школе и сильно чесалась, но ничего, подобного этому, со мной не происходило. У этих людей болезнь протекала очень серьезно.

— У меня тоже… — Слабый голосок Тэйры совсем затих, мне даже пришлось нагнуться, чтобы уловить последние слова. — Была ветрянка в детстве.

— Она говорит, что ребенком перенесла эту болезнь. — Я недоуменно заморгала, глядя на Каролана. — Очень странно. В моем… — Я чуть не ляпнула «мире», но вовремя спохватилась и в последнюю секунду закашлялась. — Да, по своему опыту знаю, что люди могут переболеть ветрянкой только один раз. Больше они эту заразу не подхватывают.

Каролан согласно кивнул и знаком показал, чтобы я отошла с ним к двери. Прежде чем отпустить сухую руку Тэйры, я пожала ее и прошептала, что скоро вернусь.

Мы втроем тесным кружком встали у входа, и Каролан с жаром зашептал:

— Я успел только поверхностно осмотреть нескольких пациентов, но то, что обнаружил, глубоко меня встревожило. Это одна и та же болезнь. Она проходит три четкие стадии. — Он указал на первую девочку, которую обследовал. — В самом начале больной страдает от головной боли, лихорадки, боли в спине и рвоты. — Каролан махнул в сторону Тэйры и продолжил: — Через несколько дней лихорадка проходит и появляется сыпь. Сначала на лице, а потом разносится по всему телу. — Лекарь мотнул головой в сторону нескольких лежанок, занятых детьми. — Сыпь перерастает в волдыри, которые наполняются гноем. Возвращается лихорадка, у больного начинается бред. Это самая опасная стадия, грозящая смертельным исходом. Люди постепенно обезвоживаются, у некоторых в легких появляется жидкость, у других смыкается горло. Это не детская ветрянка, вызывающая лишь неприятный зуд и грозящая смертельным исходом только младенцам или очень старым, слабым людям. Многие из этих женщин и детей молоды и сильны, тем не менее они опасно больны.

— Оспа, — всплыло откуда-то из глубин моей памяти.

Я выросла в Оклахоме, а потому хорошо знала трагические истории, когда эпидемия уносила целые племена коренных американцев. Я почти не сознавала, что делаю, когда моя рука коснулась старого шрамика от прививки на левом предплечье. В душе шевельнулся страх.

— Что это за болезнь? — спросил Каролан.

— Мне известно совсем немного. В моем мире, по крайней мере в цивилизованной его части, эту заразу полностью искоренили. Но, судя по тому, что я помню, теперешнее заболевание очень на нее похоже. — Я виновато посмотрела на него.

— Расскажите все, что знаете. Может пригодиться. Я порылась в памяти, сожалея, что занималась биологией факультативно больше десяти лет тому назад.

— При обычных, если так можно сказать, обстоятельствах, когда людская раса периодически подвергается этому заболеванию, оно убивает только очень молодых, очень старых или тех, кто ослаблен другой болезнью. Но предположим, что в какой-то стране люди никогда не знали, что такое оспа. Тогда она косит всех подряд, убивая девяносто пять из каждой сотни зараженных. Это как чума. — Мои воспоминания только нагнетали тревогу. — Теперешняя болезнь уже случалась в Партолоне раньше? Каролан задумчиво потер подбородок.

— Мне кажется, я читал кое-какие записи об оспе, периодически возникавшей среди людей, живущих возле болота Уфасах. Тогда же имелись отдельные случаи заражения и в других местах. Но обитатели болот — странные, скрытные люди, они не ищут помощи у чужаков, поэтому упоминаний о них сохранилось очень мало.

Это подсказало мне одну мысль.

— Аланна, ты говорила, что девушки начали жаловаться на недомогание после того, как вернулись с отдыха. Верно?

— Да, — подтвердила она.

— Где они отдыхали?

— В храме Муз.

— Разве это не рядом с болотом? — Я постаралась представить карту.

— Да, — ответил Каролан. — Оно «живописно» граничит на юге с территорией храма.

— Бьюсь об заклад, если мы проверим, то обнаружим, что именно там и началась эпидемия. Это значит, что обитательницы храма Муз, скорее всего, теперь тоже борются с этой болезнью.

Я снова заглянула в недра своей памяти, под завязку набитой нетвердо заученными отрывками прозы и поэзии, и постаралась припомнить об оспе все, что могла.

— Боже!

Я стукнула себя по лбу, расстроившись, что самый очевидный факт только сейчас всплыл наружу.

— Эта болезнь очень заразна. Она передается через любой контакт и телесную жидкость. Например, если лечь в ту же кровать, в которой спал и потел зараженный, то сразу заболеваешь. Или если выпить из той же чашки, которой пользовался заболевший. Любой, кто ухаживает за больным, рискует заразиться.

Я на секунду замялась, гадая, что им известно про бактерии, но тут же вспомнила, что Каролан после каждого осмотра пациента мыл руки с мылом, прежде чем перейти к другой лежанке. Эта картина меня несколько успокоила.

— Значит, вы с Аланной должны держаться подальше от заболевших, — заявил лекарь.

— Правильно. — Я посмотрела на Аланну. — Тебе придется уйти из лазарета. Ты и так провела здесь слишком много времени.

— Как и вы, — ответила Аланна.

— Нет, я не могу подхватить эту болезнь, потому что в детстве получила прививку. — Я приподняла мягкий короткий рукав, обнажив едва заметный шрам.

Лицо Каролана выражало полное недоумение. Я вздохнула и жестом изобразила подкожный укол, сразу решив предоставить ему укороченную версию всей истории, не упоминая о своем решении — как теперь оказалось, очень удачном — согласиться на предложение школьной медсестры сделать вместе с ежегодной прививкой от гриппа ревакцинацию от оспы.

— Благодаря ей в моем теле выработались некие антитела. Если я попаду в неблагоприятную среду, то мой организм поборет оспу.

— Звучит как чудо, — с благоговением заметил Каролан.

— Да, жаль, я не доктор, а то смогла бы объяснить, как это работает, — беспомощно пожала я плечами. — Очень жаль, но к вам попал учитель английского, а не врач.

— Лично меня учитель устраивает, — мило прощебетала Аланна.

Я благодарно улыбнулась ей и спросила Каролана:

— Итак, что нам нужно делать?

— Первый шаг — изолировать больных.

— И все, чем они пользуются, — добавила я. — А также их семьи.

— Да, — согласно кивнул он. — Думаю, будет разумным ограничить контакты с больными. Это касается всех, кроме моих помощниц и, возможно, нескольких здоровых добровольцев, родственников тех, кто уже переболел оспой. Затем я должен просмотреть свои записи, нет ли там каких-либо упоминаний об этой болезни. — Он печально оглядел помещение, уже заполненное до отказа больными людьми. — Мы можем лишь устроить их поудобнее и попытаться не допустить обезвоживания.

— Прежде чем давать им воду, нужно ее прокипятить. «По-моему, неплохая мысль. Вино им точно сейчас не понадобится, а убедиться в чистоте их источника воды я никак не могу. Сама до сих пор не заболела, но, с другой стороны, и воды почти не пила. Предпочитаю вводить в себя жидкость в виде вина».

— Также следует убедиться, что грязное постельное белье из лазарета не попадает к остальному. При стирке его нужно кипятить с большим количеством мыла.

— Кипяток вымывает зло из заразы. — Похоже, лекарь был доволен собой.

Как бы он ни формулировал, я на все была согласна.

— Да, вместе с ним и бактерии.

Каролан удивленно поднял брови, но не стал спорить или требовать объяснения.