неожиданно стали воплощаться в жизнь. И Старший Офицер, почти божество, суперинтендант Аллейн произнес:

— Черт меня подери, парень, но, по-моему, ты здорово поработал!

В свой первый вечер, проведенный в Оттеркомбе, Аллейн и Фокс после ухода Оутса сели рядышком и стали разрабатывать план действий. Теперь у Аллейна уже не оставалось ни малейших сомнений, что Уочмен был убит.

— Если тут только нет какого-нибудь подвоха, — вздохнул суперинтендант. — Посмотрите, Фокс, вся цепочка: крысиная нора, дротик, кусок мокрой газеты — все дает нам пусть самый минимальный ответ на вопрос «кто?», но никоим образом не объясняет «как?» Впрочем, остается еще закопченный кусок стекла из камина.

— Я спрашивал старика Помроя. Камин вычищали как раз накануне.

— Ну что ж, будем надеяться, эксперты нам ответят, осколок ли это от стакана или совершенно посторонняя стекляшка… О-хо-хо!..

Аллейн зевнул, потянулся и облокотился на подоконник. Ночь выдалась лунная, и прихотливо лепящиеся друг к другу черепичные крыши Оттеркомба, бело-черные в молочном свете, выглядели сошедшими со средневековой гравюры… Отсюда, почти что с высоты птичьего полета обозревавшему Оттеркомб Аллейну захотелось снова вернуться в детство и послушать захватывающие дух полуночные детские сказки… На ветвях плакучей ивы сидела кошка, тоскливо глядела на луну и явно с нетерпеньем ждала свидания, назначенного важным, респектабельным котом, который не торопясь приближался к ней со стороны ближайшей крыши…

— Все спят, — сказал Аллейн, — кроме нас и мистера Роберта Легга. Неужели он так и не пожелает прийти и провести ночь в своей постели? Не случилось бы с ним чего…

— А вон по тоннелю едет машина, — заметил Фокс.

Судя по звуку мотора, это был маленький и к тому же старенький автомобиль. Машина въехала во двор с противоположной стороны здания, водитель выключил мотор и на холостом ходу подъехал к гаражу. Скрежетнули тормоза, негромко клацнула дверца. Затем заскрипели ворота гаража.

— Это он, — шепнул Фокс.

— Отлично, — оживился Аллейн. — Ступайте-ка в коридор, Фокс, загородите его. С вашим телосложением это не потребует никаких усилий… Когда появится Легг, тащите его сюда.

Фокс вышел, не притворив за собой дверь. По двору прохрустели негромкие шаги. Вскоре из коридора донесся глухой голос Фокса:

— Добрый вечер, сэр. Вы — мистер Роберт Легг?

Голос отвечал неразборчиво.

— Не могли бы вы уделить нам пару минут, сэр? Мы офицеры Скотленд-ярда. Суперинтендант Аллейн хотел бы побеседовать с вами.

Снова бормотание, потом приближающиеся шаги.

— Сюда, сэр, — сказал Фокс, впуская в комнату Легга.

Аллейн увидел перед собой невысокого сутулого человека. Крупная угловатая голова, седые пряди, грубое, словно вырубленное из дерева лицо, большие мозолистые руки… Легг, щурившийся от яркого света, казался довольно жалким и беззащитным…

— Мистер Легг? — переспросил Аллейн. — Извините, что побеспокоил вас в такой поздний час. Присядьте, пожалуйста.

Фокс подвинул к столу стул, и Легг безмолвно сел. Аллейн отметил, что одежда Легга была, безусловно, в свое время хорошей и дорогой, однако «свое время» давным-давно прошло. Все в этом человеке было блеклым и обезличенным. Легг тревожно посматривал на следователей, из неплотно прикрытого рта выглядывали явно искусственные зубы.

— Думаю, вы догадались, зачем мы здесь, — начал Аллейн.

Легг промолчал.

— Мы проводим следствие по делу о смерти мистера Люка Уочмена.

— Да? — Легг тихо удивился.

— И хотим задать вам пару-тройку вопросов.

Водянисто-бледные глаза Легга замигали.

— Буду только рад, — прошептал он.

— Скажите, у вас сложилось какое-то мнение о происшедшем? — спросил Аллейн.

— Это был несчастный случай.

— А вы думаете, что это возможно?

Легг посмотрел на Аллейна так, словно полицейский высказал нечто совершенно непотребное.

— Как так? Конечно, возможно! Ужасно, но возможно… С ядами нельзя обращаться так беспечно… Надо было купить мышеловки, вот что. И аптекарю надо бы впаять крупный штраф. Это халатность! — Легг перешел на конспиративный шепот. — Это просто дикий, вездесущий яд… И было преступно вносить его в дом. Так и коронер сказал.

Он говорил слегка шепелявя, очевидно, из-за вставных зубов.

— Ну и как, по-вашему, яд мог попасть на дротик, которым был ранен мистер Уочмен? — осведомился Аллейн.

Легг сделал жест, который поразил Аллейна: поднял глаза и погрозил Аллейну пальцем, похожим на шишковатую поджаренную сардельку. Не будь у Легга такого испуганного лица, он бы выглядел довольно устрашающе и развязно.

— Вы меня подозреваете! — обозлился он. — А не следовало бы!

Аллейн был так ошарашен, что не нашелся, что ответить.

— Не следует вам меня подозревать! — повторил Легг уже спокойнее.

— Случай, знаете ли, неоднозначный…

— Он мертв, — прошептал Легг. — И лежит в могиле. Но я не виноват ни в чем. Меня сделали козлом отпущения. Инструментом убийства, без моего ведома… Не так-то приятно, знаете, когда тебя используют в таком качестве…

— Верно. Но тем более в ваших интересах помочь следствию раскопать это дело.

— Я-то готов, — тут же откликнулся Легг. — Но, видите ли, меня не особенно тут любят, и… и это меня пугает…

— Ничто вас пугать не должно, — успокоил его Аллейн. — Впрочем, мы отклонились от рутинной процедуры. Сообщите нам, пожалуйста, ваше полное имя и адрес.

Фокс раскрыл свой знаменитый блокнот. Легг неожиданно встал и быстро заговорил:

— Роберт Легг, Оттеркомб, «Перышки»… Южный Девон. Служебный адрес — секретарь и казначей Комбского Левого Движения, почтовый ящик сто девятнадцать, Иллингтон.

И снова сел.

— Спасибо, сэр, — коротко бросил Фокс.

— Долго ли вы здесь проживаете?

— Десять месяцев. У меня больные легкие, знаете ли. Но ничего серьезного, похоже. Мне, наверное, не стоит нервничать по этому поводу… Но общее состояние здоровья неважное. Фурункулы. Даже, знаете ли, в ушах… Мой доктор посоветовал мне приехать сюда пожить…

— Откуда приехать?

— Я прибыл из Ливерпуля. Жил я там на Флэттери-стрит, семнадцать. Там очень дымный район.

— Это был ваш постоянный адрес?

— Да. Я работал секретарем в двух местах. Потом пыльщиком.

— Кем-кем?