— Вы вполне можете воспользоваться кабинетом, который находится за соседней дверью, — сказал лорд и указал на дверь за своей спиной. — Буду с нетерпением ждать вашего представления.

— Пойдём, сын мой, — граф взял Гидеона под руку. — Есть ещё кое-что, о чём я хотел бы тебя расспросить. И кое-что, о чём тебе необходимо узнать.

— У нас ещё полчаса, — сказал Гидеон, поглядев на карманные часы, которые были прикреплены к его жилетке золотой цепочкой. — Затем нам надо вернуться обратно в Темпл.

— Этого времени будет достаточно, — сказал граф. — Пишу я быстро, к тому же я умею делать два дела одновременно — говорить и писать.

Гидеон усмехнулся. Кажется, граф действительно казался ему очень остроумным. А ещё он, очевидно, совершенно забыл о том, что я до сих пор рядом с ним.

Я откашлялась. Уже возле самой двери он ещё раз обернулся и вопросительно поднял бровь.

Я тоже молча кивнула в ответ, потому что такое вслух сказать никто бы не решился. Только не оставляй меня одну с этими фриками.

Гидеон засомневался.

— Она будет только мешать, — сказал граф.

— Подожди меня здесь, — сказал Гидеон неожиданно очень мягким тоном.

— Лорд и Миро составят ей компанию, — сказал граф. — Вы можете тем временем расспросить её о будущем. Такой шанс бывает раз в жизни. Спросите её об автоматических поездах, которые будут ездить под землёй из Лондона во все концы света. Или о серебряных летательных аппаратах, которые поднимаются в воздух с рёвом тысячи львов и пересекают огромные моря.

Лорд так сильно смеялся, что мне стало очень страшно за судьбу его стула. Каждая его жировая складка пришла в движение.

— Ещё что-нибудь?

Я ни в коем случае не хотела оставаться наедине с ним и с Ракоци.

Но Гидеон только рассмеялся, хотя я и посылала ему красноречивые взгляды.

— Скоро вернусь, — сказал он.

12 июня 1948 Чёрный Турмалин, Пол де Виллер, прибыл сегодня, как и договорено, из 1992 года для элапсации в документариум. Но на этот раз он был в сопровождении рыжеволосой девушки, которая утверждала, что её зовут Люси Монтроуз и что она внучка нашего адепта Лукаса Монтроуза. Вне всякого сомнения, она обладала невероятной схожестью с Аристой Бишоп (Линия Нефрита, номер карты наблюдения 4).

Мы отвели обоих в кабинет Лукаса. Сейчас нам совершенно ясно, что Лукас сделает предложение Аристе, а не Клодин Сеймор, как мы надеялись. Хотя у Аристы, нужно признать, ноги красивее, и хороший удар левой.

Очень странно, когда видишь внуков прежде, чем появились дети.

Когда Гидеон и граф вышли, я невольно отступила на пару шагов назад.

— Вы вполне можете присесть, — сказал лорд, указывая на один из изящных стульев. Ракоци криво улыбнулся. Это что, ухмылочка в мою честь? С такой улыбкой ему ничего не светит, пускай потренируется перед зеркалом.

— Нет, спасибо. Я лучше постою, — ещё шаг назад, и я чуть не натолкнулась на голого ангелочка, который стоял в углу на тумбе. Чем больше расстояние между мной и этими чёрными глазами, тем уверенней я буду себя чувствовать.

— Так вы действительно изволили прибыть из XXI века?

Да уж, изволила. Моей воли здесь было мало. Но я всё равно кивнула.

Лорд Бромптон в нетерпении потёр руки.

— Значит, так… а какой король правит Англией в XXI веке?

— Страной управляет премьер-министр, — сказала я, немного помедлив. — У королевы в наши дни в основном представительские функции.

— У королевы?

— Да, её зовут Елизавета Вторая. Она очень милая. Она даже приходила в прошлом году к нам в школу на Интернациональный праздник. Мы пели гимн Великобритании на семи языках, а Гордон Гельдерман попросил её поставить ему автограф в учебник английского, а потом продал этот учебник за 80 фунтов на Ebay. Но это вам, конечно, ничего не скажет. В общем, у нас есть премьер-министр и совет депутатов, которых избирает народ.

Лорд Бромптон понимающе засмеялся.

— Весёлое представление, правда, Ракоци? Удивительное граф придумал нам сегодня развлечение. А как дела обстоят в XXI веке с Францией?

— Кажется, у них там тоже премьер-министр. Насколько я знаю, короля у них нет, даже просто для того, чтобы представлять их перед другими странами. У них была революция, потом они упразднили знать и короля вместе с нею. А бедной Марии Антуанетте вообще голову отрубили. Ужасно, не правда ли?

— О да, — засмеялся лорд. — Эти французы вообще ужасные люди. Поэтому мы, англичане, предпочитаем с ними дела не иметь. Поведайте-ка ещё вот что: с кем мы воюем в XXI веке?

— Ни с кем, — сказала я немного неуверенно. — По крайней мере, не по-настоящему. Мы вмешиваемся то там, то тут. То на Ближнем Востоке, то в каком-то другом регионе. Честно говоря, я вообще в политике полный ноль. Спросите меня лучше что-нибудь о… о… холодильниках! Конечно, не о том, как они работают. Тут я не разбираюсь. Я знаю только, что они работают. В каждой квартире Лондона стоит такой холодильник. Вы можете несколько дней подряд хранить в нём сыр, молоко и мясо.

По лорду Бромптону было видно, что холодильники его не особо интересуют. Ракоци потягивался на своём стуле как кот. Я надеялась изо всех сил, что ему не придёт в голову встать и подойти ко мне.

— Вы можете расспросить меня о телефонах, — сказала я быстро. — Хотя я и не могу объяснить, как они устроены, — увидев выражение лица лорда Бромптона, стало ясно, что он бы тоже не смог.

Честно говоря, вид у него был такой, что не стоило и пытаться объяснять ему даже принцип работы электрической лампочки. Я искала что-нибудь ещё, что могло бы его заинтересовать.

— А в… э-э… в каком-то году между Дувром и Кале проложили туннель, он находится под Ла- Маншем.

Лорду Бромптону это показалось невероятно смешным. От смеха он захлопал себя по толстым бёдрам.

— Восхитительно! Восхитительно!

Только я чуть-чуть расслабилась, как в разговор вступил Ракоци. Он говорил по-английски с сильным акцентом.

— А что с Трансильванией?

С Трансильванией? Родиной графа Дракулы? Он что, серьёзно? Я старалась не смотреть в чёрные глаза. Может, передо мной сидел сам граф Дракула! Во всяком случае, цвет лица у него был подходящий.