…Когда Сережа открыл глаза, солнце уже вставало из-за леса. Чтобы не разбудить друзей, он осторожно отвернул край плащ-палатки, прикрывавшей их сверху, и выбрался из теплого углубления, похожего на большое гнездо.

Влажный ветерок шелестел рядом в листве осинника; одиноко попискивала какая-то птичка. Вдалеке виднелся хутор. Он почему-то напомнил Сергею события прошлой ночи. Под сердцем родился неясный сосущий холодок. «Надо осмотреться, где мы», — решил мальчик.

Смутное чувство тревоги охватывало его вместе с зябкой утренней сыростью. Он передернул плечами, взглянул на друзей. Илья спал, зарывшись головой в сено, видна была только вытянутая вперед рука с обкусанными ногтями. Наташа, лежавшая в середине, беспокойным движением раскрыла и себя, и девочек и теперь прятала свой носишко под Иннино плечо. Вера, поеживаясь, пошевелила во сне тонкими бледными губами. Сережа поправил на ней плащ-палатку; сняв с себя фуфайку, осторожно укрыл Инну с Наташей и соскользнул на землю.

Он пересек небольшой осиновый лесок. Впереди открылась широкая долина с пологими, слегка всхолмленными скатами, кое-где покрытыми лесом. На дне тусклой свинцовой полосой темнела большая река. «Двина!» — догадался Сергей.

А через полчаса они с Ильей были уже на ее берегу.

Река ровным мощным потоком несла мимо них свои воды. Вблизи она казалась еще шире и мрачней.

— Без лодки не переплыть, — заключил Сережа.

— Да! — выразительно протянул товарищ. — Когда с мамой ехали сюда, я даже внимания на эту Двину не обратил. А на самом деле она — ого какая!

Полдня провели мальчики в поисках средств переправы, но ничего не нашли. Возвращаясь к месту стоянки, они зашли на один из ближайших хуторов, чтобы осторожно разузнать, как можно переправиться на восточный берег. У ворот дома с черепичной крышей их встретил немолодой мужчина с длинным горбатым носом, только что приехавший откуда-то на телеге. В ответ на приветствие он окинул ребят подозрительным взглядом и строго спросил, бросив распрягать лошадь:

— Чего надо?

Озадаченные его неприветливым тоном, мальчики замялись.

— Нам, дяденька… мы хотели узнать, далеко ли до Двинска, — невнятно пробормотал Сергей первые пришедшие на ум слова, не решаясь открыть истинную цель своего прихода.

— Даугавпилс дале?ко! Чего шляетесь тут? Воровать?

— Что вы! — воскликнули оробевшие ребята. — Зачем же!..

— Но-но… Пинта! — громко позвал кого-то латыш, обращаясь во двор.

За воротами загремела цепь и раздался хриплый собачий лай.

Латыш пробормотал что-то, глянул на мальчиков, стоявших от него по другую сторону телеги, потом быстрыми шагами направился к калитке.

Чуя недоброе, Сергей и Илья стремглав бросились прочь от хутора, в сторону темного ельника за околицей. Когда они были уже на опушке, из калитки с громким лаем выскочила большая рыжая собака. Ребята прибавили ходу.

Собака не погналась за ними по лесу, но они долго еще слышали ее злобный лай.

Часа через два, сделав большой круг, мальчики добрались до своей копны.

— Нечего было вам идти на хутор, — сказала Вера, выслушав их. — Договаривались же не показываться никому на глаза!

— А что мы им сделали? — раздраженно произнес Илья. — Подумаешь, спросить нельзя!..

— Кто же знал, что на такого нарвемся, — поддержал его Сергей.

Инна тихонько вздохнула:

— Хлеба у нас только Наташе осталось. Без помощи латышей нам все равно не обойтись.

Посовещавшись, беглецы решили двигаться берегом реки вверх по течению.

— В крайнем случае, не сыщем лодки, — до Белоруссии не переправляясь дойдем, — сказала Инна. — Я помню по географии: Западная Двина в своем верхнем течении протекает по северным районам Белорусской ССР.

Время близилось к полудню, когда дорогу беглецам преградила небольшая, но глубокая речонка, приток Двины. В кустах под обрывом выбрали место для привала. Девочки развели костерок, чтобы испечь нарытый дорогой картофель. Сережа с Ильей пошли вдоль притока искать брод.

Берег был лесистый, местами болотистый. Пробирались с трудом. Вдруг внимание ребят привлек тихий стук топора. Соблюдая осторожность, разведчики прокрались через густые заросли олешника.

Раздвинув ветви, они увидели мужчину в потрепанной одежде латышского крестьянина, который разрубал на кряжи толстый ствол сухостойной осины. Во время работы он то и дело смахивал со лба обильный пот. Когда переступал с ноги на ногу, было заметно, что он хромает.

— Инвалид, — прошептал Илья, трогая приятеля локтем.

— Вижу, — многозначительно произнес Сергей. — Интересно… Давай подойдем. В случае чего убежим — он нас не догонит, а оружия у него нет.

При неожиданном появлении мальчиков незнакомец быстро обернулся, однако, окинув подростков беглым взглядом, продолжал свое дело. Это был мужчина лет сорока пяти, лысый, худой, с седыми висками и заросшим лицом, измученным, как после продолжительной болезни.

— Лаб диен![6] — приветствовали его мальчуганы по-латышски, не совсем, впрочем, уверенные, что перед ними местный житель.

В ответ незнакомец кивнул головой и молча продолжал стучать топором, как будто не обращая на них внимания.

— Дяденька, скажите, пожалуйста, — обратился к нему Сергей, выдержав некоторую паузу, — где здесь можно лодку найти?

Безразличие инвалида сменилось живейшим интересом. Он опустил топор и выпрямился.

— Постойте, постойте… — негромко произнес он, пристально вглядываясь в лица подростков. — Говорите, лодка нужна?.. Что ж, рассказывайте: кто такие, откуда, зачем вам лодка? — Заросшее лицо его вновь приняло бесстрастное выражение.

По-русски он говорил без акцента, но это само по себе еще ничего не значило: здесь, на юге Латвии, едва ли не половина пожилого населения говорила так же.

— Нам, дяденька, некогда рассказывать, — начал Сергей извиняющимся тоном, — мы торопимся…

— Нам лодка ненадолго нужна, — подхватил Илья, не любивший молчать, когда говорят другие, — мы сразу же вернем.

— Понимаю. Вам только переправиться на ту сторону Двины, — полувопросительно сказал мужчина.

— Да! — обрадовались мальчуганы, принимая эту догадку незнакомца, как обещание помочь им.

— Что ж, это можно.

— Правда? — ребята так и подскочили к нему.

— Конечно. Да только сейчас война… Вот то-то ж и оно! Кто вас знает, что вы за народ, за кого вы?.. Может, я вас перевезу, — он сделал паузу, наблюдая за сосредоточенными лицами подростков, — перевезу, а вы и удерете к большевикам.

При последних, словах мальчики поскучнели, как будто им в жаркий полдень вместо ожидаемого прохладного лимонада подсунули теплой болотной воды, пахнущей тиной и пиявками.

— Да нет, мы… — начал было Илья и смолк.

Незнакомец с непроницаемым видом взялся за топор.

— А, пойдем, — сурово сказал Сергей, тронув товарища за руку.

Потом, загораясь ненавистью, процедил сквозь зубы:

— Еще один фашистский прихвостень!

Веселая усмешка инвалида задержала их.

— Ну вот, — с лукавым сожалением в голосе воскликнул мужчина, — не успели сказать