каменщиков, работавших непосредственно на Альфреда, а не на монастырь, и, если бы Альфред ушел, Дану, очевидно, пришлось бы последовать за ним.

Том снова задумался и снова проговорил:

- Да. Обсуждать здесь нечего. - Он посмотрел на Джека. - Уйти должен Джек.

Боже, как Джек недооценивал серьезность случившегося! И все же он не мог поверить, что его собираются вышвырнуть вон. На что станет похожа его жизнь, если он не будет больше строить Кингсбриджский собор? С тех пор как он потерял Алину, у него не осталось ничего, кроме собора. Как теперь жить?

- Монастырь мог бы пойти на компромисс, - предложил Питер Плотник. Джека можно было бы на месяц отстранить от работы.

'Да! Ну пожалуйста!' - мысленно взмолился Джек.

- Слишком слабое наказание, - сказал Том. - Мы должны показать себя строгими судьями, иначе приор Филип не согласится.

- Что ж, значит, так тому и быть, - сдался Питер. - Сей собор теряет самого талантливого резчика, которого большинство из нас когда-либо видели, и все из-за того, что Альфред не может заткнуть свой поганый рот. Несколько каменщиков, поддерживая это мнение, сокрушенно закивали. Ободренный, Питер продолжал: - Я уважаю тебя. Том Строитель, как никогда не уважал ни одного другого старшего строителя, с которым мне доводилось работать, но, надо сказать, когда дело касается твоего тупицы сынка Альфреда, ты просто слепец.

- Прошу не оскорблять, - сказал Том. - Давай по существу вопроса.

- Хорошо, - согласился Питер. - Я считаю, что должен быть наказан и Альфред.

- Согласен, - к всеобщему удивлению, поддержал его Том, а Джек подумал, что на него подействовало замечание Питера насчет его отцовской слепоты. Альфред должен понести наказание.

- За что? - возмутился Альфред. - За то, что поколотил подмастерье?

- Он не твой подмастерье, а мой, - одернул его Том. - И ты не просто избил его. Ты гонялся за ним по всей стройке. Если бы ты дал ему убежать, не разлилась бы известь, не пострадала бы кладка и не сгорел бы плотничий сарай, а ты смог бы разобраться с ним, как только бы он вернулся. Не было никакой необходимости так поступать.

С этим каменщики были согласны.

Снова заговорил Дан, который, похоже, заделался постоянным выступающим от лица работников Альфреда:

- Я надеюсь, ты не предлагаешь исключить Альфреда из ложи? Предупреждаю: я категорически против этого.

- Нет, - успокоил его Том. - Достаточно уже, что мы потеряли талантливого ученика. Я не хочу терять еще и отличного мастера, который возглавляет надежную команду каменщиков. Альфред должен остаться, но, думаю, на него должен быть наложен штраф.

Работавшие под началом Альфреда каменщики заметно повеселели.

- Суровый штраф, - сказал Питер.

- Недельное жалованье, - предложил Дан.

- Месячное, - заявил Том. - Сомневаюсь, что приор Филип удовлетворится меньшим.

- Правильно! - поддержали его собравшиеся.

- Итак, братья-каменщики, можно считать, что это единое мнение? используя принятое среди ремесленников обращение, спросил Том.

- Да! - хором ответили строители.

- Тогда я сообщу приору. Возвращайтесь к работе.

Несчастными глазами Джек смотрел, как каменщики один за другим выходили из сарая. Альфред бросил на него самодовольный, торжествующий взгляд. Том подождал, пока все выйдут, а потом сказал Джеку:

- Я сделал для тебя все что мог. Надеюсь, твоя мать поймет это.

- Ты никогда ничего для меня не делал! - взорвался Джек. - Ты не мог ни накормить меня, ни одеть, ни приютить. До встречи с тобой мы были счастливы, а потом лишь голодали!

- Но в конце концов...

- Ты не мог даже защитить меня от этой безмозглой твари, которую ты называешь своим сыном!

- Я старался...

- Да у тебя бы даже той работы не было, если бы я не сжег старый собор!

- Что ты сказал?

- Да, это я сжег старый собор.

Том побледнел:

- Ведь это молния...

- Не было никакой молнии! Ночь была прекрасная. И никто не оставлял в церкви огня. Просто я поджег крышу.

- Незачем?

- Чтобы ты получил работу. В противном случае моя мать умерла бы где-нибудь в лесу.

- Она бы не...

- Однако умерла же твоя первая жена! Разве нет?

Том вдруг сделался совсем белым и стал казаться каким-то старым. Джек понял, что сильно задел его за живое. Этот спор он выиграл, но друга, похоже, потерял. Его охватило чувство горечи и досады.

- Убирайся вон, - прошептал Том.

Джек ушел.

Едва не плача, он поплелся прочь от поднимающихся стен собора. Вся его жизнь оказалась исковерканной. Невозможно было поверить, что он навсегда покидал эту церковь. В воротах монастыря Джек обернулся. Так много он задумал здесь сделать! Он мечтал сам вырезать все украшения центрального входа, надеялся уговорить Тома поместить под самым потолком собора каменные изображения ангелов и даже разработал совершенно новый проект декоративных аркад трансептов, который никому еще и не показал. Теперь он уже ничего не сможет осуществить. Как же все это несправедливо! К глазам подступили слезы, и все вокруг начало расплываться.

Джек вошел в дом. За кухонным столом мать учила Марту писать. Они удивленно посмотрели на него.

- Разве уже пора обедать? - спросила Марта.

Взглянув на лицо Джека, мать безошибочно поняла, что стряслась беда.

- Что произошло? - с тревогой спросила она.

- Я подрался с Альфредом, и меня выгнали со стройки, - мрачно проговорил Джек.

- А Альфреда тоже выгнали? - снова спросила Марта.

Джек покачал головой.

- Но ведь это несправедливо! - возмущенно воскликнула девочка.

- А из-за чего подрались на этот раз? - В голосе матери звучали усталость и раздражение.

- Правда, что моего отца повесили в Ширинге за воровство? - вместо ответа выпалил Джек.

Марта так и ахнула.

- Да, - печально сказала мать. - Его действительно повесили в Ширинге, но вором он не был.

Сытый по горло уклончивыми ответами про своего отца, Джек вспылил:

- Ну почему ты не хочешь сказать мне всю правду?

- Потому что мне больно об этом говорить! - выпалила мать и, к его ужасу, заплакала.

Он никогда не видел, как она плачет. Мать была такой сильной. Джек и сам готов был разрыдаться. Тяжело вздохнув, он все же спросил:

- Если мой отец не был вором, почему тогда его повесили?

- Не знаю! - закричала мать. - Я никогда этого не знала, и он не знал. Говорили, что он украл дорогую чашу.

- Откуда?

- Отсюда - из Кингсбриджского монастыря.