Ну, надо же нам ехать КУДА-НИБУДЬ. Конечно, может быть, он и говорит правду, но нам надо проверить второй раз. А потом мы решим, что делать дальше.

Фрэн взглянула на Стью с выражением я-не-хотела-бы-вас-обижать-но. Стью пожал плечами.

– Согласна? – настаивал Гарольд.

– По-моему, это не имеет значения, – сказала Фрэнни. Она сорвала пушистый одуванчик и сдула с него семена.

– Вам кто-нибудь встретился на дороге? – спросил Стью.

– Попалась одна собака, похоже, здоровая. Людей мы не видели.

– Я тоже видел собаку. – Он рассказал им о Бэйтмене и Коджаке. После этого он произнес: – Я направлялся в сторону побережья, но раз вы говорите, что там никого нет, то мое желание угасло.

– Очень жаль, – сказал Гарольд голосом, в котором можно было расслышать что угодно, кроме жалости. Он поднялся. – Готова, Фрэн?

Она неуверенно посмотрела на Стью, а потом встала.

– Спасибо вам за то, что вы рассказали нам, пусть даже новости и оказались не слишком веселыми.

– Секунду, – сказал Стью, также поднимаясь на ноги.

Он снова засомневался, думая о том, стоит ли с ними связываться. С девушкой все было в порядке, но мальчишке явно было лет семнадцать, и он был поражен тяжелым случаем ненависти ко всему человечеству. Но так ли много осталось людей, чтобы можно было позволить себе выбирать? Стью думал, что нет.

– Мне кажется, мы оба ищем людей, – сказал он. – Если вы примите меня, мне хотелось бы стать вашим попутчиком.

– Нет, – немедленно откликнулся Гарольд.

Фрэн обеспокоено перевела взгляд с Гарольда на Стью.

– Может быть, мы…

– Не возражай. Я сказал нет.

– У меня что, нет права голоса?

– Да что с тобой? Разве ты не видишь, что ему надо только одного? Боже мой, Фрэн!

– Трое лучше, чем двое, если случится беда, – сказал Стью, – и я-то уж точно знаю, что это лучше, чем один.

– Нет, – повторил Гарольд. Руку он опустил на рукоять револьвера.

– Да, – сказала Фрэн. – Мы рады принять вас, мистер Редман.

Гарольд резко обернулся, посмотрел на нее с болью и обидой. Стью на секунду напрягся, опасаясь, что Гарольд ударит ее, но потом снова расслабился.

– Так вот ты как? Ты просто ждала удобного момента, чтобы избавиться от меня, теперь я понимаю. – Он так рассердился, что на глаза ему навернулись слезы, и от этого он стал сердиться еще сильнее. – Раз ты так хочешь, пожалуйста. Ты поедешь с ним. А мне с тобой делать нечего. – И он пошел к тому месту, где стояли «Хонды».

Фрэнни посмотрела на Стью с убитым видом, а потом повернулась к Гарольду.

– Минуточку, – сказал Стью. – Постойте здесь, пожалуйста.

– Пожалуйста, не обижайте его, – сказала Фрэн.

Стью побежал к Гарольду, который уже успел оседлать свою «Хонду» и пытался ее завести.

– Держись подальше! – гневно крикнул Гарольд и снова взялся за рукоять револьвера. Глаза расширились, и Стью подумал о том, что еще чуть-чуть – и он может стать опасным. Он не просто ревновал девушку – это было неоправданное упрощение со стороны Стью. В этом было замешано его чувство собственного достоинства, его новый имидж защитника.

– Гарольд, – сказал Стью ему почти что в самое ухо, положив руку на его плечо.

– ПУСТИТЕ МЕНЯ.

– Гарольд, ты спишь с ней?

Гарольд вздрогнул, и Стью понял, что нет.

– Не твое дело!

– Нет, не мое. Но нам надо разобраться в ситуации. Она не принадлежит мне, Гарольд. Она принадлежит самой себе. Я не собираюсь пытаться отбить ее у тебя. Извини, что приходится говорить так грубо, но так надо для того, чтобы понять, в каком положении мы находимся. Сейчас вас двое, а я один. Если ты уедешь, то нас будет двое, а ты один. Какой смысл?

Гарольд ничего не ответил.

– Я буду откровенен, – продолжал Стью, по-прежнему говоря Гарольду в самое ухо (забитое коричневой серой) и стараясь, чтобы голос его звучал как можно спокойнее. – Мы с тобой знаем, что мужчине незачем насиловать женщин. Если, конечно, он умеет управляться со своей рукой.

– Это… – Гарольд облизал губы и посмотрел через дорогу туда, где стояла Фрэн, скрестив руки и беспокойно глядя на них. – Это звучит отвратительно.

– Может быть, так, а может быть, и нет, но когда мужчина находится рядом с женщиной, которая не пускает его в постель, то у него нет выбора. Я часто прибегаю к ручному способу. Я думаю, и ты тоже. Я хочу быть откровенным, один на один. Я здесь не для того, чтобы выставлять тебя, как какого-нибудь хулигана с деревенских ярмарочных танцулек.

Гарольд снял руку с кобуры и посмотрел на Стью.

– Вы хотите сказать? Я… Вы обещаете, что ничего не скажете?

Стью кивнул.

– Я люблю ее, – сказал Гарольд хрипло. – Она не любит меня, я знаю это, но говорю откровенно, как и вы.

– Так-то лучше. Я не собираюсь встревать между вами. Я просто хочу идти рядом.

– Вы обещаете? – настойчиво повторил Гарольд.

– Да, обещаю.

– Хорошо.

Он медленно слез с «Хонды». Вдвоем они вернулись к Фрэн.

– Он может ехать с нами, – сказал Гарольд. – А я… – Он посмотрел на Стью и сказал с усилием: – Я приношу свои извинения, за то, что вел себя как кретин.

– Ура! – закричала Фрэн и захлопала в ладоши. – Ну а теперь, когда все улажено, куда же мы поедем?

В конце концов они решили отправиться в том направлении, куда двигались Гарольд и Фрэн, на запад. Стью сказал, что, по его мнению, Глен Бэйтмен будет рад, если они переночуют у него. Стью поехал на «Хонде» Фрэн, а она устроилась позади Гарольда. В Твин Маунтин они остановились на ленч и приступили к трудному и осторожному делу – знакомству друг с другом.

Они поели в пустынном кафе, и Стью заметил, что его взгляд снова и снова останавливается на лице Фрэн – на ее живых глазах, на маленьком, но твердом подбородке, на морщинке между бровей, служившей показателем ее эмоций. Ему нравилось как она смотрела и как разговаривала. Ему нравилось даже то, как ее темные волосы убраны за уши. И в тот момент он начал понимать, что хочет ее, несмотря ни на что.

На Главной улице городка Мэй, штат Оклахома, лежал мертвый человек. Ника это не удивило. С того