Протяжный и громкий, словно выдутый из рога, звук заполнил долину, и множество коротких и звонких переливов раздались ему в ответ.

-Они приближаются! – восторженно кричал Дол, от нетерпения хлопая крылышками и громыхая цепью, - хотя говорить такое оказалось излишне, потому что как только звук рога донесся до ушей Сентябрь и Субботы, тут же перед их глазами, окруженная большущим облаком земляной пыли, промчалась эскадрилья лисапедов. Они выглядели как старомодные модели велосипедов: с огромным передним колесом и маленьким задним (с тем лишь исключением, что маленькое колесо было на самом деле немного выше Субботы), с высоко поднятым седлом, обитым бархатом самых различных цветовых оттенков. Их шины были пятнисты, как шкура гиены, а спицы блистали на открытом равнинном солнце.

-Хватайся за меня, Суббота! – крикнула Сентябрь.

Вот перед ними мелькнул огромный обруч колеса очередного лисапеда, и девочка, сильно размахнувшись, швырнула вперед Ложку. Она летела далеко, совершенно не сбиваясь с пути, а пояс, желая продемонстрировать преданность своей хозяйке, растягивался всё больше; когда же он запутался в спицах, Сентябрь, крепко державшая свободный конец, взмыла в воздух. Суббота, обхвативший девочку, зажмурил глаза. Она же наоборот, весело загоготала, - даже не смотря на то, что несоответствие между ростом и тяжелым весом мальчика неприятно поразило ее. Тем не менее их поднимало всё выше и всё ближе к седлу. Когда черно-оранжевая обивка седла оказалась почти перед самым носом, Сентябрь резко вытянула руку, - но схватиться удалось лишь за медные амортизационные пружины. И тут же следом она со всего размаху ударилась коленками о крутящиеся шины, разодрав их до крови. Боль была резкая и обжигающая,- но она не выпустила сидения из рук.

-Сентябрь! Я не могу! – раздался позади вопль Субботы. Попытки удержаться на теле девочки искажали его ультрамариновое лицо выражением ужаса и колоссального напряжения, но с каждой минутой он сползал всё ниже и ниже. – Я сейчас упаду!

Почувствовав его пальцы на одной из коленок, Сентябрь попыталась подтянуть ногу ближе и перехватить мальчика рукой. В то же мгновение лисапед, издав залихватский звон, качнулся вбок и рванулся вперед, сведя все усилия своего вероятного наездника на нет. Тогда сентябрь обвила локтем вертикальную штангу, на которой держалось сидение, и одной освободившейся рукой потянулась книзу, - но и этого не хватило, чтобы дотянуться до Субботы. Он был чересчур тяжел, - и его неумолимо тянуло вниз. А тут еще громадное переднее колесо поднялось вверх, словно вставая на дыбы. Но как бы лисапед не хотел сбросить и раскидать по лугу девочкины кости, она удержалась. Но Суббота – нет.

Он сорвался, даже не вскрикнув. Сентябрь оглянулась. Расстояние между ними стремительно увеличивалось; темные глаза мальчика провожали ее с выражением глубокой печали и мольбы о прощении.

Сентябрь отчаянно взвизгнула. Её сокрушенный голос только привел в восторг лисапеда, и он ответил пронзительным победным воем. Он уже предвкушал хрупкие кости ребенка под своими колесами. Он не знал, что следом за ним, расталкивая по сторонам своими мощными лапами лисапедов помоложе и послабее, бежал Дол. Поймав у самой земли Марида за волосы, он подбросил его вверх, как будто вообще не ощущая тяжести ультрамаринового тела, и когда тот пролетал около его носа, перенаправил его тычком прямиком в руки Сентябрь. Она схватила его за локоть и втащила на пятнистое сидение. Трясясь от страха, он не медля обхватил ее обеими руками. Хотя важнее в этой ситуации для Сентябрь было не выпускать из перенапрягшихся рук руль, она нашла возможность повернуть голову назад и, дотянувшись щекой до лба Субботы, успокаивающе (как это часто делал ей самой Вивертека) потерлась об него. Ей показалось, что дрожь за спиной поутихла. Дол мчался недалеко в стороне, своим веселым гиканьем перекрикивая ужасный рев лисапедов, - которые, очевидно признали в нем вожака и неслись по обе стороны от него.

-Роскошный сэйв, цыпа! – вдруг выкрикнул кто-то .

Сентябрь покрутила головой по сторонам, - и увидела правее, чуть впереди себя за рулем такого же взрослого лисапеда очаровательную смуглую женщину с развевающимися каштановыми кудрями. На ней была кожаная куртка с флисовым воротником, похожая на те, что носят пилоты, и шляпа, поля которой были опущены и напоминали шлем. Большие круглые очки защищали ее глаза от пыли. Она носила штаны, которые Сентябрь видела только в кино, и которые выглядели очень смешно, как будто в каждый из карманов запихнули по небольшому арбузу. Зато короткие сапоги на толстой подошве были украшены дюжиной пряжек. Но самое восхитительное, что бросалось в глаза, находилось позади женщины. Во- первых, там была маленькая девочка, одетая практически идентично. А во-вторых, - скованные тоненькой цепью, там были пара медно-черных крылышек.

Ловко лавируя между лисапедами, женщина покинула эскадрилью и пристроилась сбоку.

-Кальпурния Далеча! – крикнула она разборчиво. – А это моя подопечная, Пенни! – девочка приветствующее помахала рукой. Лет ей было гораздо меньше, чем Сентябрь: четыре или пять. Её иссиня черные волосы были собраны в две короткие косички, открывая на обозрение несколько велосипедных цепей, словно ожерелья, украшавшие ее шею (при этом, естественно, пачкавшие ее). На ногах у нее были золотые туфельки, - они были почти, как старые мэри-джейн самой Сентябрь. Но они были золотые, хоть и заляпанные грязью.

-П..Привет! – ответила Сентябрь, всё еще не твердо держа руль.

-Ничего, скоро привыкнешь! Даже на толкотню и бедлам этот перестанешь обращать внимания! Эта корова, которую ты заарканила, - она среди них одна из главных! А это не фунт изюма! Я в первый раз пыталась оседлать теленка.

-Куда уж выбирать-то было…

-Да не стесняйся, принимай поздравления! Она красавка!

-Слушайте, ну, Мисс Далеча, тяжело очень разговаривать сейчас…

-Ну, в общем, конечно, особенно когда не привык! – Кальпурния Далеча протянула к Пенни руку, и девочка выплюнула в ладонь разжёванный, мягкий комок буковых волокон. Кальпурния свесилась вниз и аккуратно залепила место, где была переломана одна из спиц. Лисапед взвизгнул – не то от облегчения, не то от возмущения такими нелепыми средствами и формами лечения. – Когда придет ночь, они остановятся на водопой! – снова крикнула она. – Ты не представляешь, какая их мучает жажда! Они часами лакают воду!

-Значит, там? – вежливо спросила Сентябрь.

-Точно! - ответила Кальпурния, и, заложив крутой вираж, вернулась в эскадрилью.