказал, что Лумис просит его заняться юридическим оформлением одной сделки: он собирался приобрести какую-то нефтяную компанию. Мы оба решили, что, учитывая политические связи Стива с Белым домом, ему это не к лицу. Однако Стив пошел дальше и прервал все деловые отношения с «Учебными микрофильмами», о чем уведомил меня официально. Копию его письма я передал Лумису. Так что в этом отношении Барни прав, ничего не возразишь.

— Он сказал еще кое-что. Он утверждает, будто бы за вами какой-то долг и сейчас пора его вернуть.

— Да, — сказал президент. — Он выполняет мое особое поручение. Что ж, посмотрим, что можно сделать.

В конце концов было решено: если в Белый дом поступит запрос, я отвечу, что Грир отказался от юридической работы на «Уч-микро». Относительно слухов о финансовом крахе корпорации Лумиса президент посоветовал употребить выражение «необоснованные».

— Но если я это скажу, — возразил я, — мы окажемся с Барни в одной лодке. А что, если с «Учебными микро» все-таки что-то нечисто?

— Нет, — ответил он. — Я предпочитаю верить Барни.

— Хорошо, я пущу машину в ход. Вас больше не будут беспокоить. Постарайтесь выспаться, господин президент.

— Постараюсь, — сказал он. — Но мне уже не терпится. Хочется снова в дорогу, как в старое доброе время. Сидя подолгу на одном месте, можно заплесневеть или сойти с ума.

Прежде чем звонить Барни, я разработал свой план. К моему удивлению, он не стал возражать ни против текста заявления, ни против условий, при которых оно будет сделано.

Я сказал ему, что мы заранее подготовим ответы на любые запросы репортеров. Заодно посоветовал ему связаться через своих людей с телеграфными агентствами и обозревателями по финансовым вопросам и сказать им, чтобы они обращались за справками в Белый дом.

С вивисекторами речей я разделался только к девяти вечера, на сей раз окончательно, решительно, непреклонно, и точка. Больше никаких исправлений, разве что сам президент в последний момент внесет карандашом свои поправки.

Я вернулся в свой кабинет, и сразу же начались телефонные звонки. Сначала из АП, затем из ЮПИ, затем из нью-йоркской «Таймс», из лос-анджелесской «Таймс», из вашингтонской «Пост» — и так без конца. Я всем зачитывал наше заявление: «В ответ на многочисленные запросы Белый дом сообщает, что Стивен Б.Грир по собственному желанию несколько недель тому назад отказался вести какие-либо юридические дела компании „Учебные микрофильмы“. О своем решении он известил президента Роудбуша, и тот одобрил его. Президент не усматривает никакой связи между исчезновением Стивена Грира и финансовым положением компании „Учебные микро“ и считает всякие слухи о затруднениях Лумиса необоснованными».

К половине одиннадцатого дело было сделано. Я перепоручил дальнейшее Хильде и объяснил, как отвечать на остальные звонки. Только после этого я наконец выбрал время позвонить Джилл. Она сказала, что лазанья[12] перестояла, но что в запасе есть холодная баранина. Слава тебе господи, подумал я, после такой недели да еще лазанья — хуже не придумаешь!

Мы выпили, поели и с часок поболтали о разных разностях — обо всем, кроме Белого дома и Грира. И того и другого завтра нам будет более чем достаточно — мы это знали.

Было уже далеко за полночь, когда мы наконец улеглись на узкую кровать под раскрытыми окнами. В квартирке Джилл не было кондиционера, поэтому окна были распахнуты настежь, и в них изредка залетали порывы горячего ветра. Поздним летом ночи в Вашингтоне всегда удручающе жарки, а в ту ночь термометр,