на алтарь. Предпочел свалить из стойбища. Я дал ему направление и рассказал о рве и бревнах моста. Рассказал и о схроне в нескольких часах пути отсюда. Голым, без оружия, воды и продуктов, он все равно до человеческого жилья фиг доберется, а вот до схрона шансы есть.

– Иди с ним, – посоветовал я Малому.

– Нет! Без Кузи не уйду! – набычился он.

– Дурак ты, – вмешался Серёня Медяк. – Твоему брательнику так и так копец. Ему хребет перебили, он уже считай живой труп. У него сейчас одна задача – побыстрее сдохнуть. Хотя эти твари косматые так просто отмучиться не дадут. Небось распотрошат еще живого, как свинью на бойне…

– Ах ты ж гад! – Малой сжал кулаки и пошел на Медяка.

Пришлось вмешаться:

– А ну, вы оба! Ша! Пасти закрыли и вместе с Пырой рысцой к выходу!

На хрен они мне здесь нужны. Лишний балласт. Пользы от этих голых отморышей никакой, а вот под раздачу подведут сто пудов.

– Нет! – Малой с мольбой повернулся ко мне. – Я с тобой к алтарю!

– Я тоже с тобой, Бедуин, – добавил Медяк.

Пыра пожал плечами, махнул на прощанье рукой и, пригибаясь, побежал в сторону моста.

– А ты-то, тезка, с какого перепугу остался? – удивился я.

– Хочу этим обдолбанным тварям кое-что на кое-чего натянуть. А то затрахали вконец, паскуды.

Мда, это сильный аргумент. Только в него что-то слабо верится.

– С голыми руками ты им много не натянешь, – резонно возразил Док.

– А я знаю, где взять оружие, – ошарашил нас Медяк. – Они меня сюда по воздуху приволокли. Так вот, когда я над селением… хм… летел, много чего успел рассмотреть. В том числе и одно занятное местечко. Там стволов навалено – во! Я даже гаусс видал.

– О как! И где этот оружейный рай?

– Покажу. Только это… вы уж мне долю от золотишка-то отстегните, не жмитесь.

Так вот она настоящая причина того, почему Медяк хочет остаться. Можно было догадаться.

Но Док не собирался делиться драгоценными кубиками ни с кем. Он посмотрел на Медяка, как на врага народа, и хотел взъерепениться в ответ, но я перебил:

– Рано еще торговаться, мужики. Сначала надо хабар взять и ноги унести.

– А как же Кузя? – взмолился Малой.

– Отомстишь за него, – пообещал я и повернулся к Медяку: – Тезка, так куда нам идти?

Серёня осмотрелся, прикидывая, а потом указал рукой:

– Туда. Почти к самому рву. Там у них типа городская помойка…

– Тихо! – перебил я. К нам кто-то приближался. Сканер тепла фиксировал быстродвижущийся объект. – Лежать!

Медяк понял меня с полуслова – тут же плюхнулся на землю, стараясь прикинуться валуном, а заодно дернул за ногу Малого, отчего тот сдавленно вскрикнул и плюхнулся в грязь. Тезка цыкнул на него и выразительно махнул рукой: дескать, прикинься шкуркой и не отсвечивай. Док и без подсказки уже лежал среди поленьев возле очага. А я замер за щитом невидимости и приготовился к стрельбе.

Но тревога оказалась ложной – из-за хижины выскочил Вася Пыра. Огляделся, никого не заметил и растерянно почесал репу.

– Эй, – негромко окликнул его я.

Пыра аж подскочил от неожиданности и едва не бросился бежать, но я вылез из-за щита:

– Да стой ты, чудак.

– Бедуин, – обрадовался бродяга. – Я тебя не заметил. А где остальные?

– Да тута мы. – Медяк встал в полный рост. – А ты чего вернулся?

– На мосту охрана. В одиночку не пройти. Я едва не лажанулся. Но вовремя чуйка сработала. Иначе бы полный писец. Не, пацаны, останусь с вами. По ходу, вместе больше шансов свинтить.

– Вот ведь нам счастье-то привалило. Только такого голожопого вояки и не хватало, – недовольно проворчал Медяк. Ему явно не понравился еще один претендент на золото.

– На себя посмотри, – огрызнулся Пыра.

Я едва удержался от желания вмазать им обоим. Времени совсем нет, а они тут свару устраивают! Нет, все-таки балласт – он и есть балласт.

– Пасти закрыли и бегом! – прорычал я. Если будут ерепениться, пристрелю всех на хрен!

Видно, это намерение очень четко читалось на моем лице, потому что бродяги даже не вякнули, а, напротив, бодро заплюхали босыми пятками по холодной, раскисшей после мерзавчика земле.

К счастью для нас, улицы селения были пусты – хуги собрались на культмассовое мероприятие возле алтаря, поэтому до оружейного рая мы добрались без помех.

Городская помойка оказалась глубокой ямой, куда «голодные» сбрасывали одежду, рюкзаки, оружие и все снаряжение убитых ими людей. Все это дело периодически присыпалось землей, поливалось дождем, а потому ржавело и гнило. Некоторые предметы вообще уже невозможно было опознать.

Серёня Медяк первым спрыгнул в яму, огляделся и радостно завопил:

– О, вот он, мой костюмчик родной!

Тезка поднял грязный, местами порванный «Скат», порылся в карманах куртки и достал завернутую в полиэтилен полоску вяленого мяса. Впился зубами, жадно откусывая куски и глотая, почти не жуя.

– Оголодал. Эти твари нам вообще жрать не давали, – пояснил он мне.

Малой сглотнул слюну и часто закивал.

– Выберемся отсюда, поедите, – пообещал я.

Пока бродяги торопливо одевались и вооружались, я тоже занялся переоснащением своего автомата. Сменил прибор бесшумной и беспламенной стрельбы на подствольник. Поменял дозвуковые патроны на обычные. Если мы собираемся штурмовать алтарь, о скрытности можно забыть.

Так, с перевооружением закончили, теперь пора покопаться на свалке и пополнить боезапас. Конечно, подбирать патроны опасно. Они могут быть изначально из паленой партии или повреждены позже – отсыревшие, с дефектами гильз, тогда заклинит в самый неподходящий момент, а то и вообще рванет прямо в стволе.

Обычно я стараюсь приобретать боеприпасы у проверенного поставщика, к тому же всегда требую пробный выстрел из каждой партии. Но сейчас не до жиру. Возьму патроны в запас, на самый крайний случай, если мои закончатся.

Тем временем Медяк вытащил из кучи железа гаусс и тут же с досадой отбросил его:

– Тьфу ты, непруха! Поломали, гады.

Ствол гаусс-винтовки и впрямь был изогнут. Небось какой-нибудь хуги развлекался. Хорошо хоть штопором не завернул. А мог бы. Легко.

Большинство оружия оказалось негодным – покореженным, помятым и даже расплющенным. Неповрежденными оставались лишь коробки с патронами. Видно, для хуги эти предметы были слишком мелкими и недостойными внимания.

Вася Пыра откопал себе изношенный АК-104 и теперь разбирал его, пристроив на более-менее целой куртке. Пытался даже почистить. Сразу видно, обстоятельный мужик. С опытом. Вернее, с въевшейся в кровь привычкой беречь оружие, от которого зависит твоя жизнь. Это только салаги могут вечером после тяжелого дня на маршруте сразу завалиться спать, кинув в угол палатки нечищеный автомат. Опытный боец будет падать с ног от усталости, но, прежде чем заснуть, приведет оружие в порядок…

Гарик Малой набрал целую охапку гранат. Рассовал их по карманам подобранного в яме комбинезона «Скат», надетого на голое тело. Подхватил чудом уцелевший карабин «Сайга» и принялся искать к нему патроны.

А Медяк потрошил рюкзаки, торопливо вываливал их содержимое в яму, подбирал цацки, что подороже, и складывал в пустой рюкзак.

Перехватив мой взгляд, он ухмыльнулся и подмигнул:

– Сколько здесь хабара. А, Бедуин? Чтобы все вывезти, вертолета не хватит.

Вася Пыра услышал, покачал головой:

– Ох, и жадный ты, Медяк. Тут надо думать, как уцелеть, а ты цацки хватаешь. Правильно тебе погоняло