Она вся была в ожидании. Они оба собираются пойти в Тартар, и они собираются убить Зевса.
'Как долго ты будешь восстанавливаться?' спросила она.
'Не еще один день.' Еще день.
Она прищурилась. 'И чем мы будем заниматься всё это время?'
Целоваться. Прикасаться друг к другу. Заново узнавать друг друга. Заниматься любовью. 'Не разговаривать.'
Она закатила глаза, как будто он только что пошутил. 'Ты и я? Разговаривать? Я так не думаю. Мы уже сказали друг другу всё, что нужно. Мы собираемся работать вместе, потому что в паре мы сильнее, но на этом всё. Работать вместе. Убивать вместе.'
Здорово. Она избегала любой близости с завидным упрямством. Но он не возражал. Она могла говорить ему всё что ей вздумается и делать что угодно. Он уже решил приклеиться к ней намертво словно блестки к стриптизерше.
'И вообще,' решительно продолжила она, 'давай действительно останемся здесь. Но мне то не нужно ждать. Я могу проникнуть во дворец и убить любого бога или богиню, на которых наткнусь. На самом деле, я тебе же оказываю помощь.'
Рычание зародилось в глубине его горла и усилилось. Мысль о Скарлет, крадущейся в одиночестве через залы дворца, не нравилась ему. Она противостояла бы не людям, а бессмертным. Более сильным, более жестоким бессмертным. Чистый мужской инстинкт хотел, чтобы она была в безопасности, счастливой, а не подвергалась постоянной опасности.
Спокойно. Он должен был только занять ее. И если она не заинтересовалась разговором, то осталась только одна альтернатива. То, что он хотел сделать в первую очередь.
Он думал, что слишком истощен, но мысль об обладании ею, пробудила каждую его клетку, мышцу и кость, что позволило ему лечь на неё. Она выдохнула под его весом, но он не отступил. Нет, он прижался сильнее, отдавая ей больше.
'Повтори это позже,' сказал он, и как в прошлый раз, чтобы смягчить её, он впился в её губы своими.
ГЛАВА 12
СКАРЛЕТ СОБИРАЛАСЬ запротестовать. Однажды она уже поцеловала Гидеона, и теперь его опьяняющий вкус вновь обжигал её губы и тело, после столетий борьбы за избавление от этого. Столетия борьбы, чтобы забыть тяжесть его тела, его тепло и силу. Ей не нужно было делать это снова, не нужно еще одно напоминание. Нельзя допустить, чтобы её жажда вернулась.
Не то, чтобы она когда-нибудь прекращалась.
Она намеревалась оттолкнуть его. Прямо сейчас он был ослаблен и не смог бы остановить её, когда она выскочит из постели и покинет спальню. Он не смог бы привлечь её обратно в свои объятия, прижать ближе, затмевая боль удовольствием.
Но когда его язык переплелся с её, это было так чертовски сладко, что она чуть на зарыдала. Затем он прошептал 'Скар', словно её имя было молитвой, и вместо того чтобы запротестовать, вместо того, чтобы оттолкнуть его, она одной рукой обхватила его за шею, а другой рукой притягивала его голову, запутавшись пальцами в его волосах.
Поцелуй углубился от легкого до разрушающего в секунду. Спичка была зажжена и брошена. Разгорелся пожар. Неистовый. Не осталось никаких мыслей. Здесь и сейчас ничего не имело значения. Только эти двое и их страсть. Прошлое исчезло.
Мысли все еще пытались сформироваться.
Что ты делаешь?
Жаждущие губы. Наслаждение. Дыхание смешалось. Теплое, затем горячее, потом обжигающее. Толкая её в пропасть. Возрождая обратно.
Проблеск разума.
Не пытайся просто запротестовать. Сделай это! Протестуй. Не просто думай о том, чтобы оттолкнуть его прочь. Сделай это! Оттолкни его.
Леденящее пламя. Обжигающий лед. Да, да. Это то, что ей нужно сделать. Сопротивляться, оттолкнуть его. Она не потеряет снова контроль над собой. Она умнее на этот раз.
Докажи это.
Скарлет увернулась от его губ. Задыхаясь, она сказала, 'Ты хочешь говорить, значит мы будем говорить.' Все ее тело протестовало против этого. Однако, она продолжала. 'Я — дочь Реи, и я родилась в Тартаре. В течение тысяч лет это было все, что я знала.' Слова, сказанные ею, были пропитаны отчаянием. Конечно, эта тема должна полностью погасить ее страсть
Гидеон замер. В его ярких глазах было видно разочарование, но также остатки желания. Наконец, он получил то, что действительно хотел. Информацию. 'Не продолжай.' Он не отодвинулся от нее, тем не менее, хоть это было и глупо, она и не настаивала. 'Я не хочу знать все о тебе.'
Насколько слабой она была. Другое заявление, подобное этому, и она могла бы снова поцеловать его. 'Сначала, Рея любила меня, заботилась обо мне. Но когда я стала взрослеть, она начала рассматривать меня как угрозу. Она хотела видеть меня мертвой. Это было ужасно.'
Эта тема должна была охладить ее страсть, но этого не случилось.
Каждый мускул в теле Гидеона напрягся. Но не от желания.
Здорово. Уловка отвлечения удалась. Только, она сработала ни с тем человеком.
'Когда мы были освобождены, а греки — разгромлены, я попыталась последовать за нею в этот дворец. Я надеялась возместить причиненную ею боль, используя библиотеки.' Чтобы искать информацию
