отношений, отношений банковских. И то, что произошло с Банком Москвы, — следствие особого положения банка и его топ-менеджера. На фоне вседозволенности чистой воды мошенничество процветало.
— Есть вещи, которых мы добивались в течение долгих лет и которых теперь, надеюсь, сможем добиться. В частности, принятие системы мотивированных суждений, отстранение негодного менеджмента на основании наших решений. Нам не нужно дожидаться, пока заведут уголовное дело. Тогда уже поздно будет — только убытки считай. Мы должны сами иметь право отстранять таких менеджеров.
И еще. Мы сейчас совершенствуем то, что называется вторым контуром надзора, то есть когда мы не просто выходим на инспекционные проверки, смотрим бумаги, отчеты, балансы, но когда в банках постоянно присутствуют инспектора, сидят на заседаниях кредитного комитета, правления. Вот это, я считаю, важно. Потому что у Банка Москвы отчетность была замечательная, а дела делались совсем иного свойства.
— Стабильный — вряд ли. Но и нестабильности настоящей тоже нет. Год, о котором можно сказать: прожили — и слава богу.
Наталья Калашникова
Слова и дела / Политика и экономика / В России
Чуть более года назад Сергей Собянин был утвержден в должности мэра Москвы. Срок явно недостаточный для далеко идущих выводов, но вполне подходящий, чтобы оценить первые результаты работы и ответить хотя бы на часть вопросов, накопившихся к градоначальнику у горожан…
— Тема ведь нешуточная. Транспортная ситуация в Москве — одна из самых тяжелых в мире. В силу и объективных, и субъективных причин. Город устроен так, что основной поток людей с утра устремляется в центр, а вечером откатывается обратно. Плотность дорог невысока, количество радиальных магистралей ограниченно, общественный транспорт, которым и сегодня пользуются две трети жителей, не слишком развит… Это одна сторона медали. Есть и вторая: решением перечисленных проблем занимались недостаточно.
— Конечно. Я ведь последние пять лет жил в Москве и ездил по ее улицам.
— Полагаете, это мешает замечать пробки? Ситуация ухудшается с каждым годом. Новые дороги и парковки в требуемом объеме построить невозможно, а машины прибывают и прибывают. По Москве ведь передвигаются не только жители столицы, но и приезжие из Подмосковья, других регионов.
— Не думаю, будто это подходящий способ решения проблемы. Вряд ли правильно брать деньги с тех, кто едет в Москву работать, а не отдыхать. Люди постоянно перемещаются, нельзя сказать одним, что они белые, а другим, что черные… Это лишнее социальное напряжение, оно никому не нужно. А главное — эффект от подобного шага сомнителен. Основное количество машин уже находится внутри города и курсирует по нему.
— Большинство мегаполисов переживали похожий период и сумели адаптироваться к нему. Однако Москва долго не занималась этими вопросами и угодила сейчас на пик проблемы. Ее решения известны: приоритет общественного транспорта — наземного и подземного, жесткая политика в отношении парковок. За год мы создали около 500 тысяч новых парковочных мест, это половина того, что сделали в городе за всю его историю. На этом останавливаться не собираемся. Машины не должны стоять в два ряда, перегораживать тротуары. Мы уже вышли на сорок площадок для строительства новых станций метро, объемы работ будут лишь возрастать. Закупаем около двух тысяч современных автобусов, выделяем специальные полосы для общественного транспорта, чтобы ходил четко по графику, а не стоял в пробках с частниками. Думаю, через два-три года результаты станут заметны.
— Привык отвечать за слова, не могу обещать невыполнимое. Надо реально смотреть на вещи. Ситуация критическая, однако мы не стоим на месте. И выделенные полосы вводим постепенно, в тестовом режиме. Уже размечено 220 километров, но для общественного транспорта пока открыты 46. Времени на продолжительную обкатку и теоретические эксперименты нет, перестраиваемся в процессе. Если где-то допущены ошибки, исправляем их, учитывая мнение водителей и экспертов, а потом начинаем эксплуатацию полос в полном объеме. Это единственный выход сегодня. Вот вы спрашивали, представлял ли я масштаб проблем, с которыми столкнусь. До прихода в мэрию у меня был достаточный опыт работы управленцем на региональном уровне, в Кремле и Белом доме, но Москва, безусловно, иной уровень. Тут приходится решать сложнейший комплекс вопросов. Это для меня и профессиональный вызов, и человеческий. Присутствует внутреннее напряжение, идет мобилизация всех знаний и ресурсов. В принципе, так и должно быть. Считаю, в целом нам удалось справиться с задачами, продекларированными в начале года. Но лишь заявлять мало, надо подкреплять сказанное делами. Никто не хочет слушать обещания, все ждут исполнения, ответов на поставленные вопросы. Мы по всем направлениям начали реализовывать намеченное. В том числе и с транспортом. Однако нужно понимать: чудес не бывает, требуется терпение. Я ведь еще не сказал вам о том, что нас поджидали два неприятных сюрприза: отсутствовала проектная документация по реконструкции вылетных магистралей, строительству метрополитена и развитию городской транспортной инфраструктуры в целом…
— Видимо, прежние власти убедили себя, что у них на это нет денег или что задача не приоритетна. Второе наше открытие со знаком минус: все транспортно-пересадочные узлы оказались забиты торговыми точками, начиная с мелкорозничных и заканчивая крупноформатными. Это означало одно: ни подъехать, ни уехать, ни припарковаться. Все застроено! Путь один: ликвидация таких мест торговли, перенос их. Что тоже требует времени и денег.
— Это сразу бросилось мне в глаза: все станции метро в кольце ларьков. Вот и постарались навести порядок.
