Цезарь. А не скажешь ли ты, военачальник, на какой стороне ты находишься сейчас?

Ахилл. На стороне права и богов.

Цезарь. Гм. Сколько у тебя войска?

Ахилл. Когда я двинусь в бой, враги узнают это.

Руфий (воинственно). А воины у тебя – римляне? Если нет, то не важно, сколько их у тебя, лишь бы не превышало пятьсот на десять.

Потин. Напрасно ты пытаешься запугать нас, Руфий. Цезарь терпел поражения раньше. Он может потерпеть его и теперь. Всего несколько недель тому назад Цезарь, спасая свою жизнь, бежал от Помпея. И, может быть, не пройдет нескольких месяцев, он побежит от Катона и Юбы Нумидийского, царя Африканского.

Ахилл (с угрозой, подхватывая речь Потина). Что ты можешь сделать с четырьмя тысячами человек?

Теодот (пискливым голосом, подхватывая слова Ахилла). И без денег? Уйдите прочь!

Придворные (яростно кричат и толпятся вокруг Цезаря). Идите прочь! Египет – египтянам! Убирайтесь!

Руфий жует бороду, он слишком взбешен, чтобы говорить. Цезарь сидит совершенно спокойно, точно он завтракает, а к нему пристает кошка, выпрашивая кусочек рыбы.

Клеопатра. Почему ты позволяешь им так говорить, Цезарь? Ты боишься?

Цезарь. Почему же, дорогая? Ведь то, что они говорят, – истинная правда.

Клеопатра. Но если ты уйдешь, я не буду царицей.

Цезарь. Я не уйду, пока ты не станешь царицей.

Потин. Если ты не глупец, Ахилл, возьми эту девчонку, пока она не ушла у нас из рук.

Руфий (вызывающе). А почему бы заодно не прихватить и Цезаря, Ахилл?

Потин (отвечая на вызов, словно ему пришлась по душе эта идея). Неплохо сказано, Руфий. Правда, почему бы и нет?

Руфий. Попробуй, Ахилл! (Кричит.) Эй, стража!

Лоджия немедленно заполняется воинами Цезаря; обнажив мечи, они останавливаются на ступенях и ждут приказания своего центуриона, который держит жезл в руке. Сперва египтяне встречают воинов гордыми взглядами, но затем угрюмо, нехотя возвращаются на свои места.

Британ. Вы все здесь пленники Цезаря.

Цезарь (милостиво). О нет, нет! Ни в коем случае. Вы гости Цезаря, господа.

Клеопатра. А почему ты не рубишь им головы?

Цезарь. Что? Отрубить голову твоему брату?

Клеопатра. А что? Ведь он же отрубил бы мне голову, если бы представился случай? Правда, Птолемей?

Птолемей (бледный и упрямый). И отрублю, когда буду большой.

Клеопатра борется в своем новообретенном величии царицы с неудержимым желанием показать язык Птолемею. В последующей сцене она не принимает участия, но наблюдает с любопытством и изумлением; она вся дрожит от детского нетерпения; когда Цезарь встает, она садится на его треножник.

Потин. Цезарь, если ты попытаешься захватить нас…

Руфий. Он сделает это, египтяне. Будьте готовы к этому. Мы захватили дворец, побережье и Восточную пристань. Дорога к Риму открыта. И вы пойдете по ней, если такова будет воля Цезаря.

Цезарь (любезно). Мне не оставалось ничего другого, Потин, надо было обеспечить отступление моим собственным воинам. Но ты свободен и можешь идти, как и все другие здесь во дворце.

Руфий (возмущенный этим милосердием). Как? И предатели? И вся клика?

Цезарь (смягчая его выражения). Римская оккупационная армия и все остальные, Руфий.

Потин (вне себя). Да… Но… но ведь…

Цезарь. Что ты хочешь сказать, друг мой?

Потин. Ты выгоняешь нас на улицу из нашего собственного дома. И с величественным видом заявляешь нам, что мы можем идти. Это вы должны уйти.

Цезарь. Твои друзья на улице, Потин. Тебе там будет спокойней.

Потин. Это подвох. Я опекун царя. Я шагу отсюда не сделаю. Я здесь по праву. А где оно – твое право?

Цезарь. Оно в ножнах Руфия, Потин. И мне не удержать его там, если ты будешь слишком медлить.

Возмущенный ропот.