прочитал:

«Тайный крестовый поход»

Никколо Поло

Масиаф, Июнь, 1257

Константинополь, Январь, 1258

Эцио медленно вдохнул.

«Константинополь, – подумал он. – Ну, конечно же».

Дул свежий ветерок. Эцио оторвал взгляд от дневника Никколо Поло, лежащего у него на коленях. Ассасин сидел под навесом на юте большой багалы, которая прорезала чистые голубые воды Белого моря. Паруса и кливер наполнял попутный ветер.

Путешествие привело его из Латаки, что на побережье Сирии, на Кипр. Следующим пунктом назначения оказался Родос, где его внимание привлек новый пассажир – привлекательная женщина лет тридцати в зеленом платье, выгодно подчеркивающим цвет ее медно-золотых волос. Оттуда они поплыли через север Додеканеса к Дарданеллам и, наконец, по Мраморному морю.

Путешествие подходило к концу. Пока моряки окликали друг друга, пассажиры стояли вдоль левого борта, смотря на сияющий в ярком солнечном свете великий город Константинополь в миле от корабля. Эцио пытался сравнить увиденное с картой города, которую купил в сирийском порту еще до посадки. Рядом с ним стоял хорошо одетый юноша, осман; возможно, он и был еще молод, но отлично ориентировался в городе. Эцио не очень хорошо знал парня. Молодой человек делал измерения с помощью астролябии и записывал результаты в тетрадь с переплетом из слоновой кости, которая висела у него на поясе на шелковом шнуре.

– А это что? – спросил Эцио, указывая. Он хотел как можно больше узнать о городе до высадки. Новости о его побеге от тамплиеров в Масиафе вскоре достигнут этих мест, поэтому ему нужно было действовать быстро.

– Это квартал Баязид. Ту высокую мечеть построил около пяти лет назад султан. А за ней можно увидеть крыши Большого Базара.

– Ясно, – кивнул Эцио, щурясь на солнце, чтобы разглядеть то, о чем они говорили. Он хотел бы, чтобы Леонардо сделал инструмент, о котором частенько говорил – что-то вроде трубки с линзами – который помогал видеть на значительном расстоянии.

– Следите за своим кошельком, когда пойдете на базар, – поделился юноша. – Так обычно собирается всякий сброд.

– Как и на любом базаре.

– Evet, [Да (тур.)] – улыбнулся молодой человек. – А с другой стороны, там, где башни, Имперский квартал. Серый купол – старый собор святой Софии. Сейчас, конечно, это мечеть. А видите низкое длинное желтое здание за ним – разумеется, оно там не одно такое, – с двумя приземистыми куполами и шпилем? Это Topkapi Sarayi. [Дворец Топкапи (тур.)] Одно из первых зданий, которые мы воздвигли после завоевания, и оно все еще не достроено.

– Султан Баязид сейчас там?

Лицо молодого человека немного потемнело.

– Должен быть, но нет, сейчас его там нет.

– Я должен посетить его.

– Сперва вам стоит убедиться, что у вас есть приглашение.

Ветер стих и паруса заколебались. Моряки свернули кливер. Шкипер немного развернул корабль, так что город раскрылся с новой стороны.

– Видите ту мечеть? – продолжил юноша, словно желая увести разговор в сторону от Дворца Топкапи. – Это Fatih Camii – [Мечеть Фатих (тур.)] первое, что построил султан Мехмед, чтобы отпраздновать свою победу над византийцами. Конечно, их к тому времени осталось мало. Их империя была уже давно мертва. Но он хотел, чтобы его мечеть превзошла собор Святой Софии. Как видите, ему это не очень-то удалось.

– Даже не хочу их сравнивать, – дипломатично отозвался Эцио, рассматривая великолепное здание.

– Мехмед был уязвлен, – продолжал юноша. – Говорят, в качестве наказания он отрезал архитектору руку. Конечно это всего лишь легенда. Синан был слишком хорошим архитектором, чтобы Мехмед стал его так наказывать.

– Ты сказал, султана нет во дворце, – мягко напомнил Эцио.

– Баязида? Нет, – юноша вновь заволновался. – Султан великий человек, хотя огонь его юности давно сменился тягой к тишине и благочестию. Увы, он не в ладах с одним из своих сыновей – Селимом. Между ними идет война, которая не утихает уже много лет.

Багала проплыла мимо южной стены города и свернула на север, в Босфор. Вскоре по левому борту появилась широкая морская бухта. Корабль направился в нее через мощную цепь, что перегораживала вход в гавань. Сейчас она была опущена под воду, но могла быть поднята, чтобы закрыть гавань во время войны или чрезвычайной ситуации.

– Цепь используется еще со времен завоевания, – пояснил юноша. – Однако даже она не остановила Мехмеда.

– Полезная мера безопасности, – ответил Эцио.

– Мы называем ее Halic, – сказал молодой человек. – Золотой Рог. На северной стороне – Галатская Башня. Ваши соотечественники из Генуи построили ее около ста пятидесяти лет назад. Кстати, они назвали ее Башня Христа. Следовало ожидать, верно? А вы сам из Генуи?

– Я флорентиец.

– Что ж, ничего не поделаешь.

– Это хороший город.

– Affedersiniz. [Простите (тур.)] Я не очень хорошо знаком с вашей частью мира. Хотя многие из ваших соотечественников до сих пор живут здесь. Итальянцы жили здесь веками. Знаменитый Марко Поло – и его отец Никколо, – торговал здесь более двух сотен лет назад вместе со своим братом. – Молодой человек улыбнулся, наблюдая за лицом Эцио, а потом снова посмотрел на Галатскую Башню. – Вы должны непременно взобраться наверх. Стражу можно уговорить. Оттуда самый захватывающий вид на город.

– Это… полезная информация.

Юноша посмотрел на него.

– Наверное, вы слышали о другом своем знаменитом земляке, который, надеюсь, еще жив. О Леонардо да Винчи?

– Кое-что припоминаю.

– Меньше чем десять лет назад Sayin [Господин (тур.)] да Винчи-бей попросил у султана разрешения построить через Рог мост.

Эцио улыбнулся, вспомнив, что однажды Леонардо мимоходом говорил ему об этом. И мог представить себе энтузиазм друга, который овладел им.

– И что? – спросил он. – Что-то я не вижу здесь моста.

Юноша развел руками.

– Мне рассказывали, что дизайн был красив, но, к несчастью, проект не был осуществлен. В конце концов, султан решил, что проект слишком амбициозен.

– Я не удивлен, – по большей части самому себе ответил Эцио и указал на другую башню. – Это маяк?

Молодой человек проследил за его взглядом к небольшому островку прямо по курсу.

– Да. Очень старый. Ему больше одиннадцати веков. Его называют K?z Kulesi…