цепями возле каменистого уступа.

Более четырех лет бессмертный Прометей умирал каждую секунду – от космических лучей, низкого давления, атмосферы из углекислоты… Умирал и оставался при этом жив.

Ведь это он когда-то очень давно научил людей использовать огонь во благо, а не бояться злых языков пламени пожаров и коварных переплетений молний. Он посчитал, что люди нуждаются в тепле, а не только в страхе перед природой.

Мозаика почти сложилась.

Когда Прометей привел друзей в бункер, который открыли космонавты из первой экспедиции, приземлился «Конкистадор II», и «боги» тоже подоспели к финальному акту.

Наконец загадка обрела ответ.

«Небожители» оказались всего лишь слугами высокоразвитой цивилизации, которая оставляла охрану на каждой встреченной на своем бесконечном пути планете, где существовала разумная жизнь. А прикинуться олимпийскими богами они решили по немыслимой случайности – один из членов первой марсианской взял с собой в полет книгу «Легенды и мифы Древней Греции».

Боги оказались привратниками, созданными по образу и подобию людей.

Теми, кто должен был оберегать Землю.

Но они не имели права вмешиваться в процесс эволюции, как сторож не может диктовать условия живущим в охраняемом им доме.

Поэтому, когда Прометей решил дать хозяевам рассудить спор, то исчезли все двенадцать привратников. Исчезли навсегда. Сам он – за то, что подарил огонь человечеству, которое не сумело завоевать его самостоятельно, а остальные – за устроенный для собственного развлечения жуткий аттракцион на планете.

Так и остались стоять на склоне вулкана Олимп пятеро людей, которые вовсе не собирались становиться героями. Они лишь хотели узнать правду.

Впоследствии обнаружилось, что при аварийной посадке «Конкистадора II» несколько топливных резервуаров чудом уцелели: крепления разорвало взрывом, и баки отнесло в сторону от полыхнувшего межпланетника. В разреженной атмосфере пламя пожара не успело добраться до неповрежденных цистерн…

Друзья, до конца не веря в столь нежданное везение, перекачали остатки топлива в шаттл и стартовали прочь от негостеприимного Марса.

Достигнуть родной планеты им удалось лишь спустя восемь месяцев. При посадке они катапультировались, отправив шаттл на дно Тихого океана. Так как контроль за космическим пространством к тому времени был еще толком не налажен – никто и не обратил на это внимания, кроме, пожалуй, десятка астрономов-любителей. «Роскосмос», НАСА и другие серьезные организации были заняты делами поважней, чем разглядывание космоса в поисках очередных небожителей. И вообще Земле хватало своих проблем: ведь когда исчезли привратники, огонь вновь вернулся к человечеству. И мир принялся истерично восстанавливать сам себя. Северное Кольцо развалилось, нефть, уголь и газ подскочили в цене, страны Востока и Запада стали поднимать свою экономику, люди – приводить в порядок личную жизнь.

А для пятерых друзей немыслимая коловерть событий, боль и смерть остались в прошлом, словно полуреальный кошмар, который кончился так же внезапно, как начался.

Он потом обязательно будет возвращаться время от времени липким, неясным ощущением пережитого страха – ведь бесследно ничто не исчезает. Тем более когда это выходит за незримые границы вообразимого, за периметр наших знаний, грез, фантазий. Тем более когда это заставляет по-настоящему испугаться, соскальзывая с острой кромки представлений о мире, дозволенных рассудком…

Юрка Егоров вернул Максиму пакет документов, которые подобрал, когда в порыве похмельного отчаяния Долгов разметал их по степи. Согласно этим бумагам, Долгов Максим Валерьевич являлся владельцем нефтяного месторождения под Сургутом.

– Это ж надо! – кричал в экстазе Максим. – Это ж надо было по пьяни выиграть такое в карты! Это ж сотни тысяч, миллионы евро!

– Ну правильно, – резонно подметил Фрунзик, – в то время нефть стоила копейки, а ты на кон свою московскую хату поставил…

Долгов разобрался с бюрократическими формальностями, открыл конфиденциальные счета в нескольких западных и российских банках и поровну разделил прибыль между всеми участниками их невероятной, безбашенной авантюры. Поэтому друзья благополучно пережили кризис, в котором еще долгое время пребывала Россия после всех трагических событий связанных с исчезновением огня. Спустя год Максим с Маринкой поженились, и у них родилась замечательная дочурка Ветка.

Они жили на редкость счастливой семьей, не ведая финансовых проблем или бытовых неурядиц. Смерть, страдание, ужас и миллионы километров космической пустоты сплавили Максима и Маринку в единое целое, научили их ценить каждый новый миг.

Юра Егоров, Фрунзик Герасимов и Святослав Торик зажили каждый по-своему, благо в деньгах никто не нуждался.

А Земля за пять лет практически полностью оправилась от истории с «богами», так и не узнав, кем же на самом деле они оказались…

– Будешь еще коньяк? – спросил Максим, вставая со стула.

– Нет. – Маринка усмехнулась. – Полагаю, поход в ресторан отменяется?

– Если есть желание, пойдем. Просто не хочется оставлять Ветку одну… После этого диска – осадок какой-то… не то что неприятный…

– Прохладный.

Долгов обернулся и посмотрел в глаза жене. Отставил фужер, так и не допив.

– Да, именно прохладный. Омерзительно анестезирующий нутро. – Он помолчал, потер лицо ладонями, собираясь с духом. – Маринка, я сегодня следил за тобой, потому что подозревал… ну-у…

– Что я тебе изменяю?

– Вроде того…

Маринка встала и подошла к Максиму, заглянув в глаза снизу вверх. Прижалась, обхватив за шею, и он с содроганием ощутил ее упругое тело под халатиком.

– Все-таки ты балбес, Долгов. Я ж, как только твоя рожа перекошенная в машину заглянула, сразу все поняла. И ведь сидел, поди, в кафе часа два, дожидался, кофе глотал?

Долгов виновато отвел глаза и сцепил руки за спиной Маринки, на талии.

– Угадала? – Она хихикнула. – Я ж тебя как облупленного знаю. Я ж тебя насквозь видела, еще когда мы вместе в пресс-службе восемь лет назад работали, хотя и была совсем девчонкой! Да неужто думаешь, что, если б я захотела изменить, ты бы узнал? Ну и балбес, ей-бо… – Маринка осеклась. – Натуральный балбес.

Максим вздохнул и положил голову ей на плечико, уткнувшись носом в шею.

– Давай ребят позовем, – тихонько сказал он.

– Каких еще ребят? – насторожилась Маринка, чуть отстранившись.

– Юрку, Фрунзика, Славку. Сто лет ведь не виделись. Посидим, поговорим…

– А-а… Конечно! Я только «за». Когда? В эти выходные в принципе можно…

– Ты не поняла. – Максим крепче прижал к себе Маринку. – Сейчас давай позовем.

– На ночь глядя? Время-то уже…

– Я понимаю, что это звучит глупо. Но у меня какое-то предчувствие дурацкое…

– Мне кажется, Максим, ты просто-напросто устал от безделья, – строго сказала Маринка, аккуратно высвобождаясь из его объятий и собирая со стола посуду. – Любовники тебе мерещатся уже, предчувствия непонятные терзают.

Долгов поправил резинку на домашних шортах и хмыкнул:

– М-да. И пузо растет.

– Во-во.

Маринка сунула блюдца и фужеры в посудомоечную машину, а оттуда достала чистые тарелки и принялась их рассовывать по местам. На секунду померк свет и снова загорелся в полную силу.

– Опять Толик с одиннадцатого свою установку врубил, – машинально прокомментировала Маринка. –