Он немного замешкался, оказавшись на свободном месте, потом медленно повернулся лицом к Ворбису. Сделал несколько шагов вперед и вытянул перед собой руку с лампой, словно критически рассматривая дьякона.

— Гм-м, — наконец изрек он.

— Так это ты… преступник? — спросил Ворбис.

— Несомненно. Меня зовут Дидактилос.

— Ты что, слепец?

— Только в том, что касается зрения, мой господин.

— Тем не менее ты носишь с собой лампу, — заметил Ворбис. — Наверняка в каких-нибудь своих злокозненных целях. Или ты скажешь, что так ищешь честного человека?

— Не знаю, мой господин. А может, вы мне скажете, как выглядит такой человек?

— Я должен казнить тебя на месте, — промолвил Ворбис.

— Разумеется.

Ворбис указал на книгу.

— Эта ложь, эта клевета… Этот соблазн, призванный сбить людей с пути истинного познания. Неужели ты и сейчас посмеешь заявить, — он отпихнул книгу ногой, — что мир — плоский и плывет в пустоте на спине гигантской черепахи? Посмеешь заявить об этом здесь, стоя передо мной?

Брута затаил дыхание.

История затаила дыхание вместе с ним.

«Защити свою веру, — подумал Брута. — Один единственный раз, пусть хоть кто-нибудь выступит открыто против Ворбиса. Я не могу. Но кто-нибудь…»

Он почувствовал, что взгляд его переходит на Симони, который стоял по другую сторону от кресла Ворбиса. Сержант, казалось, был изумлен и словно бы чем-то зачарован.

Дидактилос выпрямился во весь рост. Он повернулся, и его слепые глаза скользнули по Бруте. Лампу он по-прежнему держал в вытянутой вперед руке.

— Нет, — сказал он.

— В то время как каждый честный человек знает, что мир представляет собой сферу, идеальную сферу, которая вращается вокруг сферы солнца, как Человек вращается вокруг центральной истины Ома, — не обращая внимания на его ответ, продолжал Ворбис, — а звезды…

Брута наклонился к дьякону, сердце его готово было выпрыгнуть из груди.

— Мой господин? — прошептал он.

— Что? — рявкнул Ворбис.

— Он сказал «нет».

— И это правильно, — подтвердил Дидактилос.

Какое-то время Ворбис сидел совершенно неподвижно. Потом зашевелилась его челюсть, словно он репетировал слова, перед тем как их произнести.

— Ты отказываешься от своих слов? — наконец спросил он.

— Пусть будет сфера, — кивнул Дидактилос. — Не вижу никаких проблем. Стало быть, были приняты специальные меры, чтобы никто не падал. А солнце может быть другой, еще большей сферой, которая расположена далеко от нас. Тебе как больше нравится — чтобы Луна вращалась вокруг мира или Солнце? Я бы посоветовал, чтобы вращался мир. Более иерархично и является превосходным примером для всех нас.

Брута видел то, чего не видел никогда в жизни. Ворбис выглядел сбитым с толку.

— Но ты написал… заявил, что мир покоится на спине гигантской черепахи! Ты даже дал ей имя!

Дидактилос пожал плечами.

— А теперь передумал, — объяснил он. — Кто вообще о таком слышал? Чтобы черепаха длиной десять тысяч миль плыла в космической пустоте? Какая глупость! Честно говоря, мне теперь даже думать об этом не хочется.

Ворбис закрыл рот. Потом открыл его снова.

— Вот, значит, как ведут себя эфебские философы? — промолвил он.

Дидактилос снова пожал плечами.

— Так ведут себя настоящие философы, — поправил он. — Всегда нужно быть готовым принять новые идеи, учесть новые доказательства. Правильно? А ты представил нам столько новых аргументов… — Жест его охватил, конечно, совершенно случайно, окруживших комнату лучников. — …Для раздумья. А я всегда признаю сильные аргументы.

— Твоя ложь уже отравила мир!

— Что ж, я напишу другую книгу, — спокойно произнес Дидактилос. — Сам прикинь, как это будет выглядеть. Гордый Дидактилос признает аргументы омниан. Полный разворот. Гм? Кстати, с твоего разрешения, господин, я понимаю, у тебя сейчас много работы, надо столько всего сжечь, столько всего разграбить, я удаляюсь в свою бочку немедля и начинаю работать над книгой. Вселенная сфер. Шарики прыгают по космосу. Гм. Да. С твоего разрешения, господин, я опишу больше шариков, чем ты можешь себе представить…

Ворбис проводил его взглядом.

Брута заметил, что дьякон уже поднял было руку, дабы подать сигнал стражникам, но потом опустил ее.

Ворбис повернулся к тирану.

— И это вы называете… — начал было он.

— Эй, ты!

Лампа вылетела из двери и разбилась вдребезги о череп Ворбиса.

— И все-таки… Черепаха Движется!

Ворбис вскочил на ноги.

— Я… — закричал он, но в следующее мгновение взял себя в руки, и раздраженно махнул паре стражников. — Поймайте его. Немедленно. И… Брута?

Брута едва слышал его из-за стука крови в ушах. Дидактилос оказался лучшим мыслителем, чем он думал.

— Да, господин?

— Возьмешь отряд легионеров и отведешь их в библиотеку, а потом, Брута, ты сожжешь библиотеку.