Люди по пути смотрели не на Мадонну.

Они смотрели на Джека.

Священники сразу это заметили. Статуя, которую они несли, была установлена на деревянные подмостки. Так было всегда, когда они входили в город. Толпа двинулась за ними.

- Что происходит? - зашипел Рейнольд, обращаясь к Джеку.

- Не знаю.

- Они больше пялятся на тебя, чем на статую. Ты что, раньше бывал здесь?

- Никогда.

- На Джека смотрят в основном старики, молодых больше интересует статуя, - сказала Алина.

И она была права. У детей и юношей деревянная фигурка вызывала обычное человеческое любопытство. Но люди старшего возраста разглядывали именно его. Джек попробовал было тоже смотреть на сопровождавших их горожан, но заметил, что его взгляд пугает их. Кто-то из толпы даже перекрестил Джека.

- Чем я им не угодил? - спросил он вслух самого себя.

Процессия тем не менее, как обычно, привлекала внимание прохожих, десятки горожан присоединялись к ней. Когда они вышли на рыночную площадь, их была уже не одна сотня. Священники опустили Мадонну прямо перед церковью. В воздухе стоял запах морской воды и свежей рыбы. Несколько горожан вошли в церковь. Затем, по традиции, местные священники должны были выйти и переговорить с Рейнольдом и Эдвардом. После недолгой беседы статую полагалось внести внутрь храма. Там бы она и заплакала. Один раз, правда, фокус не удался: стоял холодный день, и Рейнольд уговорил всех обойтись без обычного ритуала, несмотря на то что Джек предупреждал: Мадонна может не заплакать. Так оно и случилось: с тех пор его слушались.

Погода сегодня стояла хорошая, но все чувствовали: что-то не в порядке. Обветренные лица моряков и рыбаков были полны суеверного страха. Молодым тоже передалось беспокойство старших, и теперь вся толпа смотрела подозрительно и даже враждебно. Никто так и не приблизился к маленькой группке священников, чтобы, как обычно, поговорить о статуе; все держались на расстоянии, перешептывались и ждали, что же произойдет.

Наконец из церкви вышел священник. В других городах служители Господа встречали их с выражением осторожного любопытства; этот же был похож, скорее, на заклинателя: в одной руке крест, которым он прикрывался, словно щитом, в другой - сосуд со святой водой.

- Что он себе вообразил? Неужели собирается изгонять дьяволов? спросил немного опешивший Рейнольд. Священник прошел мимо, распевая что-то на латыни, и приблизился к Джеку.

- Приказываю тебе, дух дьявола, вернуться в царство призраков. Во имя... - начал он по-французски, но Джек, не выдержав, заорал:

- Я не призрак, болван ты чертов! - Он, казалось, сейчас взорвется от ярости.

Священник продолжал:

- ... Отца, Сына и Святого Духа...

- Нас послал с миссией архиепископ Кентерберийский, - попытался протестовать Рейнольд. - Он благословил нас.

- Он - не призрак! - сказала Алина. - Я знаю его с детства!

Священник, похоже, заколебался.

- Ты призрак человека, который жил в этом городе и умер двадцать четыре года назад, - сказал он. Из толпы послышались возгласы в подтверждение его слов, и он возобновил свои заклинания.

- Но мне всего двадцать лет, - сказал Джек. - Я, наверное, просто похож на того человека.

Из толпы вышел мужчина:

- Ты не просто похож на него. Ты - это он. Ты совсем не изменился со времени своей смерти.

По толпе пробежал испуганный шепот. Джек, вконец расстроенный, взглянул на говорившего: на вид ему было лет около сорока, с седой бородой, одет, как преуспевающий ремесленник или мелкий торговец. И вроде в здравом уме, подумал Джек.

- Мои спутники знают меня, - обратился он к мужчине. Голос его выдавал волнение. - Двое из них священники, женщина - моя жена, ребенок - мои сын. Они что, тоже призраки?

Мужчина, похоже, начал соображать.

- Джек, ты разве меня не узнаешь? - крикнула седая женщина, стоявшая неподалеку.

Джек подпрыгнул, точно его ужалили. Вот теперь ему действительно стало страшно.

- Откуда ты знаешь мое имя? - спросил он.

- Я ведь твоя мать, - ответила женщина.

- Неправда! - крикнула Алина, и Джек почувствовал по ее голосу, что она тоже испугалась. - Я знаю его мать. Ты врешь! Что здесь происходит?!

- Дьявольское колдовство! - проговорил священник.

- Подождите, подождите, - вмешался Рейнольд. - Может быть, тот мужчина был Джеку родственником? У него были дети?

- Нет, - сказал седобородый.

- Ты уверен?

- Он никогда не был женатым.

- Это разные вещи.

Один или два человека защелкали языком. Священник свирепо посмотрел на них.

- Но ведь тот человек умер двадцать четыре года назад, - сказал седобородый, - а этот Джек говорит, ему всего двадцать.

- Как он умер? - спросил Рейнольд.

- Утонул.

- А тело его ты видел?

Все молчали. Наконец седобородый откликнулся:

- Нет, я не видел.

- А кто-нибудь видел? - Голос Рейнольда звучал все увереннее, он чувствовал, что берет верх.

Воцарилась тишина.

Рейнольд повернулся к Джеку:

- Твой отец жив?

- Он умер, когда меня еще не было на свете.

- А кем он был?

- Менестрелем.

Толпа откликнулась глубоким вздохом.

- Мой Джек был менестрелем, - сказала седая женщина.

- Но наш Джек каменщик, - сказал Рейнольд. - Я видел его работу. Хотя он вполне мог быть сынам Джека-трубадура. - Он повернулся к Джеку. - Как звали твоего отца? Наверное, Джек-менестрель?

- Нет. Его звали Джек Шербур.

Священник повторил имя, произнеся его немного по-другому:

- Жак Шербур?

Джека словно обухом по голове ударило. Он никогда не понимал, откуда у его отца такое имя. Теперь все стало ясно. Как и многих странников, его назвали по имени города, откуда он пришел.

- Да. Конечно, - изумленно сказал юноша. - Жак Шербур. - Наконец-то он нашел следы своего отца, через столько лет, когда все надежды уже было умерли. Ему пришлось пройти столько дорог - через две страны, - и вот то, что он искал, обнаружилось здесь, на побережье Нормандии. Радость переполняла Джека, тяжесть, которая столько лет висела на нем страшной ношей, словно свалилась с его плеч. Поиски закончились успехом!

- Теперь все ясно, - сказал Рейнольд и торжествующим взглядом обвел толпу. - Жак Шербур не утонул, он выжил. И отправился в Англию. Он недолго жил там, познакомился с девушкой, у нее должен был родиться от него ребенок, но Жак умер. Родился мальчик, и женщина назвала его в честь отца. И вот сейчас ему двадцать, и он точная копия своего отца в молодости. - Рейнольд посмотрел на священника: - Так что никакой нечистой силы здесь нет, святой отец. Просто вновь собирается семья.