и остались низкими оставшуюся часть десятилетия. Процент пустующих помещений в коммерческом секторе Токио становился огромным (15 - 25 процентов), а арендные платы снизились до половины или даже трети от тех, какими они были в 1988 году.

«Волшебство активов» привело к искаженному представлению о силе Японии, так как так много энергии ушло на создание банков и крупных фирм по торговле ценными бумагами, но не всегда нужных. В 1995 году по оценке активов все десять лучших банков мира были японскими; двадцать девять японских банков входили в сотню лучших в мире (против только девяти американских банков). Однако, когда рейтинговое агентство Moody's оценило лабильность, оно нашло, что у только пяти из одиннадцати городских банков Японии были активы сверх невыгодных займов; ни один банк не был оценен «A», только один имел оценку «B», три «C» и двадцать шесть банков - оценку «D». К началу 1999 года средняя оценка главных банков приближалась к «E+», означая, что они были чрезвычайно несостоятельны. Очевидно, один только размер не является хорошей мерой финансового здоровья, так как долги могут равняться или даже превышать активы, и самая истинная мера здоровья – доходность. Тогда ни один японский банк не вошел бы в лучшую сотню.

Недостаток прибыли иссушал энергию японских банков, в то время как иностранные банки опережали их посредством выгодного роста и мегаслияний компаний. К июлю 1999 года только два японских