Федор протиснулся в дыру и начал спускаться по каменным ступеням, ведущим вглубь.

— Ты что, совсем тронулся? — рявкнул Калл.

Федор остановился и взглянул на Калла своими голубыми глазами. Широкий рот дернулся в улыбке.

— Возможно. Но это единственный путь, мой друг, проникнуть в загадки и тайны этого мира. Я пришел к этому выводу не сейчас, а гораздо раньше. Я любил бродить в темноте по улицам и несколько раз мне довелось столкнуться с весьма интересными типами, вылезающими или наоборот влезающими в канализационную систему. Вот тогда-то я и подумал, что таким путем, быть может, удастся проникнуть в дом Х или, как его еще зовут, Дом мертвых.

Итак, для пути в темноте, для поджидающих опасностей — а поверь мне, их там немало — я припрятал внизу много полезных вещей. В одном чудесном и надежном месте.

Калла чуть не вырвало от запаха, поднимающегося из отверстия.

— Спускайся сюда, — предложил Федор. — Не бойся, вонь тебя не убьет. А если и убьет, то только наполовину. Ты что, думаешь, где-то есть такое дно, на котором можно побывать, не запачкав ноги в дерьме и отбросах?

— Подожди минутку, — попросил Калл, — мне надо позвонить.

— Нет времени, нет времени, — ответил Федор из темноты. — Торопись, а то мы потеряем голову Х.

— Скорее мы потерям свои собственные головы, — возразил Калл, но уже начал спускаться в колодец.

И вдруг, когда его глаза находились на уровне мостовой, он увидел, как из-за угла выбежали несколько человек. Впереди бежала женщина. Она уже выбилась из сил; шаталась и спотыкалась. Еще несколько шагов — и она рухнет на мостовую.

— Филлис! — закричал Калл.

Он приостановил спуск.

За Филлис и носильщиками паланкина бежали, разбившись на группы, мужчины и женщины. Толпа гудела, люди выкрикивали угрозы и оскорбления, размахивали оружием. Похоже, служащую Биржи преследовали.

Один из носильщиков, бежавший вместе с Филлис, повернулся и ударил первого из преследователей. На несколько секунд это задержало толпу; когда вторая группа поравнялась с первой, погоня возобновилась.

Тогда-то Калл и убедился окончательно, что бегущая женщина не кто иная, как Филлис Нильстром.

Калл в ужасе застыл. Он испугался не за Филлис, хотя, если ее поймают, это будет действительно ужасно. Его потряс сам факт погони: если уж толпа не боится нападать на агентов Биржи средь бела дня, то мир действительно перевернулся. Теперь уже можно ожидать чего угодно.

— Подожди, — крикнул Калл Федору.

Он высунулся из люка. Филлис, увидев, как прямо из-под земли перед ней выросла фигура, выставила руки, как бы защищаясь. Она попыталась свернуть, но Джек успел ее схватить… Филлис забилась в его руках.

Калл поднял ее и отступил к люку. Передав женщину Федору, он спрыгнул в люк и чуть не рухнул, промахнувшись мимо лестницы. Но к счастью, вовремя ухватился за какую-то из перекладин, правда, жестоко ободрав при этом локти и колени, и успел закрыть люк. Федор подхватил Филлис за ноги, Калл — под мышки, и они начали свое путешествие в темноте. Джек боялся, что толпа откроет люк и пустится за ними в погоню. Он даже подумывал, а не бросить ли Филлис? И даже нашел этому оправдание: ведь она-то его бросила!

Но крышку люка никто не трогал. И через несколько секунд они уже опустились так, что вопли и крики толпы до них не долетали. Наконец Федор остановился и сказал:

— Это где-то здесь.

Они опустили Филлис на пол. Она все еще была в бессознательном состоянии и тяжело дышала.

— Подождите меня и не двигайтесь, — сказал Федор. — Один неверный шаг — и вы свалитесь в пропасть.

По спине Калла забегали мурашки, хотя ему было жарко и одежда промокла от пота. Далеко внизу Джек услышал журчание воды. Вонь и жара все усиливались. Внезапно Каллу захотелось повернуться и убежать. Его ничто не удерживало здесь, и Джек вполне мог вылезти по лестнице наверх и оказаться на свету и свежем воздухе. Толпа там, наверное, уже рассосалась. А если люди все еще крутятся на улице, он мог запросто к ним присоединиться. Откуда им знать, что это он лишил их жертвы?

Более того, если он останется здесь, то будет во власти Федора. Насколько он мог судить, Федору ничего не составляло заманить его сюда, чтобы убить или сбросить в пропасть. Кто знает, что у этого Федора на уме? Похоже, что человечек он слабый и, вероятно, труслив как заяц. Федор должен ненавидеть человека, оскорбившего его веру в Х, и более того — спровоцировавшего толпу уничтожить Х. Полегче, успокаивал себя Калл. Полегче, ты может быть боишься? Если рассуждать логически, то Федор вряд ли бы он меня пригласил, если бы искренне не хотел иметь компаньона в таком опасном и странном путешествии. И разве он не верит по-настоящему вовсю эту болтовню о братстве людей и любви к ближнему, которую завещал Великий Отец?

К этому времени Филлис пришла в себя.

— Джек, — слабым голосом сказала она, — это действительно ты спас меня? Что нам теперь делать?

— Конечно, я, — ответил Калл. — Хотя и не знаю зачем. Мне бы следовало посмотреть, как тебя разорвут на части. Это было бы справедливо. Но я этого не сделал.

— Ты все еще любишь меня, — сказала она с удивлением.

— Размечталась, — хрипло ответил он, — Что я люблю, так это твое тело. Да какой мужчина может отказаться? А тебя я ненавижу! А что бы ты хотела услышать, дорогая, — после того, как ты обстоятельно рассказала, как меня ненавидишь, как ты фригидна, и как притворяешься страстной, чтобы попасть в руки другого мужчины, который может дать тебе больше благ? Сука, ты!

Откуда-то из темноты послышался голос Федора:

— Идите сюда, брат Калл и сестра Нильстром. Давайте свои руки и следуйте за мной. Я нашел место, где спрятал вещи.

Только тут Калл заметил, что Федора рядом не было, и подумал, насколько он сейчас зависит от этого «божьего идиота». Филлис поднялась и взяла Федора за руку. Калл потоптался в темноте, нащупал чей-то локоть и пошел за ними. Через футов тридцать Федор свернул в какую-то нишу.

— В канализационной системе много таких мест. Я не знаю, зачем они вообще, — сказал Федор, — но эту я использовал как склад. Надеюсь, что никто не натолкнулся на нее и не обчистил. Иначе, нам придется вернуться на улицу. Не двигайтесь с места! Он остановился, выпустил руку Калла, и через несколько послышался радостный выдох:

— Ух, все на месте!

Калл почувствовал запах серы; в руке у Федора вспыхнула длинная спичка.

— К счастью, — сказал Федор, — в Аду все еще уйма серы. Обматываешь листья каменного дерева вокруг кости, пропитываешь верхушку хлористым калием и сахаром, которые можно добыть из мочи и прочих экскрементов, — и факел готов. К сожалению, достать серу и прочие химикаты очень трудно. Дьяволы контролируют запасы, и мне пришлось поступать безнравственно, противно даже вспоминать, чтобы купить у них то, что нужно. Мне даже пришлось использовать… но впрочем, не будем об этом. Ведь безнравственно даже рассказывать о безнравственном. Но химикаты мне были нужны для добрых дел. По крайней мере, я считаю… что для добрых. Вы уж извините меня за эту лекцию.

Для того, чтобы достать эти вещества, мне пришлось поверить в лозунг: цель оправдывает средства. Но разве нельзя обойтись без плохого для достижения хорошего? Это не дает мне покоя.

Как видите, мораль — принадлежность не только духовного мира, но и физического. Вот как со мной: химия переплелась с этикой, нельзя отделить одно от другого. Как не крути, а всюду эти вещи связаны друг с другом. А вы как думаете?