— Хватит адреса, имени и фамилии.

— Все равно дешевле не выйдет, — предупредил Юра. — Адрес — это всегда проблема. Тебе же не прописка нужна, а где он на самом деле живет?

А баба не требуется? — Юра указывал на снимки с Даной.

— Бабу тоже надо поискать. — Иван придвинул к хозяину деньги:

— Ну, короче, ищи всех, я потом разберусь.

— Значит, четыре персоны.

— Договорились, — кивнул Иван и спросил:

— Ты вперед берешь?

— Как всегда…

Деньги исчезли со стола. Иван не удивился той жадности, с какой хозяин их схватил и спрятал.

Он знал, что когда Юра в запое, то очень жаден до денег, ему кажется, что на опохмелку не хватит. А пил он, судя по всему, до зеленых чертей. Юра довольно уточнил:

— Так значит, упор делать на девушку? Ты о ней еще что-то знаешь? Имя, к примеру?

Иван задумался. Выложить имя Алии — значит, засветиться. Она все-таки в розыске… Наконец решился:

— Боссарт Алия Викторовна.

— А остальные?

— Знаю только имя второй. Дана Сулимова. И это все.

Иван встал:

— Когда тебе позвонить?

— Денька через два.

— А не долго?

— Если ты торопишься, попроси кого-нибудь другого. — Юра сделал вид, что хочет вернуть деньги. — Я не навязываюсь.

Иван отмахнулся:

— Ладно, работай. Я пошел.

— Звони…

Юра никогда не спрашивал у клиентов их адресов, и хотя бы этим Он Ивану нравился. Правда, у него было жутковатое впечатление, что Юра и без расспросов все про него знает. Ничего странного — если ему ничего не стоит по фотографии все узнать о человеке, то общаясь с человеком напрямую, он должен знать куда больше. Но на этот раз без его помощи Ивану было не обойтись. Теперь, когда деньги уплачены, ему оставалось только ждать.

Он ехал в метро, уставясь взглядом в какую-то рекламу. За поручни не держался. Ему нравилось стоять, широко расставив ноги, слегка балансируя, приноравливаясь к ходу поезда. Он с детства привык так ездить. В вагоне было просторно — время рабочее. Он мог бы сесть, но не хотел. Увидел над окном вагона бело- голубую наклейку со стихами. Старательно прочитал их, шевеля губами, и удивился — ни начала, ни конца, непонятно, зачем их вывесили… Он припомнил, как Юра спросил: «Ту, что помоложе, посимпатичнее?» И самодовольно подумал: 'Она и в самом деле симпатичная. Симпатичнее многих.

Конечно, кому что нравится. Например, Серега таких не любил. Но на фотках она плохо получилась. В жизни Алия красивее…'

И тут его что-то кольнуло. Он вдруг засуетился, полез в карман, достал оставшуюся у него фотографию Алии. Поднес ее к глазам, вгляделся… И схватился за поручень — машинально, потому что вагон сильно тряхнуло.

— А, ч-черт…

Это он сказал вслух и, услышав свой голос, оглянулся. На него никто не смотрел. Парень опять вгляделся в снимок, спрятал его в карман, тщательно застегнул «молнию». В голове что-то быстро застучало, в такт ходу поезда: 'В жизни была, а тут нет! В жизни была, а тут нет! Родинки-то нет! Как медальон. Здоровая такая родинка. Теплая. Красновато-коричневая. Я же не спятил? Я ее трогал, я ее целовал, дурак ненормальный… Я же помню! Она была! А на фотке нет!

Пропала!'

Ему захотелось снова достать снимок, вглядеться получше — может, просто ошибся? Может, родинка пропала в тени? Но вместе с тем знал, что тени на теле девушки не было — она вся была на ярком солнце. И даже не глядя на снимок, парень уже знал — там была совсем не Алия…

«За что же я деньги заплатил?! — вздрогнул Иван. — За кого?! Вернуться?! Отнять фотки, сказать этому менту, что искать больше никого не надо?»

Он вышел на следующей остановке и в нерешительности остановился посреди платформы. Иван никак не мог сообразить, что ему теперь делать. И вдруг медленно, постепенно у него в голове прояснилась мысль; 'Дана говорила об Алие. Она могла наврать. Но и девчонки в общаге говорили об Алие.

Им-то зачем врать? Майгуль дала мне эти снимки, как снимки Алии. Значит, на снимках Алия!

Два одинаковых снимка было у Майгуль и у Даны.

Девушка сидит на камне. На обоих снимках — одна и та же девушка. Одна и та же! Значит, это все-таки Алия?'

Он машинально отошел в сторону, потому что к платформе пришел поезд, и выходящие из вагонов люди затолкали его.

«Но если это Алия… Тогда я спал с кем-то другим! Эта девка только назвалась Алией! У нее было при себе сразу два паспорта! Фотографии на паспортах… Фотографии…»

Его покачнуло, как в поезде. Он был совершенно невменяем, будто выпил у Юры не пятьдесят граммов, а целую бутылку водки. 'Это была Муха!

Ее сестра! — понял он. — Алию я никогда не видел…'.

* * *

Ира застегнула пальто, замотала голову длинным шарфом и позвала:

— Плюшка, гулять!

Болонка выбежала в коридор, радостно взвизгнула и прижалась к ее сапогам. Ира прицепила поводок к ее ошейнику. И поводок, и ошейник были новенькие, недавно купленные.

— Саш, запри, — крикнула она.

— Потом запру, — донесся голос из спальни.

Ира постояла у двери, потом взяла Плюшку на руки и вышла. На улице она засомневалась — стоит ли идти с собакой на основательную прогулку?

Уж очень грязно и холодно. Наступил декабрь, но настоящей зимы все еще не было. Погода шалила.

То минус два, минус пять, снег, слякоть, то — ноль градусов, ветер, ледяной дождь. Ира в последние дни была немного простужена и переживала — как же в таком случае появляться на экране? Правда, повода для переживаний не было. Последний раз, когда она заявилась к Маленкову, тот сказал:

— Дождитесь, когда пройдут в эфир Настины передачи. Она над ними работала и теперь должна получить деньги.

— Я понимаю…' — виновато ответила Ира. — Но… Может, вы мне дадите хотя бы подготовительные материалы?

Маленков хмыкнул:

— Вот когда подготовим, тогда и дадим. Я прошу — наберитесь терпения. Не все сразу.

Так и вышло, что Ира не заработала ни копейки свыше пятисот долларов. А этих денег уже не было.

Первым делом она вернула долг матери, накупила продуктов недели на две, заплатила за квартиру, свет, телефон… А также несколько раз приглашала в гости подружек. Старых, еще по ВГИКу. Подружки охотно приходили, все они видели ее по телевизору. Эти посиделки тоже недешево ей обходились, потому что подружки были небогаты. Никто не работал по специальности, в кино не снимался, о телевидении даже не мечтали… И как ни странно, три подружки из пяти были еще не замужем. Ира вздыхала про себя: «Симпатичные, веселые, талантливые… Все равно не везет».

— Ирка, ты такая удачливая, — сказала одна из них, смакуя коньяк.