окно долетел до Бриджеса. Прищурившись, он пронзил взглядом Эмили.

— Вас что-то рассмешило мисс Лэйн?

— Н-нет, сэр…

— Я так и думал. Спокойной ночи, барышни.

Он пошел в свою комнату обычной семенящей походкой, которая делала его похожим на дворецкого в каком-нибудь британском замке, только несколько потрепанного. Эмили никогда бы не поверила, что под костюмом их сверхблагообразного управляющего прячутся ярко-красные подштанники.

— Ну ладно, признавайся, что ты с ним сделала, Роза?

— Ничего особенного.

— Признавайся! — настойчиво повторила Эмили.

— Я подсыпала красного перцу ему в табакерку.

Эмили раскрыла глаза от удивления:

— Что?

— Ты ведь слышала, что я сказала, — он заслужил это. В следующий раз он дважды подумает, прежде чем станет кричать на ребенка.

— С какой стати он будет дважды думать, если только ты ему не скажешь, что это ты ему подсыпала перцу и по какой причине? Правда, тогда тебя наверняка уволят. А он все равно вряд ли что-либо поймет.

— О нет, он это запомнит! И будет знать, что в случае чего его обязательно снова накажут. Вот увидишь!

— Роза, ты для меня иногда просто загадка.

— Быть загадкой просто изумительно, не будь я Розой Дюбуа! Как ты думаешь, сколько еще времени пройдет, пока не появится какой-нибудь здешний толстосум и не предложит мне выйти за него замуж?

— Я думаю, это может случиться в любой день, — ответила Эмили, ложась в постель. — Но ты знаешь, счастья ведь за деньги не купишь.

— Так всегда говорят те, у кого денег полно.

Эмили обернулась к ней, и Роза лукаво посмотрела на подругу. Девушки улыбнулись друг другу — Они делились друг с другом своими сокровенными мечтами уже много раз — во всяком случае, Роза делилась. У Эмили не было настоящей мечты, только одно стремление: быть подальше от отца и жить своей собственной жизнью. Поэтому сейчас она чувствовала себя прекрасно. Ей казалось, что она добилась всего, чего хотела. Роза была страстной мечтательницей, и она помогала Эмили, поэтому Эмили тоже хотела помочь подруге. Хоть она и думала, что выходить замуж ради денег очень меркантильно, но от всего сердца хотела, чтобы Роза осуществила свое горячее желание. В конце концов, кто она такая, чтобы быть ей судьей?

— Роза, неужели ты не мечтаешь когда-нибудь встретить настоящую любовь?

Роза горько усмехнулась, а потом театрально закатила глаза:

— Ха! Я всегда говорила, что тебе все равно, кого полюбить — богатого или бедного.

— Я встречала множество богатых мужчин, Роза, и поверь мне, я не могла бы полюбить ни одного из них.

— А я смогла бы, держу пари. Мужчины — они мужчины и есть. Какая между ними разница?

— Ну-ка, что насчет мистера Бриджеса? Его ты могла бы полюбить ради его денег?

— Да он же не мужчина!

— Возьму на себя смелость не согласиться с тобой. Только что я видела его в кальсонах. Это точно мужчина!

— Что ты видела? — спросила Роза, приподнимаясь в кровати.

— Ты пропустила все самое интересное, Роза. Твоя милая шутка заставила его выскочить из дома в одних подштанниках, к всеобщему удовольствию.

Роза наморщила нос и снова откинулась на подушку.

— Да ладно, я ведь собиралась спать. Мне ни к чему ночные кошмары.

Они дружно рассмеялись, потом Роза протянула руку и погасила свет. Комната погрузилась в темноту. Наступила тишина, блаженная и глубокая.

— Эмили, все-таки кто же самый богатый мужчина в здешней округе? — спросила Роза.

— Понятия не имею.

— Но я все равно разыщу его.

— У меня нет сомнения, что ты своего добьешься. И, кто бы он ни был, это будет счастливый человек.

— Я за это ручаюсь.

Серебристый лунный свет лег на их постели. На сердце Эмили было спокойно. Она была счастлива здесь. Так сильно, просто ужасно счастлива!

Впервые с тех пор, как она сошла здесь с поезда, она подумала о том самом сыщике, которого нанял ее отец. Она молилась, чтобы никогда больше не встретить его снова. В его глазах она прочитала, что он твердо намерен вернуть ее обратно. Роза смогла подсыпать красного перцу в нюхательный табак Бриджеса только для того, чтобы преподать ему урок за его низкое поведение. А она? Может ли она побороться за свою мечту?

Эмили многому научилась от Розы, но самое важное — это вера в то, что любая мечта сбывается, надо только постараться схватить ее прежде, чем она упорхнет от тебя.

Она не собирается возвращаться на Лонг-Айленд. И не важно, что ей для этого придется делать.

Джош Маккензи не любил, когда его водили за нос. Впрочем, до сегодняшнего дня он и не предполагал, насколько сильно ненавидит хитрость и жульничество, потому что раньше никто так ловко не обводил его вокруг пальца.

Быть обманутым ворами или бандитами, закоренелыми негодяями — это еще куда ни шло. Этого можно было ожидать при том роде деятельности, которому он посвятил свою жизнь. Но, черт побери, после этого случая ему, наверное, никому больше не стоит верить! Он страшно досадовал, что поверил тому кондуктору в поезде. Джош спрашивал всех, кто попадался ему на пути, показывал фотографию Эмили каждому. Он безо всякого успеха прочесал Сент-Луис вдоль и поперек. Эмили Лоуренс как сквозь землю провалилась. А может быть, ее здесь никогда и не было. Скорее всего эта рыжеволосая красотка и ее очкастая подружка чем-то задобрили кондуктора еще до того, как Джош приступил к нему с расспросами.

Телеграмма, пришедшая в ответ на его запрос в офис Гарви в Чикаго, подтвердила самые худшие опасения: у них работала Эмили Лэйн, а не Эмма Лэйн.

Садясь на поезд, направляющийся в Лас-Вегас, Нью- Мексико, Джош пытался отогнать дурные предчувствия. Он терял нюх, утрачивал связь с действительностью, почва уходила у него из-под ног. Он и не думал, что это его так расстроит. Если у него уже нет чутья собаки-ищейки, без которого не может быть настоящего детектива, то ему лучше всего отправляться домой. Потому что следующим шагом к пропасти будет потеря всего остального. Джош должен предвидеть, что когда-нибудь это случится. И в один прекрасный день, когда детектив утратит свой нюх и интуицию, за углом его будет поджидать смерть. Ему нельзя быть снисходительным к своим ошибкам и вовсе не стоит веселиться оттого, что его провели две прелестные девушки.

Поэтому Джош сел в поезд, идущий на Запад. Он знал совершенно точно, с кого начать поиски: с Розы Дюбуа и ее хитрой подружки Эммы.

Стиснув зубы от презрения, он ругал себя за то, что оказался таким простаком. Почему не сообразил сразу? Что-то слишком много в этом деле ему попадалось женщин с похожими именами: Эмили Лоуренс, Эми Левнс, теперь эта Эмма-Эмили Лэйн. Совпадение? Ни в коем случае. Работая детективом, Джош привык к тому, что «совпадение» обычно означает «улику».

Ему придется перетерпеть заключение в этом проклятом поезде, но зато через несколько дней он узнает правду. Потом притащит эту мисс Богатую Наследницу в Лонг-Айленд, домой, к любимому папаше, и рванет в Техас. Там он побудет недолго, навестит семью, и это, возможно, поможет заглушить в нем щемящее чувство тоски и одиночества.

«А что потом?» — мелькнуло у него в голове.

Наблюдая в окно за полосатыми столбами, мимо которых проезжал поезд, Джош думал о своем страстном желании обрести такую же высокую и прекрасную мечту, которая вела по жизни его отца. То, о чем его отец мечтал, он и добился: у него были жена, дети, ранчо. Это была прекрасная осуществленная мечта. Такая мечта, смысл которой был понятен Джошу.

Разве можно в той жизни, которую начал строить сам Джош, найти что-либо похожее? Чтобы оно не только казалось прекрасным, но и было таким на самом деле — смелым, правдивым, благородным. А где он найдет женщину, которая хотя бы немного напоминала ему мать, женщину, которой он смог бы поклоняться с первого взгляда? Работа заставляла его сталкиваться с такими женщинами, которых он никогда не осмелился бы привезти домой, чтобы представить родителям. Из-за этого Джош чувствовал себя еще более одиноким и еще сильнее начинал тосковать по дому.

Но прежде чем он поедет домой, он должен найти Эмили Лоуренс. Эта женщина, как злой гений, стоит между ним и его семьей. И поэтому она не уйдет от наказания.

— С какой стати я буду надевать этот проклятый пиджак?! И мне наплевать, что ты об этом думаешь, жалкий коротышка! Я заплатил за жратву в твоем ресторане звонкой монетой, и нечего мне тут бормотать насчет приличий!

Эмили продолжала обслуживать своих клиентов, с улыбкой прислушиваясь к спору между Фаллоном Бриджесом и огромным ковбоем, который стоял в дверях. В обеденный зал мужчин пускали только в пиджаках, и если посетители не были одеты соответствующим образом, им предлагалось взять пиджак напрокат.

К несчастью, этот верзила обиделся на такую постановку вопроса. Глядя на широкие плечи парня, Эмили хорошо понимала его нежелание втискиваться в черный пиджак, который держал в своих руках Бриджес. Ковбой был ростом шесть с половиной футов и весил, наверное, не меньше двух сотен фунтов. Этому уроженцу диких степей было явно невдомек, почему, если даже коровам не приходит в голову с ним спорить, ему надо слушаться какого-то суетливого коротышку?

— Таковы правила, сэр. Если я позволю вам войти в обеденный зал в несоответствующем виде, тогда и другие будут иметь больше оснований отказаться подчиняться существующим правилам.

— Ну так что с того?

Бриджес побледнел, когда верзила угрожающе навис над ним.

— Т-тогда будет анархия, с-сэр. Мистер Гарви