Остается только надеяться, что он образумится и они смогут вернуться к прежним дружеским отношениям. Конечно, потребуется время, чтобы исчезла некоторая неловкость, по крайней мере с ее стороны, но она постарается. Если он будет настаивать, то о дружбе придется забыть. Жаль, а она так привыкла к тому, что рядом есть кто-то, к кому можно обратиться за советом, а иногда и скоротать вечер в ресторане.
Второе. Если она хочет изменить свою жизнь, то почему бы не начать продавать свои картины? У нее уже есть несколько неплохих готовых работ и грандиозные замыслы. Пока картины напрасно собирают пыль на чердаке. Что касается работы в школе, то она ее полностью устраивает, дети не дают ей скучать.
Дети... Рука сама собой легла на плоский живот. Она открыла глаза и бессмысленно уставилась в потолок. Какой же она была дурочкой, что позволила обстоятельствам взять над ней верх!
А как бы сложилась ее жизнь, не пойди она на поводу у отца и больше доверяя Джеку? Страх и стыд — не лучшие советчики. Она представила себя на месте Джека. Что бы она почувствовала, если бы ее лишили права принять решение о судьбе собственного ребенка? Теплая вода в ванне внезапно показалась ледяной. У Джека есть полное право относиться к ней так, словно она лгунья и предательница. Как же, должно быть, это его ранило...
Она тут же попробовала найти себе оправдание. Кому понравится чувствовать себя виноватым?
Конечно, хорошо рассуждать теперь, лежа в остывающей ванне и с высоты своих тридцати четырех лет. Ей вспомнилась ранимая, неуверенная в себе девочка, которой она когда-то была. Разве можно было ждать от нее смелых поступков?
Внезапно ее мысли переменились. Это его вина! Это он должен был поддержать ее! Она совершила ошибку, а Джек, вместо того чтобы оказать ей поддержку, исчез! Да ведь тогда она была готова последовать за ним на край света и умолять о прощении! Но он предпочел сбежать и оставил ее одну.
Кэролайн вылезла из остывшей ванны, надела теплый халат и спустилась вниз. Устроившись в кресле перед камином и положив ноги на мягкий пуфик, она выпила теплое молоко с корицей и долго смотрела на пляшущие язычки пламени. Отставив пустой стакан и положив рядом плед, Кэролайн закрыла глаза.
Сердце заныло. Проклятье! Неужели она до сих пор любит его?
Если Джек не может или не хочет ее простить, это его право. Она его простила и больше не будет пленницей прошлого. Как-никак ей уже тридцать четыре, и она не становится моложе.
В голове настойчиво звенела трель звонка. Кэролайн не сразу сообразила, где находится. Открыв глаза, она с удивлением обнаружила, что камин потух, а сама она полулежит в кресле, укрытая пледом.
Она приподнялась. Тело мгновенно прострелила боль — давала себя знать ночь, проведенная в неудобном кресле. Наверное, она задремала в нем вчера вечером, а потом уснула.
Кэролайн быстро перевела взгляд на часы. Полшестого утра! В дверь еще раз позвонили. Да кто это может быть в такую рань?
Зевая и морщась, она встала и поплотнее закуталась в халат. Приличные люди в такую рань не ходят. Взгляд ее упал на кочергу, но она тут же отбросила эту мысль. Городок у них тихий. Может, кто-то просто ошибся дверью? Или это Николас? Такое уже случалось, когда доктор, возвращаясь с какого-нибудь раннего вызова от своего пациента, заглядывал к Кэролайн, когда она забывала выключить внизу свет.
Сонная улыбка показалась на ее губах. Может, сейчас он тоже проезжал мимо и воспользовался случаем сказать ей, что она права и глупо жертвовать их дружбой из-за острого приступа одиночества? Время, конечно, он выбрал не совсем удачное, но такая забота делает ему честь.
Она открыла дверь и подумала, что все это происходит во сне. Слишком уж невероятным потрясением оказалось для нее увидеть, стоящего па пороге, Джека.
Он выглядел уставшим. Щеки ввалились, еще резче очерчивая высокие скулы. На щеках и подбородке темнела щетина, а глаза покраснели от бессонной ночи. На улице шел сильный дождь, и вода стекала с него ручьем.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
— Привет, — хрипло произнес он. — Конечно, время для визита не совсем подходящее, но я не мог больше ждать. Может, впустишь меня в дом? Я весь промок.
Кэролайн на миг засомневалась, вспомнив его последнюю выходку, но все-таки распахнула дверь и посторонилась.
Он вошел, привнося с собой сырость и холод. Она поспешила закрыть дверь. Молча — дар речи покинул ее — она смотрела, как он снимает с себя мокрую куртку и отряхивается.
—Что-то случилось? — наконец спросила Кэролайн.
—Да, случилось. Я должен был тебя увидеть, поэтому вернулся.
—Вернулся? Ты уезжал из города? Зачем? — помимо воли вопросы сыпались из нее, как из рога изобилия.
Она прикусила язык.
Джек мысленно дал себе подзатыльник. Ну, надо же было так проговориться! Он лихорадочно размышлял, говорить ли ему об Аманде, придумать безобидную ложь или ограничиться полуправдой? Если она услышит имя другой женщины, наверняка выставит его за дверь, а сегодня он в ней нуждается как никогда. Особенно теперь — он окинул взглядом ее хрупкую фигуру в огромном халате, — когда она стоит перед ним такая растрепанная после сна... и такая желанная.
После встречи с Амандой Джек отчетливо понял, что из всех женщин ему по-прежнему нужна только Кэролайн. Он гнал машину с такой скоростью, что несколько раз рисковал на скользкой дороге вылететь в кювет. В какой-то момент он опомнился и осознал, что может вообще до нее не доехать, если будет гнать как сумасшедший.
—Был в Лондоне по делам...
Значит, все-таки полуправда, мелькнула у него мысль.
—Что тебе нужно?
Он шагнул к ней. Нежно взяв за подбородок, поднял ее лицо.
—Ты знаешь...
Голос был хриплый. От холода или от желания? Она не знала. Зато ее колени превратились в желе под его горящим взглядом.
—Нет, не знаю. Иначе бы не спрашивала, — ей с трудом удалось контролировать свой голос.
—Я хочу тебя, — глядя на нее своими неправдоподобно синими глазами, сказал Джек.
Сердце ее забилось как сумасшедшее, но она заставила себя рассмеяться.
—Ты шутишь? — Она освободилась от его рук. — И зачем это я тебе понадобилась, интересно? Что, придумал новый способ, как задеть меня побольнее? В последние дни тебе это особенно хорошо удается, — она невесело усмехнулась. — И что же ты припас на сегодня? Знаешь, что, Джек? — Ее голос задрожал. — Ты не можешь простить то, что я сделала. Хорошо, пусть будет так. Но зачем ты меня преследуешь? Хочешь, чтобы я тебя умоляла, ушла в монахини замаливать свой грех или отправилась в Африку сестрой милосердия? Почему бы тебе просто не оставить меня в покое?
Ее глаза блестели от появившихся слез. Она сердито смахнула их и скрестила руки на груди.
От него не ускользнул этот защитный жест.
— Я не могу, Кэролайн, — тихо сказал он. — Я столько раз пытался тебя забыть, но все оказалось напрасно. Это чувство сильнее меня. Может, ты меня и разлюбила, но ты не можешь отрицать, что нас по- прежнему тянет друг к другу.
Он поднял ее руку ладонью вверх и поцеловал.
—Не знаю, кого к кому тянет, — она выдернула руку и дрожащими губами произнесла: — Но сейчас меня тянет досмотреть свой сон, от которого ты так бесцеремонно меня оторвал.
—Кого ты хочешь обмануть, Кэролайн?
Он нежно провел пальцем по ее скуле.
Она тихо охнула и схватила его за рукав. Джек вопросительно поднял брови, но руку не убрал.
