хватит уже оплакивать Пола, особенно в нынешних обстоятельствах. Сказали мне, что после женитьбы Эндрю мы с тобой — единственные холостые Джонсоны и что нам следует обзавестись семьей. Ты — первая. Из-за беременности, сама понимаешь.

Алберта словно окаменела.

— Я не собираюсь снова выходить замуж, Гвен.

— Скажи это ребятам. Они уже называли потенциальных женихов — Вала Фишера и Зака Кайндмена. Прекрасные, по их мнению, люди.

Алберта застонала и схватила Гвен за руку.

— Вот уж за кого я никогда не выйду замуж, так это за выбранных братьями так называемых «прекрасных людей». Уверена, парни составили список того, что считают моими достоинствами, и рекламируют меня как панацею от любой хвори, которая только может досаждать «прекрасному» человеку. Но у меня достаточно уже было мужчин, смотревших на меня как на решение всех своих проблем и потом, после их решения, не знавших, что со мной делать. Боюсь, я разочарую наших братишек.

— Я так им и говорила, дорогуша, но ты же знаешь, какие они упрямые.

Алберта знала.

— Спасибо, что заступилась за меня.

Повернувшись к Гвен, Алберта улыбнулась.

Та пожала плечами и ответила:

— Ты сама всегда заступалась за других, милая. Пришло время, когда мы должны присматривать за тобой. Полагаю, по-своему я такая же гадкая, что и парни.

Они обе повернулись посмотреть на упрямые выражения лиц своих братьев. Алберта хихикнула.

— Я так не думаю. Ладно, рассчитываю на твою поддержку. А если они начнут подыскивать мужа и тебе, сестричка, я тоже тебя не дам в обиду.

— Как в детстве, — сказала Гвен потеплевшим голосом. — Каждому бы человеку такую сестру. Да и таких братьев, как наши. По крайней мере мы знаем, что они нас любят.

Что правда, то правда, подумала Алберта, наблюдая за красивым и решительным лицом Лоренса, объяснявшего что-то ее братьям. Из телевизионной передачи она знала, что у него нет ни братьев, ни сестер. Вообще никаких родственников. Совсем одинокий.

Почти, подумала она, быстро обняв и еще раз поблагодарив сестру, и вышла на улицу. Лоренс вышел, желая помочь ей, но она ведь никогда не была беспомощной.

Собственная физическая реакция на этого мужчину лишала ее спокойствия. Братья отчасти правы — Лоренс опасен. Но не потому, что жаждет ее тела, как воображают ее братья.

Главное в том, что ее влечет к нему. Один только взгляд на этот крепкий подбородок, и ей захотелось прильнуть к нему. Провести губами по его коже, почувствовать его на вкус. Как все это глупо со стороны женщины с таким прошлым, как у нее. И с таким животом.

— Пойдемте домой, — тихо предложила она. — Вы, наверное, проголодались.

Неудачный выбор слов. Пару секунд его глаза пылали яростным пламенем. За эту пару секунд Алберта сообразила, как трудно ей будет не обращать на него внимания. Еще пару секунд ей казалось, что братья вот-вот разразятся проклятиями.

— Она будет в полной безопасности, — пообещал Лоренс братьям. — Но следующие три недели она — моя. Понятно?

Между ними, видимо, возникло что-то вроде чисто мужского взаимопонимания, ибо ее братья так и не накинулись на него.

— Оберегайте ее, — почти угрожающе пробормотал Эндрю.

— Обязательно, — согласился Лоренс.

— И отнеситесь с пониманием к озабоченности ее братьев, — добавил Стан.

— В таком положении Алберта нуждается в правильном уходе, — ответил Лоренс.

— Мы никуда не исчезнем, — предостерег Дейв.

— Она нуждается в заботе родственников, — уступил Лоренс.

— И сказанное о замужестве остается в силе, — добавил Эл.

Лоренс помедлил секунду, потом спокойно ответил:

— Сам я не собираюсь жениться, если вы намекаете на это, но я не требую от своих служащих оставаться холостыми.

— Извините меня, но я уже взрослая женщина и позабочусь о себе сама, — вмешалась Алберта.

Ни один из ее братьев, ни Лоренс не отозвались, а просто обменялись «тем самым» взглядом, который понятен только мужчинам, и молча распрощались.

Братья все еще не успокоились.

Лоренс оставался невозмутимым.

— Мне это совсем не нравится, — сказала Алберта, когда Лоренс взял ее за руку.

По правде говоря, прикосновение кончиков его пальцев к ее ладони было невыносимо соблазнительным и понравилось ей сверх всякой меры.

Сейчас меня должны занимать только две вещи, думал Лоренс, сидя в столовой и наблюдая, как Алберта в хорошеньком желтом платьице суетится на кухне.

Во-первых, из конторы сообщили, что его главный конкурент Ансельм Силвермен (тот самый, что соблазнил его жену) узнал о празднике в честь Монтегю и собирается посетить Бухту якобы для участия в вечеринке.

С этим-то я справлюсь, думал Лоренс. Когда-то Ансельм Силвермен приводил его в ярость, но сейчас вызывал лишь легкое раздражение.

Гораздо больше его беспокоила пустячная сама по себе мысль касательно новой поварихи — то, как солнечные лучи просвечивают ее длинные волосы, придавая им невыразимую мягкость и золотистость, и с чем это прекрасное зрелище можно было бы сравнить.

И причудливая эта мысль не давала Лоренсу покоя. Ох, не нужно бы ему замечать восхитительные детали внешнего вида Алберты. Ни того, как ее длинная шея в изящном изгибе перетекает в плечо; ни того, как волнующе обтягивает фартук ее грудь; ни того, как время от времени она проводит ладонью по животу, в котором шевелится ребенок.

Какое теплое отношение к ней продемонстрировали сегодня ее подруга и родственники… И как же она красива… Алберта Джонсон затрагивала в нем струны, которые заржавели без дела и которых лучше было бы вообще не касаться. С юных лет он знал, что следует любой ценой избегать сильных эмоций, и придерживался этой теории, несмотря ни на что. Теперь, после десятилетий подобного опыта, он, похоже, уже не способен на сколько-нибудь глубокие чувства. И жена неоднократно твердила о том же.

И все же Алберта вызывала в нем беспокойство и тревогу, что было никак не приемлемо. Следовало бы, пожалуй, подыскать ей другую работу. Жаль, что он надумал обратиться к ней за помощью, что привязался к ней, усложнив и без того не слишком простую ситуацию.

Сегодняшнее посещение города преподнесло Лоренсу кое-какие уроки.

Я здесь веду себя как слон в посудной лавке, думал он, вызываю подозрение у тех, от кого хотел добиться доверия. А все потому, что занялся не своим делом. Тем, что лежит за пределами моего профессионального опыта. Я же привык обращаться к специалистам, когда мне необходима помощь…

В Бухту Радости он приехал по причине, которой никак не мог пренебречь: сказать последнее «прощай» человеку, который был невероятно добр к нему, и сделать это подобающим образом. Планы празднования стали достоянием общественности, но есть кое-что еще. То, что, к сожалению, нельзя рекламировать, хотя в остальном план относительно прост. Речь идет об акциях благотворительности от имени Монтегю. О сохраняемом пока в тайне поиске тех, кто больше других нуждается в такой благотворительности.

Но как определить самого нуждающегося и самого достойного?

Хороший вопрос.

При всей моей удачливости я наделал немало ошибок, честно признался себе Лоренс. Мои попытки раздобыть нужные сведения вызвали подозрения, а подозрения способны замутить воду и помешать сделать доброе дело.

Нравится мне это или нет, но я нуждаюсь в местном помощнике, в том, кто знает и понимает