Новак даже не представлял, как он сможет пройти ледопад. Но надо. Это работа. За это он получает деньги. Он беспомощно посмотрел на новые альпинистские ботинки, пытаясь, наверное, увидеть в них волшебные сапоги-скороходы.
А Кроужек уже отдавал распоряжения, и люди таскали к лагерю тонкие сосны для наведения перил на опасных участках пути через ледопад.
Рано утром к Новаку подошел обеспокоенный Базилевич и протянул бинокль.
Новак отрегулировал настройку диоптрий и посмотрел на заснеженный карниз.
Российского флага и палаток не было. Он повел биноклем чуть в сторону и увидел группу людей, редкой цепочкой удалявшихся от ледопада.
Русские уходили, не оставляя за спиной никакого лагеря.
Кроужек удивился. Но только слегка: ему безразличны русские, он стремится в горы.
– Уходят? – переспросил он шефа охраны и пожал плечами.
К ним подошел Петр Миклошко.
– Я предполагал это. Русские уходят. И уносят с собой флаг!
Глава III
16 апреля
7
Погода резко ухудшилась. Ветер рвал легкую куртку на синтепоне, мороз жег ноги. Сергей обреченным взглядом смотрел на сугробы снега – они двигались подобно барханам в пустыне. Пустыня… Сергей не глядя поменял бы сейчас Гималаи на Сахару.
Сегодняшняя ночь больше походила на сумерки: кружила метелью где-то на пороге тьмы и света, давила на уши и ломотой отдавалась во всем теле.
Пока скалолаз шел снежным тоннелем, выбираясь к ледопаду, тот снова стал неприступным.
Он чувствовал себя умирающим волком, с тоской смотрел в небо и в любую секунду готов был вытолкнуть из себя жуткий вопль.
Волк, попавший в капкан.
Но вот… Сергею показалось, что метель стихает, небо очищается от туч, а луна источает приятное тепло. И ноги начали отогреваться – он почувствовал жар от камней.
«Слава тебе, господи…»
Сергей улыбнулся и стал стягивать с себя куртку. Скорее, торопил он себя, а то можно запариться.
Жарко!..
Он провел ладонью по лбу, вытирая крупные капли пота. Но лоб – холодный, никаких горячих капель на нем. Сергея словно ударило током: он замерзает. Организм отдает тепло, и телу становится жарко. Чтобы жить, нужно двигаться. Но истома, накатившая на него, казалась такой сладостной, что он почувствовал умиротворение. Кто-то невидимый подстегивал его: беги, двигайся – иначе умрешь! Но другой кто-то нежно шептал: ляг, разденься, отдохни, ведь ты устал. И шепот был сильней подстегивающего крика.
Сергей вырвался-таки из плена. Он сделал шаг, два… Непослушные ноги, только что горевшие огнем, вдруг прострелило. Боль с хрустом отдалась в зубах. Он сделал еще несколько шагов. Стоп! Назад, за сумкой.
Пальцы упорно не хотели сгибаться. Альпинист просунул руку в лямки и понес сумку на изгибе руки. Нет, сумку он не бросит, она – его палатка, его спальный мешок.
Он кое-как доплелся до грота с сосульками. Ветер здесь не частый гость.
Курочкин остановился. Вытянул руки из рукавов куртки и скрестил их на груди. Теперь – бегать, прыгать, скакать – все, что угодно, только не оставаться без движения.
Он носился по скользкому тоннелю, падал, вставал. Первыми начали отходить руки. Сергей продел их в рукава и внимательно осмотрел: обморожения вроде нет, но кожа дряблая, серая.
Он схватил пригоршню снега и стал растирать руки, беспрестанно притопывая на месте. Кожа на руках быстро покраснела, кровь забегала по жилам. Скалолаз прицелился и ребром ладони сбил толстенную сосульку. Хорошо!
Так, а как там ноги? Ноги пока чужие.
Он снял с себя верхнее трико и разорвал пополам; разулся, снегом растер до жжения ступни, насухо вытер их рукавами куртки и обмотал половинками трико. Тепло, как в валенках.
Он поднял глаза вверх, где, недоступный его зрению, на ветру трепетал российский флаг.
Один Сергей, конечно, ничего не сможет сделать, но он костьми ляжет, но ближе к полудню, когда тело окончательно согреется под солнцем, снова пройдет ледопад и свяжется с непальскими властями. И пойдет вместе с военным отрядом в горы.
«Они не имеют права не взять меня. Я сам буду брать их».
Сергей подпрыгнул и сбил ногой огромную сосульку. Долбанул еще одну. В ход пошли руки. Скалолаз крушил своими железными пальцами лед, вспоминая немецкие имена…
Он двигался всю ночь, отчаянно борясь с усталостью, сном и голодом. Как жутко хотелось есть! Иркины пельмени маячили перед глазами, а рядом плясал стакан с водкой. Вот два лекарства, за которые Сергей отдал бы… куртку.
Как только встало солнце, он вышел к подножью. Потрогал рукой огромный ноздреватый валун с более-менее ровной поверхностью – холодный. Но усталость брала свое. Сергей снял куртку, расстелил на камне, положил под голову сумку и лег. Дождавшись, когда солнечные лучи слегка пригреют его, расслабился. Спине прохладно, но лицо уже жгло огнем. Здесь, на высоте более пяти тысяч метров, где господствуют контрасты температур, солнце в короткий срок может поднять кожу волдырем, превратить ее в лоскуты. Сергей вытряхнул все из сумки, под подушку приспособил мотки нейлонового шнура, а голову засунул в сумку. Несколько раз глубоко вздохнул – вентиляция хорошая – и… уснул.
Который там час? Одиннадцать. Сергей потянулся. Спал мало, но силы восстановились. Он соскочил с валуна и оглядел ухабистые просторы заснеженного ледопада.
В ста метрах от него на узком каменистом гребне сидели четверо. Скалолаз бревном повалился на снег, успев подумать: «Заметили или нет?» Хотя, по логике, должен бы броситься им навстречу с радостным криком. Но вчерашний кошмар все еще сидел внутри него. И вот этот кошмар моментально выбрался наружу, веером выкладывая перед Сергеем фотографии узкой расщелины, мертвых глаз Мусафирова и Лукичева.
Солнце уже не грело, а жгло. Сверху по ледопаду бежали ручейки, огибая валуны и прячась за сераками. Сергей тоже прятался, найдя неплохое место для наблюдения.
Люди на гребне о чем-то разговаривали. Как и положено, все в темных очках, в майках с короткими рукавами, в бейсболках. Сергей прислушался… Ничего не слышно. Чтобы сократить расстояние до гребня, ему придется выйти на открытое место. Однако вначале нужно выяснить, что это за люди. Чья-то горная экспедиция?
Сергей вгляделся внимательней. Парни крепкие, коротко подстрижены и гладко выбриты. Не похожи на альпинистов. Хотя кто еще тут может быть? «А те, наверху, – ответил сам себе Сергей. – Да… Ситуация».
Один из четверки встал и шагнул к ручейку. Увидев висевший через плечо короткий автомат, Сергей даже не удивился. Но – похвалил себя: «Молодец, Сергей Михайлович! Так и дальше давай, не высовывайся».
Глядя на вооруженных бритоголовых парней, Сергей запутался окончательно. Там, наверху – бандиты, иначе их не назовешь. Здесь тоже какая-то группировка. Они здорово на наших похожи, на русских. Что у них – разборка в Гималаях? Хорошее место. И милиция не наедет.
Скалолаз перевернулся на спину, выжимая из мозгов полезные мысли. От отчаянных усилий отжалась только одна капля. Сергей даже представил ее каплевидную форму. «Нет, у капли не может быть каплевидной формы, капля имеет форму груши». Он даже вспомнил книгу, где сумел почерпнуть столь полезную для себя информацию: «Экипаж „Меконга“. А кто автор? И это вспомнил: Войскунский и Лукодьянов. Двое авторов. И две вооруженные бригады. И он, Сергей Курочкин, между ними, как между двух огней.
Одна бригада хладнокровно расстреливает отряд альпинистов. А другая? Покажись он им, что с ним будет? Где хоть какие-то гарантии? А ему нужно остаться живым.
