Знакомый Андрюхи занимал комнату, организованную в одной из арок, ведущих из центрального зала на перрон. По краям проход был перегорожен легкими деревянными перегородками, в одной из которых находилась дверь, ведущая в центральный зал. Как потом узнал Веник, это было ну очень шикарное помещение. Многие жители ютились в многочисленных подсобных помещениях станции. Причем были даже такие, что спали на подстилках прямо на перроне.

Здесь же, внутри комнаты стояла настоящая металлическая кровать, тумбочка и даже большой деревянный шкаф. Хозяин этих хором, некто Ящик, оказался хмурым темнолицым крепышом неопределенного возраста. Он молча выслушал приветствие Андрюхи, пожал им всем руки и разместил их у себя, ни задав ни единого вопроса.

- Ну ладно, вы тут устраивайтесь, а мне еще дела кое-какие уладить надо. Жратву Ящик принесет. А вы можете даже побродить тут, но помните, что я вам говорил, - он кивнул в сторону зала и Веник вспомнил его предостережения.

Когда проводник ушел, Ящик вытащил из под кроватей четыре матраса и сказал:

- Все мы тут не уместимся. Несколько из вас в зале лягут, на полу.

После этого они вышли в зал. Здесь, возле каждой из колонн не стояли каменные скамьи, но возле арки Ящика скамья стояла. Вероятно ее перетащили сюда с перрона. Друг Андрюхи и остальные присели на нее. Венику места не хватило и он пристроился на корточках рядом, заметив при этом, что пол станции покрыт черно-белыми квадратами, как шахматная доска.

Так они сидели, а рядом бурлила жизнь станции. Ходили озабоченные люди. Веник почему-то был доволен, что сейчас он может отдыхать и просто сидеть, в то время как остальным приходилось работать.

'- Хорошо, что я все-таки пошел с Дедом, - думал он. - А то бы сейчас толкал тачку на свалку'.

Понемногу они разговорились с хозяином. Тот совершенно не интересовался кто они и откуда, но зато с удовольствием отвечал на вопросы пришельцев, рассказывая про станцию.

Именно от него, кстати, Веник узнал много технических подробностей о станции. В частности он узнал, что широкие и мощные колонны на станциях подобного типа называются 'пилоны'. Также рассказал им Ящик и о местных жителях. По его словам они делились на три категории. Первые - это местные. Полноценные жители, которые носили красную повязку с буквами СП и могли считать эту станцию своим домом. Вторая категория, это люди без прописки. Они были пришлыми на Красной линии. Здесь своим тяжким трудом они зарабатывали себе возможность влиться в тесные ряды полноценных жителей и получить красную повязку. Для этого следовало приложить много усилий и поэтому их часто использовали на самых тяжелых работах. Такие люди существовали на всех станциях Красной линии, но на Спортивной их было особенно много. Сюда они отправлялись с других станций. После того, как они доказывали свою нужность и полезность многие из них покидали 'Спортивную' и обосновывались на других станциях, там, куда направляла их партийная организация.

Кроме этих двух социальных групп, существовала и третья, самая малочисленная. Они носили синие повязки с белыми буквами и это значило, что этим людям до получения заветных красных повязок осталось совсем ничего. Называли их 'кандидаты'.

Так они сидели на лавочке, а совсем рядом с ними, протекала жизнь станции. Сновали люди. Таскали какие-то трубы и ящики. Как-то раз, мимо прошел человек, у которого на повязке Веник прочитал буквы ФР.

Обратив на это внимание хозяина, Веник узнал, что ФР - это значит 'Фрунзенская' - название следующей за 'Спортивной' станции.

Усмехаясь, Ящик поведал, что у жителей каждой станции есть свои, неформальные клички. Так жителей 'Спортивной' называют спортсменами. Фрунзенцев - физкультурниками и тоже спортсменами. И так на всех станциях. Были на Красной линии 'кроты', 'охотники', 'комсомольцы', 'соколы', 'преображенцы' и другие, чьи клички Веник не запомнил.

'- Да, это не наш Тамбур' - уважительно думал Веник тараща глаза на местных жителей. '- Метро, это серьезная штука. Это целый мир...'

Вечером наступило время ужина. Они ушли в комнату, и Ящик принес им их порции. Странную и вкусную кашу с непонятной приправой.

После ужина, Веник снова вышел было на лавочку, но увидел, что все жители станции стягиваются в центр зала, рассаживаясь прямо на полу.

- Политинформация, - пояснил ему Ящик. - Пойдем туда.

Друзья смешались с толпой. Веник занял место, присев между двумя рабочими, от кожаных курток которых шел острый запах смазки.

Откуда-то выкатили небольшой деревянный помост, украшенный красным полотнищем, и поставили его перед толпой. На него сразу же вышло полдесятка человек. Зал замолчал. Веник понял, что на помосте по-видимому, собралось руководство станции. Вперед выдвинулся мужчина в светлых штанах.

- Товарищи, - сказал он ровным и безразличным голосом. - Открываем вечернюю политинформацию. Слово предоставляется председателю станисполкома, товарищу Григорьеву.

Его место занял мужчина в темном костюме, который был совсем не похож на большинство обитателей станции.

- Товарищи! Политическое положение нашей станции и всей линии таково..., - начал своей доклад он.

Веник, слушал докладчика раскрыв рот. Из слов этого мужика вырисовывалась очень безрадостная картина окружающего мира. Все Метро - сотни станций находились в ужасном состоянии и на краю неминуемой гибели. Какие-то станции вымирали, какие-то жестоко сражались между собой, но только один Красный Диаметр заботился о спасении человечества, загнанного в эти подземелья.

От произносимых названий станций и великих свершений, захватывало дух. Говорилось о труде, выдержке и силе, с которой все станции Диаметра, вопреки усилиям врагов, шли к построению социалистического общества, всеобщего равенства и братства. Услышав о подвиге монтера Петрова со станции 'Чистые пруды', который ценой своей жизни предотвратил затопление целой станции, Веник потрясенно взглянул на соседей и опешил.

Только сейчас он заметил, что во всем зале едва ли не он один слушает оратора. Все прочие сидели, тихо переговаривались и занимались своими делами. Многие дремали. Даже Борода о чем-то шептался с Дедом.

'- Ничего себе!' - потрясенно подумал Веник. '- Ведь о таких делах рассказывают, а они не слушают!'

Рассказчик между тем закончил свою речь.

Снова вышел мужчина в светлых штанах. Вторым пунктом политинформации, шло обсуждение недостойного поведения механика Верещагина. На сцену вышел довольно невзрачный мужчина - как догадался Веник - это и был Верещагин.

Зал оживился. Почти все с особым вниманием слушали обвинения и, посмеиваясь, поглядывали на обвиняемого. Дело было пустяковое. Данный механик по долгу службы часто бывал на других станциях, где несмотря на сильный дефицит женщин, умудрился завести несколько разных семей.

Веника сильно удивило, что такое дурацкое дело вызывает всеобщее внимание, а о том, что будет в будущем со всеми ними, если они не сплотятся, никто и слушать не хотел.

Чудеса, да и только. И ведь народ не изнеженный, а серьезный. Привыкший проводить время в работе.

Политинформация между тем закончилась. Верещагина приговорили к 'выговору без занесения'. Что это значило, Веник не знал, да и не интересовался. Подумаешь, какой-то там герой-любовник. Что этот болван значит в масштабе борьбы, которую ведет Красный Диаметр!!!

Когда они вернулись на лавку и Ящик куда-то ушел, Веник пытался обсудить полученную информацию с Дедом, тот только рукой махнул:

- Они тебя наговорят! Больше слушай...

Веник задумался. Как странно. Все думают только о себе. Взять хотя бы нас...

Развить мысль ему не дал, вернувшийся Андрюха. Он завел всех в комнату.

- Все в порядке! - таинственным тоном сообщил он. - Завтра выдвинемся на 'Парк Культуры', а там