добиваться от него ответа, почему Крестинский давал показания на следствии, от которых сейчас отказывается, «бунтарь» отвечал односложно, боясь сказать об избиениях:

«Вышинский: Когда я Вас допрашивал на предварительном следствии, вы мне говорили правду? Крестинский: Нет.

Вышинский: Почему вы мне говорили неправду? Я Вас просил говорить неправду?

Крестинский: Нет.

Вышинский: Просил я вас говорить правду? Крестинский: Просили?»⁷⁸⁸

Позиция Крестинского выглядит бледно. Он явно боится того, что будет после заседания. Не решившись идти ва-банк, он проиграл, дав на следующий день покаянные показания. Он, оказывается, перепутал, сказав, что невиновен, «почти машинально».

В 1928 году Крестинский был инициатором перехода троцкистов на позиции Зиновьева, то есть в формальной капитуляции без реального отказа от своих позиций, с целью работы внутри партии. На процессе этот эпизод подробно разбирался, было оглашено письмо Крестинского Троцкому, направленное в 1928 году: «Ипри капитуляции, и при непримиримой тактике потеря влияния неизбежна. Но в первом случае медленно, постепенно, упорной работой внутри партии и в советском аппарате можно восстановить, вновь заработать доверие масс и влияние на них»¹⁸. Значит, после капитуляции 1928-1929 годов троцкисты просто превратились в зиновьевцев, продолжая действовать как тайная фракция внутри партии. Какие основания считать, что идеолог этого перехода Крестинский позднее превратился в сталиниста? Араз так, принципиально важно и его «замазать» уголовщиной.

Но Бухарин не создавал фракцию со своей дисциплиной. Правые были опасны как «теневое правительство». Пока они были живы, у недовольных партийцев оставалась надежда избавиться от Сталина и не «завалить» хозяйство. Сегодня оппозиция разгромлена. Но что будет через 10-20 лет?

Очем думал Бухарин в заключении? Почему он согласился взять на себя ответственность за страшные преступления? Может быть, сработала угроза семье? Как бы Бухарин ни любил молодую жену, такой угрозы недостаточно для политика и человека идей, чтобы согласиться предстать перед миром в качестве бандита, оклеветать свои идеи, смешать с грязью все, что тебе дорого. При том что скорее всего все кончится расстрелом.

Из тюрьмы Бухарин писал Сталину: «Я даю тебе предсмертное честное слово, что я невиновен в тех обвинениях, которые я подтвердил на следствииБ» Так зачем подтвердил? Бухарин пытается помочь Сталину в реализации тех задач, которые соответствуют взглядам самого Бухарина. Он пытается понять задачи великой чистки и находит их в подготовке к войне и возможности в последующем перейти к демократии. Перебить все опасные эле-

с‹-

менты, чтобы потом не бояться голосований - об этом большевики мечтали еще во время красного террора и гражданской войны. Бухарин согласен, что «большие интересы перекрывают все». Но он не хочет умирать. Ссылаясь на свое неврастеническое состояние, он предлагает Сталину то дать ему выпить яду, то сделать его организатором университета на Колыме, то отправить за границу под присмотром чекистов, сделав «Анти-троцким»¹⁹. Миссия Анти-троцкого в наибольшей степени увлекает Бухарина. Он хочет доказать Сталину на процессе, что, как и прежде, может стать главным борцом против Троцкого, главным его обвинителем. Из этого будет вытекать его линия на суде.

По мнению С. Коэна, «Бухарин не сознался в предъявленных ему обвинениях» и даже «превратил процесс в суд над сталинским режимом»²⁰. Материалы процесса не позволяют согласиться с таким заключением. Бухарин признал чудовищные преступления, не согласившись только с личной ответственностью за некоторые уголовные обвинения. Никаких намеков на суд над режимом в материалах процесса нет.

Признавая себя сторонником террактов (это было трудно отрицать), Бухарин и Рыков категорически отрицают свою осведомленность о подготовке конкретных убийств. Бухарин отрицает осведомленность о шпионаже. Его возмущение вызвала и попытка обвинить его в планах покушения на Ленина в 1918 году. Но Бухарин признавался в организации кулацких восстаний, общей осведомленности о вредительстве и пораженчестве, в подготовке переворота.

Признания Бухарин делает нехотя, сопровождая их многочисленными схоластическими оговорками: «Свредительством дело обстояло так, что в конце концов, в особенности под нажимом троцкистской части так называемого контактного центра, который возник примерно в 1933 году, несмотря на целый ряд внутренних разногласий и манипулярную политическую механику, после различных перипетий, споров, была принята ориентация на вредительство»²¹. Эта схоластика раздражала Вышинского и Сталина, и, кстати, опровергала уверения Бухарина в том, что он годится для нужд агитации после процесса. Нет, слишком сложен. Сказал бы прямо, убежденно - виноват. Так нет: «манипулярная политическая механика». Бухарин утверждает: «Я, главным образом, занимался проблематикой общего руководства и идеологической стороной, что, конечно, не исключало ни моей осведом-

ленности относительно практической стороны дела, ни принятия с моей стороны практических шагов.

Вышинский: Но блок, во главе которого вы стояли, ставил задачей организацию диверсионных актов?

Бухарин: Насколько я могу судить по отдельным различным всплывающим у меня в памяти вещам, это - в зависимости от конкретной обстановки и конкретных условий»²²

Иногда «увертки» Бухарина раздражают даже Рыкова, который иронизирует над подельником.

«Вышинский: Вам как заговорщику и руководителю был известен такой факт?

Бухарин: Сточки зрения математической вероятности можно сказать с очень большой вероятностью, что это факт.

Вышинский: Позвольте спросить еще раз Рыкова: Бухарину было известно об этом факте?

Рыков: Ялично считаю с математической вероятностью, что он должен был об этом знать»²³.

Бухарину все эти оговорки нужны для того, чтобы придать процессу, срежиссированному Сталиным, ту форму, которая больше соответствовала замыслу самого Бухарина. Он пытается сделать процесс чисто политическим, стремится превратить его в суд над широким заговором Троцкого. Понимая, что грубая сталинская эстетика (вредительство, злодейские убийства, шпионаж на все разведки мира) повредит имиджу СССР, Бухарин пытается внести в обсуждение философский элемент, отделить теоретизирующих правых от агрессивных вредителей троцкистов, направив против Троцкого основное острие процесса.

Теоретик Бухарин утверждает: «Если формулировать практически мою программную установку, то это будет в отношении экономики - государственный капитализм, хозяйственный мужик-индивидуал, сокращение колхозов, иностранные концессии, уступка монополии внешней торговли и результат - капитализация страны» Внутри страны наша фактическая программа, нужно сказать, это сползание к буржуазно- демократической свободе, коалицииБ»²⁴ Эта программа вполне соответствует и идеям Троцкого 30-х годов об антибюрократической революции, она вытекает и из бухаринских надежд на переход к демократии. Однако изложение этой программы на процессе призвано не пропагандировать ее (как полагает С. Коэн), а дискредитировать раз и навсегда. Таков контекст - это программа вредителей, террористов, под-

лых убийц и шпионов. Она ведет к капиталистической реставрации, к капитуляции большевизма, предательству Октябрьской революции.

Иглавный объект дискредитации - программа Троцкого: «Троцкий свой левацкий мундир должен был сбросить. Когда дело дошло до точных формулировок того, что нужно в конце концов делать, то сразу обнаружилась его правая платформа, то есть он должен был говорить относительно деколлективизации и так далее.

Вытплчский: То есть вы идейно вооружили и