В этой немыслимо тяжелой обстановке наша партия, В. И. Ленин не только не терялись, но, напротив, были еще более собранными, энергичными. Владимир Ильич безгранично верил в неисчерпаемые силы народа, проявлял необычайную волю, твердость характера.

Силы народа мобилизовала Коммунистическая партия. Она вдохновила трудящихся на священную войну против интервентов и белогвардейцев. Все важнейшие вопросы ведения этой войны с самого ее начала определял и решал Центральный Комитет партии, возглавляемый В. И. Лениным. Главное свое внимание ЦК и Ленин уделяли тогда созданию регулярной красной Армии, способной дать отпор врагам нашей Родины. В целях укрепления ее рядов Центральный комитет еще в апреле 1918 года учредил институт военных комиссаров. В формируемые части и армии направлялись лучшие представители партии. Например, на Восточный фронт летом 1918 года были посланы такие опытные партийные деятели, как В. В. Куйбышев, С. И. Гусев, А. Ф. Мясников, П. К. Штернберг и другие. Создавались дивизионные, армейские и фронтовые политотделы. Политические работники, коммунисты сыграли громадную роль в сплочении красноармейцев и командиров, в разъяснении им справедливого характера войны. Большую работу в этом направлении проводили местные партийные организации и прежде всего петроградская, московская и иваново-вознесенская.

Усилиями партии, Владимира Ильича Ленина Красная Армия была создана в кратчайший срок. Уже к осени 1918 года она насчитывала в своих рядах около миллиона бойцов. Поставленная Лениным задача создать трехмиллионную армию была впоследствии успешно решена.

Несмотря на огромную занятость партийными и государственными делами, В. И. Ленин принимал ближайшее участие в разработке важнейших планов операций Красной Армии, контролировал их выполнение, осуществлял фактически руководство военными действиями.

Мне, как заведующему оперативным отделом Народного комиссариата по военным и морским делам, неоднократно приходилось наблюдать деятельность Владимира Ильича в этот самый трудный и ответственный период борьбы с иностранными интервентами и внутренней контрреволюцией.

Поясню вкратце структуру военного управления того времени. Все военные ведомства и учреждения подчинялись тогда Революционному военному совету республики — высшему коллективному органу управления Красной Армией и Флотом. Реввоенсовет, созданный в сентябре 1918 года, позволил осуществить централизацию руководства Советскими Вооруженными Силами. В связи с этим Высший военный совет, существовавший с марта 1918 года, был упразднен. Вместе с образованием Реввоенсовета республики учреждена была должность главнокомандующего всеми сухопутными и морскими вооруженными силами страны. Главком также находился в подчинении Реввоенсовета. В тот период была принята и единая структура управления войсками фронтов и армий. Во главе каждого фронта стоял Реввоенсовет фронта (в лице трех его членов: командующего и двух политкомиссаров). Каждую армию тоже возглавлял Реввоенсовет. Надо еще иметь в виду, что руководство боевыми операциями на фронтах осуществлял полевой штаб Революционного военного совета республики.

Итак, полнота всей военной власти в то время находилась в руках коллективного органа — Реввоенсовета республики. Но и он, как все другие ведомства и учреждения, работал на основе указаний Центрального Комитета партии, руководимого В. И. Лениным.

Остановлюсь несколько на работе близкого мне оперативного отдела, который я возглавлял тогда с момента его образования. Не преувеличивая его роли и функций, хочу сказать, что и этот отдел, наряду с другими многочисленными отделами и вышестоящими военными органами, коим он был подотчетен, вложил свой посильный вклад в общее дело защиты социалистического Отечества.

Сразу же оговорюсь, что в первый период организации Красной Армии (январь — лето 1918 года) функции оперода были обширны, они касались многих вопросов военной работы. Эти функции впоследствии отходили к другим, вновь создаваемым военным учреждениям (Особый отдел, Военный трибунал и т. д.).

Оперативный отдел (сокращенно тогда его именовали оперод) был создан в январе 1918 года при Чрезвычайном штабе Московского военного округа как коллегия (отдел) по формированию отрядов Красной гвардии. Назывался он сначала фронтовым отделом, а затем_оперативным. В марте 1918 года оперод МВО был передан в ведение Наркомвоенмора.

С марта по октябрь 1918 года, то есть со времени перехода оперативного отдела из Московского военного округа в ведение Наркомвоенмора и до приказа о включении его в Полевой штаб Революционного военного совета республики, оперод ведал отрядами Красной гвардии и Красной Армии.

Владимир Ильич лично бывал в оперативном отделе, звонил по телефону, запрашивал сведения с фронтов, давал указания, которые должны были быть точно в назначенный срок выполнены, вызывал к себе отдельных работников. Кабинет Ленина был соединен прямыми проводами с фронтами и оперодом. Ильич давал нашему отделу задания, связанные с направлением подкреплений на фронты, с материальным и политическим обеспечением операций, с выявлением причин неудач, поражений, с укреплением дисциплины в частях. Из оперода В. И. Ленину направляли оперативные и политические сводки, информационные бюллетени, доклады по интересовавшим его специальным вопросам, о всем существенном на фронтах. В случае острой необходимости ему звонили днем и ночью. Нам, работникам оперода, не трудно было убедиться в том, что основное руководство Красной Армией непосредственно осуществлял Владимир Ильич, а не тогдашнее руководство Военного комиссариата, возглавлявшееся Троцким.

Владимир Ильич входил и вникал во все стороны военной жизни фронтов. Доклады он слушал крайне внимательно; вопросы его были предельно лаконичны, указания точны; держался он спокойно, стоял обычно У карты, следил по ней за ходом операций и лишь изредка, заложив большие пальцы за проймы жилета, слегка приподнимался на носки. Когда Ленин слушал, от него не ускользал ни один промах и пробел в сообщении, и казалось, что Ильич проникал своим гениальным умом не только в содержание доклада, но и в мысли, в душевное состояние самого докладчика. Затем началось самое трудное: Ленин вежливо и спокойно, но настойчиво выяснял недоработанное упущенное.

— А это действительно так? — спрашивал он. — Когда проверено? Сколько времени прошло с момента получения последних сведений? Откуда вы знаете, что сообщение по Н-ской железной дороге не прервано противником? (Потом выяснилось, что оно действительно прервано.) А если прервано, что очень вероятно то каким путем пойдут эшелоны? Почему отряд такой-то отступил без приказа? Кто предан суду за нарушение дисциплины?

В. И. Ленин требовал беспощадно карать саботажников, предавать строгому военному суду всех, кто так или иначе срывал дело.

Припоминаю, как однажды Владимир Ильич сказал, что у нас «трения» поглощают чертовски большую долю наших усилий и что так дальше работать нельзя. Для Ленина «трения» были условным термином для обозначения не столько трудностей на поле боя, сколько для характеристики «противодействующей среды» — заскорузлого бюрократизма, нередко парализовывавшего советские, в том числе и военные, учреждения. Ильич неоднократно указывал, чтобы не играли в коллегиальность, когда дело требует энергии и быстроты действия ответственных руководителей на месте, в бою, в решении боевого вопроса. При этом он обычно интересовался, каков план действий. Как обеспечено его выполнение людьми, техникой, снабжением? Что известно о планах противника не вообще, «рвутся-де, к Москве», а конкретно, точно и как это учтено в наших планах?

Владимир Ильич постоянно и превосходно знал военную обстановку, отчетливо представлял себе дислокацию частей, географию военных действий, помнил многих военных работников, знал им цену.

Ленин гениально определял, какой фронт является решающим, главным для данного времени. Особое внимание уделял он взаимодействию фронтов.

Громадное количество военных оперативных сообщений, телеграмм и писем с фронтов приходило к Ленину. Были у него и ходоки — красноармейцы, комиссары, депутаты из отрядов, дивизий, армий. Некоторых он принимал, подробно расспрашивал, входил во все детали вопроса, посылал их в случае необходимости в снабженческие учреждения.

Все это давало Ленину возможность руководить боевыми действиями Красной Армии конкретно, четко, оперативно.

Общаясь с Лениным, мы старались перенять его стиль работы. Оперодовцы постоянно чувствовали не только ленинскую требовательность, но и его внимание и заботу. Как-то Владимир Ильич, обращаясь к