летел, направляя парашют к эшафоту, где византиец выбил из-под ног Софии стул. Снизившись, Эцио в полете крюком-ножом перерезал туго натянутую веревку, через секунду приземлился и подхватил падающее тело. Выругавшись, византиец бросился бежать. Эцио увидел, что его ассасины бегут от башни Галаты к крепостной стене, но им наперерез бросились византийцы. Ему придется действовать в одиночку.

Эцио повернулся к Софии и сорвал с нее веревку, чувствуя, как она жадно вдыхает воздух.

– Ты не ранена? – спросил он.

Она кашляла, задыхаясь, и пыталась восстановить дыхание.

– Нет, не ранена. Но весьма… удивлена.

– Я не хотел втягивать тебя в это. Прости.

– Ты не можешь отвечать за действия других людей, – хрипло ответила она.

Он дал ей время отдышаться. То, что даже в такой момент она не утратила способности мылить разумно, впечатляло!

– Скоро все… окажется позади. Но сперва я должен вернуть то, что они забрали. Кое-что крайне важное!

– Я не понимаю, что происходит, Эцио. Кто эти люди?

Раздался грохот пушки. Мгновением позже стена, на которой они стояли, вздрогнула, когда в нее угодило двадцати фунтовое ядро. София и Эцио упали на землю, на них посыпались камни.

Ассасин помог женщине подняться и быстро осмотрелся. Внизу он увидел пустой экипаж, охраняемый двумя османскими солдатами, спрятавшимися в укрытие, едва пушка начала стрелять.

Эцио прикинул расстояние. Выдержит ли парашют их совместный вес? Он решил рискнуть.

– Пойдем! – сказал он, подхватил женщину на руки и прыгнул с крепостной стены.

Сперва он с ужасом подумал, что сейчас парашют зацепится за зубцы, но они пролетели мимо. Парашют опускался очень быстро, но все же не достаточно, чтобы спуск оказался опасным для жизни. Приземлившись возле повозки, Эцио сложил парашют и сунул в сумку, не тратя времени на то, чтобы отцепить его. Солдаты бросились к ассасину. Эцио подсадил Софию на место кучера, ударил по крупу одну из лошадей и вскочил на повозку рядом с женщиной. Схватив поводья, он помчал прочь, так что турки лишь тщетно кричали, пытаясь остановить его.

Эцио быстро помчался по району Галата на север, а потом и за город.

Экипаж Ахмета не успел уехать далеко. Эцио увидел, как они скачут чуть впереди.

– И что дальше? – задыхаясь, поинтересовалась София.

Эцио хлестнул поводьями, подгоняя лошадей.

– Это он. Мы догоняем! Держись!

Ахмет увидел их и, высунувшись из окна, закричал:

– Ну и ну! Ты решил меня проводить?

Двое солдат на задке экипажа развернулись и направили на Эцио и Софию арбалеты.

– Сбейте их! – приказал Ахмет. – Сейчас же!

Эцио хлестнул лошадей и вскоре нагнал повозку Ахмета. Кучер противника заставил лошадей резко свернуть, так что повозка Ахмета ударила повозку Эцио. Повозки удержались на колесах, но Эцио и София слетели вниз. Софии удалось ухватиться за край сиденья, а ассасин упал на землю, едва успев ухватиться за веревку, свисавшую с крыши повозки. Эцио потащило по земле вслед за экипажем. Неуправляемые лошади мчали вперед, хотя София уже схватила поводья и пыталась остановить животных.

«Это входит в привычку», – мрачно подумал Эцио, пытаясь подтянуться. Но в этот момент дорога повернула, и ассасина снесло с дороги так, что он едва избежал столкновения с корявым деревом. Эцио сумел удержаться, однако осознал, что на такой скорости просто не сможет подтянуться.

Стиснув зубы, Эцио схватил веревку одной рукой, а второй вытащил из сумки парашют. Купол раскрылся, но зажимы, удерживающие его, выдержали.

Эцио ощутил, как поднимается в воздух, паря вслед за экипажем. Повозка Ахмета мчалась впереди. Эцио понял, что теперь ему, не смотря на встречный ветер, значительно легче подтягиваться на веревке. Наконец, опустившись достаточно низко, он перерезал стропы, и с грохотом упал на сиденье рядом с Софией.

– Бог явно благоволит тебе, – улыбнулась она.

– Ты сумела удержать лошадей, мало кто смог бы такое, – переводя дыхание, похвалил Эцио. – Может, он тебе благоволит. – Ты ранена? – встревожился он, заметив у нее на одежде кровь.

– Просто царапина. Когда слетела с сиденья.

– Держись!

– Стараюсь!

– Не хочешь передать мне поводья?

– Я боюсь отпустить их!

Они снова нагоняли Ахмета.

– Твоя настойчивость восхищает меня и раздражает одновременно! – закричал принц, который даже в пылу погони не утратил вежливости.

Они стремительно приближались к деревне. Дорогу преграждал взвод османских солдат. Они установили посреди дороги заставу.

– Остановить их! – закричал Ахмет, когда его экипаж пронесся мимо растерянных солдат. – Они пытаются убить вашего принца!

Солдаты поспешили выставить заставу, но София, подхлестнув лошадей, сломала ее, и разметала солдат во все стороны.

– Извините! – восклицала она, сбивая целый ряд прилавков на главной улице. – Ой! Простите!

– София, будь осторожней, – попросил Эцио.

– Я даже слышать не хочу, что ты думаешь о женщинах, которые управляют повозками! – Она откинулась на сиденье и улыбнулась. Их повозка сшибла один из двух шестов, на которых удерживался перетяг над дорогой. Шест повалился прямо на головы разъяренных жителей.

– Что ты делаешь? – поинтересовался Эцио. Лицо у него было белым.

– А ты как думаешь? Стараюсь удержаться на дороге!

Тем временем повозка Ахмета стремительно выехала из деревушки. Ахмет отчаянно звал на помощь. Оглянувшись назад, Эцио увидел, как за ними скачет патруль. Арбалетчики на задке повозки Ахмета перезарядили оружие и снова выстрелили.

Один из болтов задел плечо Софии.

– Ах! – воскликнула она. – Эцио!

– Держись! – он пальцами ощупал рану, осторожно касаясь нежной кожи, и ощутил покалывание в кончиках пальцев. Подобное он чувствовал лишь однажды, когда его друг Леонардо демонстрировал ему эксперимент с чем-то, что он называл «электричеством».

– Царапина, ничего серьезного.

– Этих царапин уже слишком много! Меня же могли убить! Во что ты меня втянул?

– Я не могу объяснить прямо сейчас!

– Как знакомо! Мужчины только и умеют, что оправдываться!

Эцио оглянулся на всадников.

– Избавься от них, – взмолилась София.

Эцио достал пистолет, проверил его, прицелился в ближайшего всадника, стараясь удержаться на сидении. Сейчас или никогда! Он сделал глубокий вдох и выстрелил.

Всадник вскинул руки, его лошадь свернула прямо под копыта следующих позади коней. Животные врезались друг в друга, спотыкнулись и повалились на дорогу вместе со всадниками. Те, кто скакал следом, не успели свернуть, влетев на полном ходу в общее столпотворение. Эцио услышал ржание лошадей и