отступать она не собиралась.

— Мой муж заменил лорду Вулфу отца, впервые вложив в его руку меч викинга и показал, как с ним управляться. А ты — чужестранка, взятая в жены потому, что это выгодно всем норвежцам. Кому из нас поверит лорд Вулф?

Кимбра и сама хотела бы это знать.

— Лорд Вулф, как всегда, поступит справедливо.

Марта задумалась. Она была уже немолода, знала жизнь и мужчин, а потому заново взвесила возможности. Перед ней стояла юная красавица, озаренная светом только что пробудившейся чувственности. Достаточно было вспомнить выражение лица и глаз лорда Вулфа, когда он привез свою жену в город. Никогда он не казался таким довольным… и заботливым, таким внимательным. Хотелось думать, что все это ненадолго, поскольку на пороге страсти всегда караулит пресыщение, но кто мог за это поручиться? Что, если судьба этой женщины предначертана богами и она послана смирить натуру ярла? Тогда открытая война с ней принесет только поражение.

— Он не поблагодарит тебя, если будет втянут в женские раздоры, — резонно заметила Марта. — Мужчины не вмешиваются. Если ты не совсем глупа, то и сама это знаешь.

Женщины, все как одна, кивнули. Устами Марты говорила вековая мудрость.

— Он даже может решить, что ты намеренно сеешь раздоры среди наших женщин. Он вспомнит, что ввел в наш круг чужестранку, и задумается, что у тебя на уме.

Теперь аргументы были высказаны с обеих сторон. Стало ясно, что даже страх перед гневом Вулфа не заставит Марту добровольно расстаться с символом власти. Кимбре оставалось только обратиться к мужу. Если она не осуществит угрозу, ее слово потеряет всякий вес. Девушка пожалела, что вообще об этом заикнулась, так как меньше всего желала втягивать Вулфа в женские дрязги. Но другого выхода не было.

Покинув трапезную, она больше не переступала ее порога до самого ужина. Вернувшись с охоты, Вулф сразу отправился в баню. Увиделись они с Кимброй только за столом.

Когда она вошла, он уже сидел на скамье и смеялся какой-то шутке Дракона. Как всегда при появлении Кимбры, разговор прервался. Вулф поднялся и с насмешливой галантностью отодвинул для нее стул.

— Прошу к столу, моя жена! — поддразнил он громко, а для нее одной, на ухо, добавил: — Моя прекрасная жена.

Кимбра вспыхнула от удовольствия, но нервозность ее при этом не уменьшилась, ведь перед ней стояла нелегкая задача. Когда Вулф снова уселся. Дракон поднял свой рог:

— Приветствую и благодарю тебя, сестра.

— За что, милорд?

— За хорошее влияние на моего братца. Сегодня он был в мрачном настроении. Когда выяснилось, что кабанов поблизости нет и придется загонять оленя, он совсем не ругался.

— Придется? — удивилась Кимбра. — Мой муж не любит оленину?

Вулф вперил в брата предостерегающий взгляд, но тот только ухмыльнулся:

— Напротив, обожает. Просто ему больше по душе схватка с разъяренным кабаном. Пару раз мне приходило в голову, что он чувствует родство с этим свирепым зверем.

Кимбра искоса глянула на мужа. Тот пожал плечами:

— Не обращай внимания. Дракон злословит потому, что его панический страх перед браком оказался беспочвенным.

— Страх?

— Ну да. Он был уверен, что брак меняет мужчину только к худшему.

— А ты, о прекрасная, поколебала мою уверенность. Прежде чем она разлетится вдребезги, сочту-ка я ваш случай исключением из правила!

— О! — воскликнула Кимбра, хотя не до конца уловила суть перепалки.

Впрочем, ей было довольно и того, что Дракон как будто одобряет выбор брата. Это был добрый знак.

— Если оленина тебе по душе, — обратилась она к мужу, — то у меня есть чудесный рецепт. Хочешь попробовать?

Вулфу было глубоко безразлично, как готовится мясо, лишь бы оно подавалось на стол не сырым и не обугленным. Но Кимбра доставляла ему столько удовольствия, что хотелось как-то воздать ей за это.

— Не откажусь, — ответил он в приступе великодушия. — Приготовь оленину, как считаешь нужным.

Кимбра немного помедлила, но все же ухватилась за свой шанс. Она знала, за каким из дальних столов сидит Марта, краем глаза наблюдала за ней и знала, что и сама является объектом куда более откровенного наблюдения. Другие женщины тоже следили за развитием событий. Почти все взгляды были враждебными, только Брита и некоторые из числа рабынь робко улыбались в знак поддержки. Горло Кимбры стеснилось от волнения, но она сделала над собой усилие и заговорила ровным тоном:

— Я бы с удовольствием, муж мой, но не знаю, есть ли в кладовых нужные приправы. Ведь у меня нет ключей.

Вулф был так исполнен благодушия, что не сразу подметил в замечании некий скрытый смысл, а когда осознал сказанное женой, ничуть не обрадовался. Им овладело легкое беспокойство, смутное воспоминание о каком-то упущении заскреблось в двери памяти. Ах вот оно что! По обычаю, хозяйка дома всегда имела при себе ключи от кладовых. Более того, это был знак того, что женщина состоит в браке, и сборище кумушек в базарный день далеко оповещало о себе не только треском языков, но и звяканьем.

Припомнив все это, Вулф сдвинул брови. Если по какой-то причине Марта не передала ключи Кимбре на другой день после свадьбы, то почему та прямо не обратилась к ней с просьбой о них, а втянула в это дело его? Да еще и спряталась за какой-то глупой уловкой?

Обежав глазами трапезную, Вулф с удовлетворением убедился, что среди мужчин, как обычно, царят лад и понимание. Они ели, пили, говорили, смеялись шуткам, поигрывали ножами. Словом, здесь все было в полном порядке. Зато с женщинами явно творилось что-то неладное. Обычный мужской страх перед женскими дрязгами шевельнулся в душе Вулфа при виде того, как они мялись и жались под его взглядом. Только Марта держалась невозмутимо.

Чтобы разом со всем покончить, Вулф махнул ей рукой, призывая к себе. Она приблизилась охотно и с улыбкой.

— Отдай моей жене ключи от кладовых. Отныне она здесь хозяйка.

Улыбка стала еще шире. Марта сняла ключи и протянула Кимбре. Все так же улыбаясь, она повернулась:

— Конечно, конечно, как же иначе! А я все думала, когда же леди наконец попросит у меня их? Думала даже, что они ей в обузу.

Вулф услышал, как Кимбра перевела дух. Она не поблагодарила Марту, вообще не сказала ей ни слова, и это ему очень не понравилось. Он знал Марту с детства и уважал за трудолюбе и преданность.

— Благодарю, — тепло обратился он к ней, чтобы как-то гладить холодность жены. — Я уверен, что леди Кимбра высоко ценит твой опыт и еще не раз обратится к тебе за советом.

На лице экономки появилось выражение, близкое к экстазу, глаза заблестели, как показалось Вулфу, от близких слез. Она как будто была тронута до глубины души.

— Ах, как ты добр! — С низким поклоном Марта удаляюсь.

Кимбра сидела словно окаменев. Она едва дышала. Она недооценила Марту, а между тем та поняла, что в открытом столкновении проиграет, и прибегла к хитрости. Марта так ловко перевернула все с ног на голову, что теперь уже невозможно было выполнить вторую часть угрозы: совершенно отстранить ее от хозяйственных дел и тем самым заставить исправиться. Поступить так означало бы пойти наперекор мужу.

Всю оставшуюся часть ужина Вулф не сказал Кимбре ни слова и обращался только к брату и к тем из викингов, чье положение позволяло делить с ним стол. Когда ужин был завершен и всеобщее внимание обратилось исключительно к крепкому пенному элю, со своей скамьи поднялся скальд. Разговоры прекратились, собравшиеся устроились поудобнее, заранее предвкушая хитросплетения старинных легенд.