Он все обдумал вчера, когда Никос спросил его о планах на медовый месяц. Им с Лили полагалось провести несколько дней наедине, но времени для свадебного путешествия не было.
Он не хотел привозить Лили в свой собственный дом, но у него не было выбора.
– Дом? – переспросила она.
– Да. Там мы сможем остаться наедине.
– Зачем? – удивилась она.
– Нам нужно на время покинуть дворец, но в свадебное путешествие ехать некогда. Мой дом находится в северной части острова.
– Там будем мы с тобой и слуги?
– Только мы с тобой. – Увидев страх, промелькнувший в ее взгляде, он добавил: – И, разумеется, Михалес.
Ее облегчение было очевидным.
– Я могу его взять?
– Конечно.
Лили закрыла глаза, и он подумал, что она таким образом пытается спрятать свои чувства и сохранить контроль над собой.
Это не имело смысла. Она боялась его? Боялась быть принцессой? Конечно, нет. Она же сестра Миа.
– Мы можем ехать прямо сейчас? – спросила она.
– Тогда чего мы ждем?
Глава седьмая
По распоряжению Алекса им подали позолоченную карету с эмблемой в виде герба Сапфирового острова и кожаными сиденьями с белыми атласными подушками. Она была словно из сказки о Золушке.
Только этого не хватало, мрачно подумала Лили. Алекс помог ей забраться в карету, где служанки тут же начали расправлять ей подол платья и шлейф. Затем Алекс сел рядом с ней, а Элени передала ей Михалеса.
Сумасшедший день закончился как в сказке. Прекрасный принц увез ее на золотой карете.
В сказках, которые она читала, о детях речи не было. Ее сказка была исключением.
Принц сидел рядом с ней. В парадном мундире и с мечом на поясе он был неотразим. Она, возможно, тоже выглядела как настоящая принцесса в пышном платье и тиаре с бриллиантами.
В карету были запряжены четыре белых лошади. Их шкуры лоснились, а позолоченная упряжь блестела на солнце. Но больше всего ее поразило то, что на головах у них были венки с белыми перьями.
Униформа кучера была почти такой же нарядной, как у Алекса. Только на голове у него – цилиндр. Впереди и позади кареты ехало по восемь всадников. Должно быть, телохранители.
Не было ли у кого-нибудь из них сумки с подгузниками? Лили надеялась, что об этом кто- нибудь позаботился, но не осмелилась спросить. Где это видано, чтобы сказочная принцесса меняла в карете подгузник своему малышу?
Ей хотелось смеяться.
Михалес заерзал у него на коленях, и она обняла его. Тогда он, весело лепеча, приподнялся и схватился за ее тиару.
Это было слишком. Она рассмеялась, и Алекс посмотрел на нее так, словно она сошла с ума.
– В чем дело?
– Золушка, принц и малыш, – сказала она, сажая ему на колени Михалеса. – Подержи его.
Он не очень хорошо переносит путешествия.
– Что ты имеешь в виду?
– Думаю, ты мог бы это выяснить сам, – ответила Лили и посмеялась над его озадаченным выражением лица. Затем она повернулась к окну и, широко улыбаясь, помахала толпе.
– Выяснить сам? – осторожно спросил Алекс.
– Ты узнаешь, когда это произойдет. Разве ты не должен махать гостям?
– Я, кажется, должен держать Михалеса.
– Верно, – ответила Лили. – В таком случае я сделаю это за нас обоих.
Это безумие. Ему здесь не место.
Он должен это сделать, черт побери. Островитяне нуждались в нем, но каждый нерв в его теле кричал, чтобы он отсюда убирался, возвращался в свой офис на Манхэттене и проектировал сады.
Последние десять лет ландшафтный дизайн был смыслом его жизни. В детстве его единственными друзьями были слуги. Особенно он подружился со старым садовником, который и открыл ему волшебный мир растений.
Когда им с матерью разрешили вернуться на остров, они создали сад, который за два года, что они провели вместе, превратился в настоящее произведение искусства.
После смерти матери Алекс, не желая зависеть от своего дяди, поступил на военную службу. В свободные минуты он продолжал проектировать сады и даже послал заявку на участие в международном конкурсе.
Та заявка изменила его жизнь.
Нет, здесь ему не место, снова подумал Алекс. В юности, будучи идеалистом, он грезил о том, как однажды будет управлять островом и добьется его процветания.
Но он никогда не мечтал о том, чтобы ехать в сказочной карете с женой и крошечным сыном.
Лили выглядела так, словно все это доставляло ей удовольствие. Возможно, она умела притворяться лучше, чем он.
Он помахал толпе гостей. Среди них были те, кто желал ему зла. Кто хотел развалить страну и растащить обломки.
Он должен это сделать. У него нет выбора – У меня уже лицо болит от улыбки, – прошептала Лили.
– У меня тоже, – признался он.
– Правда? – Она изумленно уставилась на него. – Но ведь ты к этому привык.
– Я ландшафтный архитектор, а не принц. – Алекс покачал головой. – Нет, это именно то, чего я хотел. Просто не могу подобрать нужные слова.
– Улыбайся и махай рукой, – мудро посоветовала она. – Не имеет значения, что никто не чувствует себя здесь как дома. Королевской особой может быть любой. Пока улыбаешься толпе, проектируй в голове сады. – Она еще помахала и улыбнулась. – Бери пример с меня. Кажется, у меня получается.
– Значит ты…
– Я строю лодки.
Они покинули территорию дворца. Люди выходили из своих домов, чтобы посмотреть на них.
Лили помахала пожилой паре в саду. Мужчина никак на это не отреагировал, а женщина подняла руку и тут же опустила, словно хотела помахать в ответ, но передумала.
– Они все еще считают, что я такая же, как Миа, Но я не принимаю это близко к сердцу,
– Да, – ответил Алекс. Он помахал мужчине и женщине, и они сделали в ответ то же самое.
– Должно быть, ты умеешь притягивать к себе людей, – сказала Лили.
– Они меня знают.
– А меня они никогда не узнают, – произнесла она так, словно эта мысль ее успокаивала.
Ему следовало испытать облегчение, но вместо этого он почувствовал сожаление. И что-то еще.
Единственными местами на Сапфировом острове, где бывала Лили до сих пор, являлись королевский дворец и собор на его территории. Их шпилей и башенок на фоне голубого неба и величественных гор было
