–?Это некто Жак Бессон, бывший свинопас из Шамбла, потом доверенное лицо графинь де Шамбла, хотя господин Марселанж выгнал его за дерзкое и наглое поведение. Он носит траур на шляпе, а не в сердце, в этом я ручаюсь.

–?Мне тоже так кажется, — добавил бригадир, слышавший слова нотариуса.

Все сели за стол, и обед начался в скорбном молчании. Лишь через несколько минут сидевшие за столом стали переговариваться, да и то шепотом. Никому не удавалось отделаться от мрачных мыслей, вызванных сперва известием об убийстве, а потом видом лежавшего на столе в кухне мертвого тела. Если они и думали о чем-то или о ком-то другом, то прежде всего о Жаке Бессоне, возможно оттого, что знали, как слуга ненавидел своего покойного господина, или потому, что Бессон выделялся среди присутствовавших своим внешним видом.

Жак и не подозревал, какую реакцию он вызвал у окружающих, однако пустяковое недоразумение заставило его почуять что-то неладное. Взглянув на стол, Бессон увидел, что тарелка нотариуса Меплена не переменена. Понимая, какой вес может иметь мнение такого влиятельного человека, когда станут назначать «хранителя» бумаг, он поспешно подбежал к нотариусу с чистой тарелкой в руке и хотел взять у него грязную, но Меплен оттолкнул его с таким отвращением, что это заметили все сидевшие за столом, и, позвав проходившего мимо лакея, отдал ему свою тарелку. Жак отступил, покраснев от стыда и досады. Он не на шутку разволновался, поскольку этот жест нотариуса был встречен молчаливым одобрением. Бессон еще сильнее ощутил надвигавшуюся опасность.

Обед подходил к концу, когда раздался печальный колокольный звон. Жак побледнел: звуки этого колокола отдались в его сердце и заставили его понять весь ужас совершенного им преступления. Но все уже торопливо вставали из-за стола, и никто не заметил его смятения. Подошел слуга и что-то сказал Тюрши де Марселанжу. Тот попросил всех следовать за ним к главным воротам замка, где в гробу лежало тело несчастного Луи де Марселанжа, покрытое саваном.

Во дворе толпились местные крестьяне и люди, пришедшие из окрестных деревень, чтобы проводить в последний путь всеми любимого и уважаемого человека. Огромная погребальная процессия направилась к церкви, а в замке остался только один человек, мрачно и угрюмо сидевший за пустым столом и поедавший хлеб с сыром, запивая его водой вместо вина. Иногда он что-то бормотал себе под нос и оглядывался по сторонам. Этим человеком был Жак Бессон, единственный, кто не пошел за гробом своего покойного господина. Через несколько минут он забыл о еде и питье и, облокотившись о стол, стал пристально смотреть в окно на небо, серое и тусклое, словно свинцовый купол. Так он просидел минут пятнадцать, а потом вдруг произнес:

–?Да как они смогут узнать?

В эту минуту сзади послышалось хорошо знакомое ему рычание. Он обернулся и увидел Юпитера, который свирепо смотрел на него, оскалив огромные зубы.

–?Гадкая скотина! — прошипел Жак. — Эта собака выдаст меня, если я оставлю ее в живых.

Он встал и медленно вышел, сопровождаемый зловещим взглядом и сердитым рычанием Юпитера, готового броситься на него. Жак побежал на кухню, схватил висевшее над камином ружье, убедился, что оно заряжено, и проворчал:

–?Надо прикончить эту проклятую собаку!

Немного подумав, он продолжал:

–?Здесь нельзя, надо увести эту псину подальше от замка в лес Риу или Фрейсили, а для этого мне нужен Арзак. Отсюда до его поля недалеко, так что надо идти туда.

Он выбежал из кухни в столовую, где еще сидел Юпитер, и хотел было открыть дверь, ведшую в каштановую аллею, как дверь открылась сама по себе. Кто-то вошел. Увидев этого человека, Жак задрожал, побледнел и, застыв от охватившего его ужаса, выронил оружие. Это был убитый им Марселанж, который вдруг появился перед ним весь в черном, печальный и бледный.

–?Что это с вами такое? — строго спросил Тюрши де Марселанж, окинув Бессона суровым взглядом. — Почему вы так нервничаете, спутав меня с моим несчастным братом? Это страх или что-нибудь гораздо хуже, а?

Жак едва успел совладать с собой, как вслед за Тюрши де Марселанжем вошли еще несколько человек. Среди них был Берже — лардерольский мэр, преданный графиням де Шамбла.

Прокурор сразу же поднял вопрос о том, кого назначить «хранителем» опечатанных бумаг, для чего попросил родственников и друзей покойного порекомендовать ему такого человека.

–?Если позволите мне высказать свое мнение, — почтительно начал Берже, — то я знаю человека, который вполне с этим справится.

–?Ну, — спросил прокурор, — и кто же этот человек?

–?Жак Бессон.

–?Жак Бессон! — с негодованием вскрикнул Меплен. — Заклятый враг нашего несчастного родственника! Нет, это невозможно!

–?Я решительно протестую, — в свою очередь добавил Тюрши де Марселанж.

–?Но Жак Бессон — доверенное лицо графинь де Шамбла, — пролепетал Берже.

–?Неужели вы думаете, что поэтому и я должен доверять ему?! — с негодованием воскликнул Тюрши, глядя мэру Лардероля прямо в глаза.

В эту минуту бригадир жандармов услышал какое-то тихое рычание. Он взглянул на Юпитера и поразился тому, как пес смотрел на Жака. Двое других жандармов тоже обратили внимание на такое поведение собаки. Это заметил и сам Жак Бессон, который в замешательстве незаметно выскользнул из столовой и пошел по каштановой аллее, бормоча себе под нос:

–?Ох, не к добру все это! Надо как можно быстрее покончить с Юпитером!

Жак Бессон давным-давно ушел. Официальные лица, находившиеся в гостиной, удобно устроились за столом и тихо переговаривались между собой. Когда вошла Жанна Шабрие, неся в руках поднос с бокалами, бригадир жандармов спросил ее, указывая на Юпитера:

–?Это что за собака?

–?Юпитер, господин жандарм, — простодушно ответила кухарка.

–?Я не кличку ее спрашиваю, а для чего ее держат в замке.

–?Она сторожит, ее выпускают каждую ночь.

–?А выпускали ли ее вчера до того, как было совершено убийство?

–?Выпускали, господин жандарм.

–?Так она, наверно, лаяла?

–?Никак нет, господин жандарм.

–?Как вы это объясните?

–?В то время во дворе ее не было.

–?А откуда это вам известно?

–?Ее везде искали, но никак не могли найти.

–?Что же вы подумали, когда не нашли сторожевую собаку?

–?Что ее, скорее всего, увел тот, кто хотел, чтобы она находилась в другом месте.

–?А кого эта собака признавала? — включился в допрос судебный следователь.

–?Днем она признавала всех, а ночью — никого.

–?Как! Неужели совсем никого? Ни господина Марселанжа, ни дам, ни Жака Бессона?

–?Жака Бессона?! — вскрикнула Жанна. — Да она его не признавала ни днем ни ночью и вечно на него скалилась.

–?Ах, вот как! — воскликнул судебный следователь.

После недолгого молчания он продолжал:

–?Юпитер вернулся в тот же день?

–?Да, чуть позже девяти вечера.