не шлепнут на месте?!

– А смысл? Мы представители севера, потенциальный союзник в войне против степняков и краснокожих. – Губы Пустынника тронуло слабое подобие усмешки.

– И это говорит человек, якобы никогда не лгущий? – негромко спросил Латышевский.

– Я и не буду лгать, – возразил сталкер. – Вы будете. Мои принципы запрещают мне лгать лично, но предложить такой вариант вам – нет.

– Эх, была не была, – вздохнул Виктор и опустил автомат дулом книзу. – Ничего лучше я не могу придумать.

Сергей с облегчением вздохнул, старый инженер покрутил ус.

– Я не уверен, что так действительно будет хорошо. Сынок, почему бы тебе не признаться, что ты сам агент СШЕ?

Пустынник склонил голову набок:

– Это бред. Они мои враги.

Ольга, Виктор, Игорь – да все, за исключением разве только Макса, в изумлении уставились на Латышевского. А тот шагнул ближе:

– Артур, помнишь, ты говорил, что немного знаком с айкидо? Так вот, ты не мог выучить его на севере. Последний владеющий этим боевым искусством человек умер сорок лет назад – до твоего рождения, потому что ты выглядишь на тридцатник, не более. Значит, остается только СШЕ.

– Я никогда и не занимался айкидо, – ответил Пустынник, – мои навыки у меня были всегда. С самого начала.

– Все равно ты должен был где-то когда-то их получить – с навыками не рождаются. Не у Семьи же!

– Нет, конечно. Даже если бы я действительно когда-то принадлежал к гражданам СШЕ, то после этого я потерял память, жег их броневики и учил Семью воевать с СШЕ. И после этого вы подозреваете меня в шпионаже?

– Он прав, – кивнул Макс. – И у нас все равно нет иного выхода.

Слепнев кивнул:

– Согласен. Осталось только решить, что мы им расскажем.

– Например, что мы здесь ищем место для переселения, – предложил Макс, – потому что у нас на севере дела идут все хуже и хуже. Цинга, сокращение численности и так далее. А нас послали, чтобы разведать ситуацию и выяснить, нет ли тут пригодного для жизни места, которое было бы легко оборонять.

– А еще скажем, что мы уже дрались с краснокожими, – добавил Пустынник, – и упаси вас бог назвать их Семьей. Наша легенда – мы дрались с группой, равной по численности, и отбили нападение, не подпустив их близко.

– Ладно, так и порешим, – согласился Игорь, – при встрече проявляем опасение и не идем на контакт, пока не поговорим с их командиром. И мы должны окликнуть их охрану до того, как они нас заметят, – тогда не подумают, что мы подкрадываемся… Они хоть на каком языке говорят?

– На английском, скорее всего, – ответил Сергей, – документы той женщины, по крайней мере, были написаны на этом языке.

Макс и Пустынник первыми выбрались из подвала. Прямо перед ними на небольшой площади кольцом расположились автомобили – внедорожники, грузовики, пара бронированных вездеходов. В центре стояли три автоцистерны. И везде – люди в униформе цвета хаки.

– Да их тут человек двести, – присвистнул Макс.

– В прошлый раз было больше.

Их заметили – ближайший часовой находился всего в тридцати метрах от них. Макс помахал солдату рукой, выдавив неестественную улыбку.

Командиром этого отряда оказался моложавый офицер, говоривший на ломаном русском с сильным акцентом.

– Кто такие есть? – крикнул он, прячась за машиной.

Макс чувствовал себя неуютно под прицелами десятков стволов.

– Мы из Вологды, а вы-то сами кто?

– Что есть Вологда? – Офицер проигнорировал вопрос Макса.

Уже одним этим он вызвал в душе наемника неприязнь: типичное поведение человека, привыкшего говорить с позиции силы. Когда за тобой сотни стволов, вежливость не обязательна. Пустынник же только молча отслеживал движения головы командира в прицел, и в его глазах Макс даже не увидел, а скорее угадал бесконечную, слепую ненависть.

– Вологда – город на севере. Тысяча двести километров отсюда! – крикнул Слепнев.

– А, так вы из ледниковой земли? – догадался офицер. – Мы есть экспедиционный корпус армии Соединенных Штатов Европы! Я есть полковник Герхард Смит! Назовите свою цель пребывать здесь!

– Вот сука, – прошипел Игорь. – Это наша земля, русская, и мы еще должны отчитываться перед приблудным немцем?!

– Кажется, ты начал разделять мои к ним чувства, хоть и по другой причине, – ответил ему Пустынник.

Макс ничего не сказал. Игорь, ясен пень, крепко не прав. Нету больше русской земли. Нет больше хозяина этих краев. Тут у кого больше пушка – тот и прав. Ну или у кого когти длиннее. До чего же глупо цепляться за принадлежность к стране, прекратившей существование более восьмидесяти лет назад.

– Мы проводим тут разведку, ищем место для переселения! – крикнул Слепнев офицеру. – Кто бы мог подумать, что здесь есть еще люди, кроме нас!

Офицер быстро посовещался с кем-то, целиком спрятавшимся за машиной, и ответил:

– Тогда добро пожаловать! Ваше оружие вешать за спину – вам оно тут не нужно.

– Боится, – процедил презрительно Игорь.

– Чужак в чужой земле – еще бы ему не бояться, – хмыкнул Пустынник, вешая винтовку на плечо, и сделал приглашающий жест рукой. – Семен Борисович, ваш выход.

Макс с интересом посматривал по сторонам: многое оказалось ему в диковинку, в том числе машины, оружие и люди. Помимо офицера по-русски сносно изъяснялись более десяти человек, так что обмен вопросами и ответами между лидерами групп быстро перерос в полномасштабный разговор с участием десятков людей. Макс выцепил из толпы парня в черной куртке – тот оказался летчиком с очень знакомым лицом.

– Приятель, это случайно не ты вчера хотел приземлиться возле брошенного вертолета?

– Так вы нас видели? Были рядом? – встрепенулся тот.

– Ага. Мы нашли его незадолго до вашего прилета. А ты хорошо говоришь по-русски. Тебя как зовут- то?

– Зигмунд. Я родом из семьи русских беженцев, у меня в предках две русские бабушки и двое дедов- поляков – как мне не говорить по-русски? И друзья были тоже из русских семей. Послушай, там, на месте посадки, сколько было… трупов?

– Два.

– Летчики? – с тревогой спросил пилот.

Макс ответил утвердительно и заметил, как парень вздохнул с некоторым облегчением.

– Ты интересуешься судьбой третьего члена экипажа? – догадался наемник.

– Да, да! Что с ней? Ты знаешь?

– Нет. Я только знаю, что она не погибла там. Мы нашли документы, но никаких следов – ни тела, ни крови. Она?..

– Моя невеста…

– Мне жаль. Ты надеешься отыскать ее здесь?

Летчик невесело покачал головой:

– Честно говоря, нет. Искать надо было тогда, полтора месяца назад… Но полковник запретил провести