Саню убили, вогнав лезвие ножа в легкое. Удар нанесли умело – точно между ребрами, отлично зная, куда бить. Егерь умер не сразу – секунды две еще жил, но закричать не мог из-за крови, наполнившей легкие.

Этим и хорош подобный удар. Если бить в сердце, человек перед смертью может издать громкий вопль и тем самым поднять тревогу. А с пробитым легким он и не пикнет.

Удар профи. Впрочем, подобных умельцев в АТРИ хватает, и уж тем более в нашем отряде.

Нож прочно застрял в теле. Убийца не смог или не успел вытащить его. Торопился прикончить приманку. Тот, видимо, умер во сне – ему свернули шею.

Кроме трупов в палатке находились Потап и Механик.

– Это я трупаки нашел, – пояснил наемник. – Зашел за анальгином, а тут… Я сразу к Потапу.

Леша тем временем вытащил из раны нож и принялся осматривать его, пытаясь установить владельца.

– Обычный нож для выживания. Такой есть у каждого из нас, – озвучил Потап вслух результаты осмотра.

– Такой, да не такой, – пробормотал я.

– Ты знаешь, чей он?

Потап и Механик вопросительно уставились на меня.

– Это нож Юрун, – отчетливо произнес я.

– Уверен? – помолчав, переспросил Потап, а Мех посмотрел на меня сквозь прищур.

В его взгляде отчетливо читалось удивление пополам с ликованием. Я прямо-таки слышал его торжествующее: «Я же говорил, что все люди – отъявленные мерзавцы. И ты, Бедуин, только что подтвердил это. Заложил свою женщину и глазом не моргнул! Ну, и кто ты после этого? Святой?»

– Это нож Юрун, – повторил я. – На рукояти есть выщербленка в виде бублика.

– Есть, – подтвердил Потап.

Я хорошо запомнил Юлин нож. Мы тогда лазили по тайге, собирая свое имущество после встречи с топтуном. Мне попался в руки этот клинок, и я внимательно рассмотрел его, сравнивая со своим.

– Но зачем Юрун убивать Саню и неизвестного паренька? – задумчиво протянул Потап.

– Не факт, что убила она, – покачал я головой. – Этот нож принадлежит Юрун, но его могли и украсть.

Механик выразительно ухмыльнулся: мол, выгораживаешь свою бабу? Сам заложил, а теперь выгораживаешь.

– Мех, а у тебя зуб прошел? – не выдержал я.

– Что? А… нет, все еще болит.

– Могу дать обезболивающее. Выбить его на хрен. Гарантирую излечение с одного удара. Как говорится, нет зуба – нет проблемы.

– Спасибо, я уж лучше потерплю, – кисло улыбнулся наемник.

– Надо позвать Юрун. – Потап хотел задействовать переговорник, но тот по-прежнему не работал. – Мех, сходи за ней.

Вскоре в палатке появилась подозреваемая. Она зевала, деликатно прикрывая ладошкой рот, выглядела сонной и оттого очень милой, я бы даже сказал – домашней. При виде Юли выражения лиц мужчин невольно смягчились, из глаз ушла жесткость.

Потап протянул девушке измазанный в крови нож.

– Твой?

– Да… А в чем это он?.. – Она осеклась. Заметила трупы. Сон как рукой сняло. Юля мельком посмотрела на меня и деловито уточнила: – Их обоих моим ножом?

– Одного. Второму сломали шею, – пояснил Потап.

Юрун несколько мгновений молчала, рассматривая ножевую рану Сани, а потом покачала головой:

– Крепко его ударили. Вогнали нож по самую рукоять. Вон отчетливый след вокруг раны. У меня не хватило бы на это сил. Ну, подумайте сами. Не хочу ни на кого бросать тень, но это явно дело рук сильного мужчины. Такого, как Таран или… – Она прикусила себе язык.

– Или Могильщик, – договорил за нее Потап.

– Или Куб. А может, Немой, – добавила Юрун и смерила нас с Потапом выразительным взглядом. – Да и вы двое, ребята, отнюдь не слабаки. А Механик так вообще прирожденный убийца. Ему между ребрами там клинок вогнать, что два пальца…

– Благодарю вас, сударыня, – отвесил шутливый поклон наемник.

– И все же нож твой, – напомнил Потап.

– Вот именно, – вмешался я. – Юля же не полная дура, чтобы так подставляться. Нет, Леха. Она права. Убийцу надо искать среди мужчин.

– Тогда подозреваемых целая орава, – поморщился Потап. – Разве что двоих можно исключить: Ерша и Кочкина. У этих хиляков силенок не хватит. А Кочкин так и вообще вряд ли прилично владеет ножом.

Я промолчал, подумав: «За Ерша не скажу, но Кочкина со счетов сбрасывать не стоит. Он всю дорогу проявляет неожиданные таланты. Так почему бы ему не оказаться виртуозом клинка?.. А вот Могильщика можно исключить из списка. Учитывая их тайные отношения с Юрун, вряд ли он пошел бы на дело с ее ножом. Скорее всего, Могильщик ринулся бы защищать Юлю, чем подставлять».

– Но зачем кому-то убивать Саню и этого, второго? – сформулировала вслух Юрун главный постулат криминалистики: «Ищи, кому выгодно».

Ответов здесь может быть немерено.

Например, если убийца Глеб Шебай, он решил подставить Юлю. Типа «Так не доставайся же ты никому». А выбор жертв тоже объясним. Приманка была в состоянии полутрупа, а санинструктор за день вымотался так, что засыпал на ходу. Это, кстати, видели все. Так что они – идеальные жертвы. Можно справиться быстро и в то же время подставить Юрун без особых напрягов.

Но более правдоподобен другой вариант: кто-то очень не хотел, чтобы неизвестный паренек заговорил. А Саня просто попал под чужую раздачу – оказался ненужным свидетелем. В этом случае можно смело исключать Кочкина – рядовой как раз рвался спасти приманку. Кстати, Илье в очередной раз повезло. Если бы он послушался Саню и остался ночевать в «медицинской» палатке, то разделил бы судьбу санинструктора.

А вообще-то, мотивов может быть уйма. Чтобы разобраться в этом деле, нужен хороший криминалист и опытный сыщик. Но среди нас, увы, таких нет.

– Попробую задействовать полевую радиостанцию. Вдруг заработала? Надо связаться с Ванаварой, – заговорил Потап. – А ты, Бедуин, останься здесь. Проследи, чтобы ничего не трогали. Мех, помоги ему. Юля, пойдем со мной. По дороге вспомни, кто мог взять твой нож.

Мы с остались вдвоем с наемником.

– Мех, а у тебя имя есть? – решил я нарушить молчание.

– Есть, – коротко ответил он.

– И какое?

– Механик.

– Это понятно. А, к примеру, как тебя папка с мамкой обзывали? Вот меня звали Серёней. А тебя как?

– Котенок, – буркнул наемник.

– Почему котенок? – опешил я.

– Да потому! Они оба погибли, когда мне было пять. А до того они звали меня котенком.

Ладно, зайдем с другой стороны.

– В военном билете у тебя имя-фамилия как значатся?

– Нету у меня такого билета. Сроду ни в каких армиях не служил.

– Пацифист? – пошутил я. – Типа «Мы боремся за мир. Нам нужен мир. И желательно весь»?

– Ага.

– А паспорт у тебя есть? Удостоверение? Справка об освобождении?

– А это ты в паспортном столе спроси, – начал раздражаться наемник. – Пойду я. Ты здесь и один справишься. Чего нам вдвоем тесноту создавать.