Надежда, безусловно, желала именно руководить, а не сидеть дома обеспеченной клушей. Раз уж шанс представился, то использовать его надо по полной. Но единственное, что оформилось в некое подобие конструктивного вопроса, – опасение, что до работы придется добираться весь день по пробкам. Поэтому Надю осенила мудрая мысль – офис должен быть где-то недалеко.
– А… это… – она ловила туманные мысли за хвосты, но они исчезали в глубинах сознания, – где офис?
– Нет еще офиса, что ты! – удивился папа. – Я же штат даже не набирал. Думаешь, это так просто? Тяп-ляп и дело на потоке?
Ничего такого она не думала, смутно осознавая, что это не тяп и не ляп. И вообще по Сеньке ли шапка? Может, и правда, спокойнее дома сидеть? А то еще испортит все.
– Мы же не решили еще, кем ты себя видишь в семейном деле. Если хочешь работать, то штат будем набирать вместе.
– Вместе! – оживилась Надя, представив, как отсеивает длинноногих красоток и берет на высокооплачиваемую должность серую мышь. Раз ей повезло, то пусть еще кого-то судьба облагодетельствует.
– Офис купим в центре, я тебе помогу. И квартиру тебе там же подыщем, – развивал тему Иван Иванович.
Надюше хотелось себя ущипнуть, чтобы удостовериться – это не сон. Единственное, что немного смущало, что он «поможет». Лучше уж на первых порах пусть вообще все делает сам, а то она легко может напортачить. Офис, штат, бухгалтерия… Взять, что ли, пару уроков у Клякмана, как у коллеги?
Снова разволновавшись и страшно боясь не соответствовать моменту, Надя начала психовать, тихо трястись, нервно хихикать и строить из себя умудренную опытом бой-бабу. Собственный голос долетал до нее как сквозь вату. Язык молол всякую чушь, поджилки, оказавшиеся где-то под желудком, а вовсе не в ногах, вибрировали балалаечными струнами.
Нотариальная контора была роскошна, начиная с помпезной золотой вывески и заканчивая уютным кабинетом, нотариус солиден и суров, пачка документов – увесиста и бесконечна. Если первые бумаги Надя еще пыталась с умным видом читать, под одобрительным взглядом отца, то уже на третьем листе она сдалась и начала подписывать все, не глядя. Рука болела, мышцы сводило, а документы все не заканчивались.
– Финиш, – наконец вздохнула будущая владелица заводов, газет, пароходов.
– Поздравляю вас, – скучным голосом сообщил нотариус и вежливо указал на выход.
– Спасибо, – величественно кивнула Надя. Она теперь не была «слабо оплачиваемой секретаршей», девочкой без будущего, изюминки и стального стержня, бледной тенью и чем там еще называла ее Татьяна Павловна.
– Я так рад. – Отец прослезился и потряс Надюшину ладошку. – Партнер.
Надя благодарно хихикнула. Все оказалось правдой.
– Сейчас я отвезу тебя домой, и давай, начинаем работать. Но маме ни слова, ты помнишь?
Даже если бы он попросил ее теперь все рассказать матери, Надежда отбрыкивалась бы руками и ногами. Она еще не чувствовала себя достаточно уверенно, чтобы поставить Татьяну Павловну перед фактом. Для этого сначала надо было дорасти до акулы капитализма или хотя бы купить жилплощадь. Чтобы было куда отступать после боя.
Поэтому Надюша согласно закивала и даже собралась поцеловать отца, но опять не смогла себя пересилить.
– У меня скоро регистрация начинается, – с сожалением развел руками Иван Иванович, – так что даже посидеть и отметить не успеваем. Но привыкай, бизнес – это скорый поезд: сел и несешься, сойдешь – не догонишь. Через неделю буду, а ты пока подыскивай офис и квартиру. Офис обязательно в собственность, аренда в нашей стране чревата форс-мажором и неоправданными рисками. Да, площадь метров триста квадратных, желательно с евроремонтом и коммуникациями. Проведи маркетинг, чтобы не прогадать. Пусть будет несколько вариантов, чтобы мы сразу после моего приезда посмотрели, взяли и начали работать с людскими ресурсами.
Неловко приобняв ее напоследок, отец уехал.
«Свинья я неблагодарная», – подумала Надя, с сожалением глядя ему вслед. Но впереди была целая жизнь. Она еще успеет и отблагодарить, и оправдать доверие, и доказать всем, как фатально они в ней ошибались. Немного портило настроение обилие поручений и глобальность поставленной задачи, но, как говорили мудрые, проблемы следовало решать по мере их поступления.
Всю неделю Надежда пугала Клякмана совершеннейшим невниманием к начальственным просьбам, обилием журналов по недвижимости на столе и странными телефонными разговорами с риелторами. За короткий период времени Надежда выработала новую, более жесткую манеру общения, командный голос и уверенный взгляд. Взгляд она репетировала на рабочем месте перед открытой пудреницей, периодически смущая чудовищной мимикой водителя и редких служащих, заскакивающих в приемную. К концу недели народ начал активно шептаться и ходить на групповые экскурсии по теме «глянуть на Надьку».
Форсируя события, Надежда даже съездила посмотреть один из офисов, до глубины души потряся тетку-агента. После недолгого препирательства встретиться они договорились у метро.
– Зачем у метро? – недоумевала агентша, представившаяся Ольгой Борисовной. – Давайте сразу у офиса. Вы на машине?
– Да, – не моргнув глазом, соврала Надя. – Но сейчас такие дикие пробки, что я предпочитаю метро. Это надежнее. Вы же сами сказали, что адрес рядом.
– Да, конечно, относительно рядом, – промямлила Ольга Борисовна, которой хотелось лишить покупательницу возможности самой оценить расстояние от метро до офиса. Некоторые вещи относительны до изумления.
Риелторша приехала на маленькой серебристой машинке и долго не хотела пускать Надежду внутрь. Заморенная девица в пуховике печального цвета, видимо, никоим образом не ассоциировалась у нее с образом покупательницы, способной оплатить выбранное помещение.
